— Дина с нашим сыном все в порядке, парень взрослый уже, когда ты это осознаешь, скорее всего пригласил девушку ему есть чем заняться, — застываю, хаотично перевариваю информацию, не знаю что больше меня удивляет, что Андрей уже позвонил сыну и выяснил ситуацию, или то, что он привез меня к себе, потому что квартире с сыном ночует девушка.

— Андрей, мне лучше поехать домой, — хотя он не делает попыток приблизиться, начинаю нервничать, потому что не представляю, как мне с ним ночевать в одной квартире, надеюсь, что она хотя бы двухкомнатная?

— Дин, время три часа ночи, — он говорит спокойно и без раздражения, — я так понимаю, ты переживаешь, что я буду покушаться на твое тело, — выдерживает паузу, усмехается, добавляя, — обещаю сегодня без секса, — следом, поправляя себя, — точнее, я хотел сказать, если не захочешь, то, естественно, ничего не будет.

Слушая непринужденную речь Андрея почему-то не верю его речам, слово «сегодня», настораживает, потому что звучит крайне самоуверенно.

Не знаю почему не сказала, что у нас никогда ничего не будет, но решаю не накалять, все-таки, я на его территории.

— Переночуешь тут, завтра отвезу тебя домой, я сыну нашему обещал, — говоря это Андрей заводит руки за голову и стягивает футболку, продолжая вести со мной беседу, как будто это нормально стоять с голым торсом, демонстрируя идеальное тело, — не думаю, что будет здорово если ты заявишься ночью в квартиру, помешаешь сыну, — отец моего ребёнка начинает вести себя как клоун, поднимает руки, уточняя:

— Дин, обещаю, не приставать, — я прилипаю взглядом к его торсу, который, как оказалось, могу рассматривать беспрепятственно, ведь в гостинице у меня такой возможности не было, все происходило очень быстро. Когда же снова перевожу взгляд на лицо полуобнаженного мужчины, то вижу, что он уже не улыбается, его глаза скользят по моему телу, затем он делает несколько шагов навстречу, чуть касаясь запястья, говорит:

— Иди сюда, паникерша, — уже более уверенно, берет ладонь и тянет на себя.

Мы идем в гостиную к большому дивану, Андрей уточняет:

— Так и быть, составлю тебе компанию, а то, боюсь, опять начнешь предпринимать попытки к бегству, — нервничаю, и хочу ему сказать, что не надо со мной на диване спать и я никуда не уйду, но Андрей блокирует протесты, прикладывая указательный палец к моим губам, от такого жеста слова застревают где-то в горле. Отстраняясь, Андрей садится на кровать, произносит:

— Сразу говорю, раздеваться в ответ не обязательно, и если быть совсем откровенным, вообще все необязательно, кроме того, что хочешь ты, — вижу как он стягивает штаны и бросает их на тумбочку, стоящую рядом, ложиться, не спешно расправляя плед, а затем накрываясь им, оставляя одеяло мне, переворачивается на бок, зевая, говорит, — Надо поспать, завтра хуева туча дел, — застываю, и какое-то время не могу заставить тело сдвинуться с места

— Смелее «динамо», что ты, в самом деле, как девственница, что я там не видел, клянусь, не притронусь к тебе, пока сама не попросишь, — в клятвы не верю, а вот то, что я ничего не попрошу — точно уверена. Смотрю на то как Андрей лежит на боку, спиной ко мне, на одной половине огромного дивана, абсолютно безопасный, раскованный, уверенный в себе, напряжение уходит, уступая место усталости.

Почему-то вспомнила, что мне никто не давал право выбора, сколько себя помню, никто, кроме родителей не интересовался, чего я хочу.

Я теряюсь. Все-таки мне страшно. Я буду ночевать с Андреем на одном диване, по коже бегут ледяные мурашки.

Подхожу ближе, сажусь на край дивана, спрашиваю:

— Можно, хотя бы, твою футболку взять? — Андрей чуть приподнимаясь говорит:

— Да, конечно, бери, любую, какая больше понравится, в этой квартире теперь все мои вещи, а потому полно всякого барахла, — и чуть подумав, — вторая полка слева

Подхожу и беру первую попавшуюся футболку. Иду в ванную, снимаю одежду, переодеваюсь, открываю кран с холодной водой и просто набираю воду в ладони, умываюсь, чтобы щеки не так "пылали".

Возвращаюсь обратно, босиком ступая по полу, стараюсь не шуметь, предполагая, что Андрей мог заснуть.

Но когда, закутывавшись, в одеяло подталкивая его по краям внутрь себя, создаю "кокон", Андрей, вдруг, сонным голосом спрашивает:

— Дин, во сколько тебе надо встать завтра? — слышу его голос ровно в тот момент, когда моя голова легла на подушку

— В шесть тридцать, — отвечаю чуть слышно, понимая, по характерным звукам, что он берет с тумбочки свой телефон и заводит будильник на нужное время, затем поворачиваясь на бок, говорит:

— На новом месте, Дин, у нас раньше говорили, приснись жених невесте, — почему-то улыбаюсь, он и правда, не собирается со мной спать и даже не делает попытки приставать. Может же быть нормальным.

"Хотя я подумаю обо всем завтра" — последние мысли которые я запомнила проваливаясь в сон.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌