За городом оставался всего один действующий блок-пост. Он стоял в тридцати километрах, да и то больше для вида. Последний доступный без долгих поездок сектор изначально был спокойным, бывало, не все даже с ходу понимали, что попали в срез чужого мира. Мы ехали на неказистом с виду лифтованном УАЗике, добытом Айбасом после пары коротких звонков. Ориентировки наверняка разосланы, соваться под камеры незачем. Татарин ловко крутил баранку, нацепив на лоб ночник. Всякая подобная техника здорово скакнула вперёд, когда разобрались со свойствами некоторых артефактов. Прибор не требовал инфракрасной подсветки. И мы не сияем в степи для армейских наблюдателей как прожектор. Зубастые покрышки легко тащили машину по хитрой сети неглубоких балок. Ветер быстро рассеивал тепловой след. Айбас, похоже, изучил все лазейки на память. Только благодаря этому мы сумели объехать блок-пост, заметив на нём оживление и суету уже когда граница сектора была совсем рядом. УАЗик слегка тряхнуло в момент перехода. Казалось, тьма осенней ночи за бортом ничуть не изменилась, но я всем нутром ощутил - мы снова в Зоне. Феечка тоже встрепенулась.

- Стоп машина, - сказал я минут через десять. - Осматриваемся, и я ищу ближайший выход на Быструю Тропу. Надеюсь, они ещё действуют.

Айбас, тускло подсвеченный приборной панелью, кивнул и затормозил. Здесь уже можно включить фары. Ещё одна нераскрытая загадка Зоны. Свет от искусственных источников не пересекал границы секторов.

Мы выбрались наружу. Я запахнул бушлат, а Феечке даже ледяной степной ветер был нипочём. Платье облепило идеальную фигуру. Я хмыкнул, рассматривая её напросвет. Ну ладно, к чудовищам, пусть в человеческом облике, я клеиться не собираюсь. В темноте, где моё зрение видело косматые кусты, зажурчало. Айбас, кто же ещё. Так... Заработало чутьё.

- Нам повезло, - сообщил я. - Есть переход. Если не будет помех, за час доедем.

- Здорово. Куда рулить?

- А ты что в свою гляделку видишь?

Айбас без лишних вопросов медленно осмотрелся и перечислил ориентиры.

- Давай туда, где косой столб. Так шажками и поедем. Слушай, - посмотрел я на Феечку. - У тебя имя есть? Как-то же надо к тебе обращаться.

- Он назвал Марина, - коротко ответила девушка. Мы с Айбасом переглянулись в полутьме салона. В Зоне кое-какие старые суеверия порой обретали неиллюзорную силу. И дача имени могла иметь далеко идущие последствия.

- Ну Марина так Марина, - покладисто заключил я. Тем временем УАЗик по замысловатой траектории проехал несколько сотен метров и остановился у старого телеграфного столба. В свете фар покосившееся бревно казалось окаменевшим. Вылазить наружу не хотелось, но в машине чутьё отказывало, наверное, из-за металла корпуса. Я вдохнул сырую стыль и назвал очередной объект - каменную бабу на вершине оплывшего от времени кургана. Это место я знал с первых своих дней в Зоне. Пустынный и практически безопасный сектор с приметными ориентирами. Истукан изображал неведомое чудище о трёх ногах, хотя находились те, кто считал лишнюю конечность совсем не ногой. Через час с небольшим мы добрались до ничем не примечательной поляны за опушкой страшненького леса. Деревья стояли облетевшие, какие-то корявые. Казалось, стоит неосторожно отвернуться, и тебя схватит кривая сухая лапа.

Айбас осмотрелся, снял ночник, потом снова натянул его.

- Здесь точно не надо задерживаться, - с этими словами он что-то покрутил на приборе и отдал мне.

Всё было понятно с первого взгляда в окуляры. Под корой пока ещё тускло наливалась свечением странная пульсирующая жизнь.

- Значит не будем, - пробормотал я. - Машину придётся бросить, техника по этой Тропе не пройдёт. А где...

Марина обнаружилась сжавшейся в комочек на заднем ряду. Она с ужасом бросала короткие взгляды на окружавший нас лес.

- Идём, - я протянул руку.

- Боюсь их, - прошептала она. - Они живые неживые.

- Мы успеем.

Она схватила меня за руку, сжала с неожиданной силой и отпустила, выбираясь из салона. Айбас протянул мне ранец и закинул на спину свой. Автомат на подвес, крупнокалиберный револьвер в "быструю" кобуру на левом боку. Ещё раз ощупав пространство своим то ли седьмым, то ли восьмым чувством, я указал на проход между двумя морщинистыми стволами. Одно дерево росло почти зигзагом, второе причудливой пологой спиралью, как некоторые сосны.

- Они больше живые стали, - прошептала Марина, вцепляясь в запястье. Я поморщился. Хватка у неё была настолько не девичья, что меня и проняло и пробрало.

- Тогда айда.

Мы сделали несколько шагов. Кошмарный лес пропал, вокруг висело странное светящееся марево, только плотная полоска шириной метра три под ногами. Здесь ещё можно было задержаться и осмотреться, но меня больше беспокоило другое. Быстрые Тропы всегда берут плату, а какой она окажется, заранее не предскажешь. Облик у них тоже каждый раз иной. Сколько я ими пользовался, окружение ни разу не повторялось. Но таких "безликих" случаев на моей памяти не было. Попробуй угадай, это нормально или система Быстрых Троп разрушается вместе с Зоной? Айбас огляделся.

- Я тоже первый раз такое вижу. Не стоит тормозить.

И мы побежали. Марина первое время путалась в подоле длинного платья, потом решительно рванула ткань до середины бёдер и радовала мельканием стройных ножек. Я успевал замечать, как в мареве по обе стороны от нас то и дело клубятся размытые змееподобные силуэты. Они становились то плотнее, то жиже, но к тропе не приближались. Несколько раз очертания становились настолько отчётливыми, что можно было увидеть гибкие тела и голодные взгляды тёмных глаз с вертикальными зрачками. Этакие хищники междумирья. Я на бегу поинтересовался:

- Айбас.

- А?

- А ты кого видишь? Или что.

Татарин бросил взгляд вправо-влево, несколько десятков метров ничего не отвечал, потом сказал:

- Змеи. Жрать хотят.

Марина добавила:

- Они живые. Достать не могут. Злые.

Я промолчал. Чаще всего в одном переходе разные люди видели разное. Мы втроём видим одно и то же - это снова бесконечное разнообразие или признак чего-то нехорошего? Через пару минут под ногами пробежала ощутимая дрожь. Тени-змеи заметались как потревоженные рыбки в аквариуме, и это мне не понравилось.

- Живее, - прошипел Айбас. - Скоро будет обрыв.

- Свёртка?

- Она самая.

Тряска стала сильнее и чаще, явно нагоняя нас. Марево по бокам зарябило, змей рванулся поперёк Тропы, как будто воздух или то, что его здесь заменяет, был для него привычной средой обитания. В первом заходе он промахнулся, а потом