Как хорошо просто спать и никуда не торопиться! Выходной, занятий нет, теплая мягкая постель, раннее утро. По коридорам плывет запах свежей выпечки. Это лепреконы-повары стараются всех удивить и порадовать чудесной сдобой к завтраку. Я перевернулась на другой бок и с головой накрылась одеялом. Вообще сегодня не встану. Совсем. Так и буду валяться. Нет, ну могу я один раз в жизни понежиться? Вчерашний урок страха у мытаря меня полностью выжал. Да и не только меня. Все студентки едва выползли из класса. А кому приятно в свой страх нырять? Тоже мне дедушка Фрейд недовинченный этот мытарь!

– Алиса, вставай! – Нистар взобрался на меня и разворошил одеяло, в которое я завернулась с головой.

– Уйди по-хорошему! – я еще глубже закопалась в одеяло. – Меня будить опасно для жизни!

– Да вставай же ты, засоня! – этот маленький мерзавец вцепился в меня, как клещ. – Нам нужно срочно в библиотеку, заклинание искать. А потом тебе еще нужно к феечкам, костюм померить. Сегодня вечером танцы перед драконом. Забыла ты, что ли?

Вот черт! Ну почему так всегда? Стоит мне только немного расслабиться, как оказывается, что это как раз затишье перед бурей. Первый тур отбора! Ничего так не бодрит с утра, как мысль об огнеплюйном ректозавре, перед которым нужно лебезить и стараться ему понравиться. Теперь понятно, почему лепреконы на кухне так усердствуют. Пытаются горькую пилюлю подсластить булками да плюшками. Ага! Очень это поможет. Так и буду бежать от дракона с булкой в зубах и фонтаном пламени в кардашьяне!

Я кубарем скатилась с кровати и понеслась в ванную комнату. Наскоро привела себя в порядок. Все равно потом феечки будут нас одевать и причесывать. Так что можно особо не заморачиваться.

Едва переступив порог столовой, я буквально кожей почувствовала нервяк и напряжение, которые сгустили воздух до твердого состояния. Только у преподов с аппетитом было все в порядке. Я прошла мимо их стола, автоматически присев в реверансе, и… натолкнулась на взгляд Горала. Яростный, бешеный взгляд, которым он меня сверлил, даже не пытаясь скрыть свои чувства. Доля, сидящая по правую руку от него, быстро глянула на меня, на него и опустила глаза, изобразив, что крайне занята едой. Милокот поперхнулся молоком и хотел явно что-то сказать, но Доля хлопнула его по загривку, и он испуганно шмыгнул под стол.

Я застыла, глядя на ректора, как кролик на удава. И не потому, что испугалась. Хотя и это тоже. Но к вечной трясучке перед ним я уже малость попривыкла. Что-то новое было в его взгляде. Незнакомое, странное, не пугающее, нет, скорее… ушатай меня, Китай! В этот самый миг, стоя посреди столовой, я поняла, что написано в глазах дракона: он меня хотел. Как нормальный, не огнеплюйный, среднестатистический мужик. И, видимо, его самого это не на шутку бесило. Вот это чувство мне хорошо знакомо: когда чего-то хочешь, и сам себя за это ненавидишь. Я так в ЦУМе как-то купила сапоги от "Луи Витон". Все деньги, отложенные на еду и ЖКХ на несколько месяцев вперед, на них спустила. Потом реально голодала! Ненавидела себя еще когда возле кассы платила, но все равно купила. Потому что сделать с собой ничего не могла!

– Доброе утро, Алиса! – без тени улыбки произнес мытарь за столом преподов, намазывая на булку густой слой варенья из шоколадных яблок.

Он пристально посмотрел на меня и вдруг быстро и незаметно подмигнул.

– Доброе, – ответила я, выходя из ступора, хотя мне очень хотелось ответить ему: – Не спешите с выводами!

Подмигивание означало только одно: зелье уже в крови дракона. Тогда все понятно. Жалко, что нельзя сварить какой-нибудь уменьшитель бешенства и злости. Потому что несмотря на то, что ректор меня явно хочет, даже не представляю себе, как такую злобу вообще можно охмурить и усмирить.

Я шмыгнула за стол рядом с Дейной и Акавишей. Они рассеяно поздоровались со мной. Дейна вообще ничего не ела, лишь прихлебывала красное какао. Но Акавиша меня поразила в самое сердце: обычно она метала за двоих, а сегодня вяло отщипывала крошечные кусочки от своего любимого блюда: мясного паштета из хвосторогого попрыгунчика.

Я огляделась. Студентки, едва пригубив напитки и богатые яства, поспешно вставали и покидали столовую. Все были нервные, бледные, дёрганые. Даже Шамтара позеленела больше обычного, и ее хвост, свешиваясь со стула, мелко трясся.

– Да ладно вам, девочки, хорош труситься! – я взяла с блюда ароматную булочку, с румяными бочками и из воздушного теста.

Булочка сама раскрылась у меня в руках, открывая сердцевину, густо намазанную свежайшим сливочным маслом летающих вендельпупских коров. Густо намазав булочку икрой холостых русалов, которая по вкусу очень напоминала черную икру, распробованную мной на пафосных вечеринках олигархов, я от души откусила. И промычала с набитым ртом:

– От еды плохо не будет, только хорошо. Поели бы вы нормально,  девчонки, а то на нервы действуете, вот честное слово!

– Ах, Алиса! – Акавиша прижала к груди все шесть ножек, – завидую я тебе. Ну хоть что-нибудь на всем свете может испортить тебе аппетит? Сегодня же первый тур отбора: танец перед ректором! Это так волнительно, что я всю ночь не спала! Как можно есть в такой день?

– Согласна, – глаза Дейны тоскливо полыхнули синим пламенем, что означало крайнюю степень тоски. – Я вообще не способна думать сегодня о еде. Только движения танца мысленно повторяю все время. А вдруг дракону не понравится?

– А мне и повторять не нужно. Я свой экзотический танец столько раз танцевала на разных крутых вечеринках, что он у меня на печени выбит, – я еще раз от души куснула булку. – Каждое движение вспомню даже, если меня кулаком по башке стукнут и я сознание потеряю. Но меня другое волнует: а как вообще узнать, что ему понравилось? – я дожевала булку с икрой и осторожно потянулась за пирожным, каждую минуту ожидая, что сейчас вылезет какая-нибудь магическая харя садюги-диетолога. – Он что оценки будет ставить?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Если ему понравится, то он полыхнет огнем, – Дейна отпила еще глоток красного какао, и, поморщившись, отодвинула чашку.

– Надеюсь, не в сторону танцовщицы? – я едва пирожным не подавилась.

Да что же такое-то? Нравится ему – огнем плюется. Не нравится – тоже. Зашить бы ему огнедышло, наконец! Или прицепить пожарную машину на постоянной основе. Чтобы он харкнул, а они ему из шланга сразу всё и залили.