были. Там воняет, потому что последние пару часов я бродил по этому месту, выглядя как потерявшийся щенок. Я полностью ожидал увидеть здесь Рейн сегодня вечером. В конце концов, сегодня день рождения Адама, и я думал, что она, по крайней мере, верна ему. Когда Адам рассказал мне, что сегодня обедал с ней, я подумал, что жевание осы причинит мне меньше боли. Судя по всему, они до сих пор не поцеловались, так что все еще в игре. У меня все было спланировано. В ту минуту, когда она войдет в дверь, я собирался схватить ее за запястье, потащить вверх по лестнице в свою комнату и показать, как сильно я скучал по ней последние несколько недель. Однако этого не произошло. Главным образом потому, что она не удосужилась появиться.

Когда я собирался сдаться, мне в голову пришла идея. Если ее здесь нет, то она у себя дома. Я осмотрел комнату в последний раз, подтверждая свои подозрения. Лаура стоит рядом с Мэтти и смеется вместе с ним, в то время как Лисс, что неудивительно, хмурится, глядя на Эйдена, жующего лед. Если они оба здесь, значит, Рейн дома одна. Мне недолго осталось. — Я собираюсь пойти на несколько минут.

— Ты не можешь выйти под залог, чувак. Сегодня день рождения Адама, — парирует Джексон, глядя на самого именинника. Адам расслабленно лежит на диване, а несколько горячих девушек соперничают за его внимание. Почему он не может просто заинтересоваться одной из них? У него достаточно поклонниц, чтобы оставить Рейн в покое. Она моя во всех смыслах и целях.

— Похоже, Адам прекрасно справляется без меня, — говорю я.

Приветственные возгласы и крики прерывают наш разговор, когда в поле зрения появляется гигантский торт, который ставится прямо перед Адамом. — Кто заказал стриптизершу? — Джексон вопросительно толкнул меня локтем.

Я пожал плечами. — Я этого не делал. Наверное, Эйден. Он такой заядлый пес, — музыка становится громче, аплодисменты начинают усиливаться, и мы все с нетерпением ждем, что будет дальше. Может, мне удастся ускользнуть, когда стриптизерша будет в полном разгаре? Тогда этого никто не заметит.

Звук рвущегося картона разносится по комнате, и первое, что появляется, — это танцующие две изящные руки. Больше ничего не происходит в течение добрых тридцати секунд. Только руки изящно танцуют. Наконец руки схватили края торта и высунули пару черных кроличьих ушей. Медленно, очень медленно кролик поднимается, показывая сексуальную блондинку. Каждая часть ее лица закрыта, за исключением ярко-красных губ в форме сердца. Они кажутся знакомыми, но я не могу понять, что именно.

Выйдя из-под торта, она возится, ей трудно взять ее в руки. Это так же сексуально, как ребенок, путешествующий по родовым путям. Неуклюже и грязно. Она, должно быть, новенькая. — Помоги ей выбраться, Адам, — Эйден издевается со стороны. — В конце концов, она твой подарок, — девушка изо всех сил пытается встать, а я наблюдаю, как Адам неохотно идет к торту, оглядывая вечеринку. Наверное, ищу Рейн. Он ступил на стол, где лежал торт, и протянул руку, поднял девушку, как будто это была пустяковая вещь, и помог ей выбраться из торта, сохранив хотя бы часть ее достоинства.

Впервые я могу увидеть ее по-настоящему. Она крошечная штучка в невероятно модном винтажном костюме кролика плейбоя. Я не могу оторвать взгляд от ее форм. Ее губы. Что-то меня к ней тянет, но я не могу понять, что именно.

Адам выглядел обеспокоенным, стоя рядом с ней. Кончики его ушей порозовели, когда кролик обвила руками его шею, ожидая, что он уберет ее со стола. Это не наш тип вещей, тем более, что здесь много неловко выглядящих девушек. Я задавался вопросом, почему Эйден это устроил, но когда я оглядываюсь, я замечаю, что он и Лисс находятся в ожесточенном споре. Я не удивлюсь, если он устроил это просто для того, чтобы специально ее разозлить.

Кролик мало танцует, она слишком занята, цепляясь за Адама изо всех сил, и медленно покачивает бедрами, проводя руками по его груди. Ее ногти царапаются на ходу. Я сделал глоток пива, с удовольствием наблюдая за происходящим. Он выглядел шокированным, а она выглядела неловкой. После нескольких минут неудобного танца кролик разворачивается, откидывая набок свои длинные светлые волосы.

Она выглядит так, словно ищет кого-то в комнате, пока не возвращает свое внимание к Адаму. Похоже, он отступил, надеясь, что его доброе дело было сделано. Толпа взревела, когда она прижала обе руки к его груди, заставляя его упасть на диван позади него. Он чуть не уронил пиво, настолько был удивлён. Он обязался больше из страха, чем из чего-либо еще.

Порхнув вокруг, она прижалась задницей к его промежности. Адам был не единственным, кто чувствовал себя неловко из-за этого зрелища. Я был готов отказаться от вечеринки. Какая-то больная часть меня надеется, что Рейн войдет прямо сейчас и все рухнет для них как потенциальной пары. Я придурок. Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю.

Что-то в лице девушки вызывает у меня воспоминания. Этот рот кажется знакомым, когда она улыбается, заставляя Адама держать ее за бедра, пока она прижимается к нему всем телом. В одно мгновение она повернулась и положила руки на верхнюю часть его бедер, в опасной близости от его промежности. Толпа насмехалась, когда она предоставила публике полный обзор своей задницы. Адам извивался под ней и с каждой секундой становился все краснее.

Я наклонился к Джексону, который хихикал над выступлением. — Как ты думаешь, кролик выглядит знакомым? — спросил я, пытаясь получше рассмотреть ее лицо.

Он перевел взгляд на меня и изогнул бровь. — Нет. Ты ходил в стриптиз-бар без меня? — он дразнил.

Я покачал головой, снова внимательно наблюдая за кроликом. — Нет. Я видел ее раньше. Просто не могу сказать, где.

Джексон наблюдал, как Адам еще дальше отодвинулся от кролика. Какое-то время это было смешно, а теперь стало просто неловко. — Может быть, она ходит в Кови и просто пытается оплатить обучение, — предположил Джексон, пожав плечами.

Кролик наклонился вперед, ее лицо было в нескольких дюймах от лица Адама, и она выставила задницу на всеобщее обозрение. Ее трусики, не совсем стринги, но и не совсем трусы, задрались высоко. Я поморщился, думая о том, как это должно быть неудобно. Это не помешало мне рассматривать изгиб ее задницы, пока мои глаза не остановились, и, клянусь, мое дыхание тоже. Прямо на этой восхитительной заднице было очень знакомое родимое пятно. Это та самая родинка, которую я шлепал и кусал в ту первую