составления таких списков открылось бы восточное происхождение названий многих растений и животных. Подобный словарь помог бы заключить, что греки познакомились с тем или иным растением или животным, взаимодействуя с египтянами, вавилонянами, персами и т. д. Однако в применении подобного метода необходима известная гибкость. Самые распространенные и изученные греками травы должны были получить новые, греческие названия. Таким образом, лекарственные травы могли быть заимствованы без их изначальных названий, и наоборот. Иногда язык заимствовал название, но не само растение. В некоторых случаях иноземные названия ошибочно приписывались другим растениям.

Технические традиции

Египтяне и вавилоняне были великими строителями и изобретательными ремесленниками и потому неизбежно решали множество технических задач. Памятники, созданные ими, были видны любому гостю, а предметы, которые вывозились в Эгейский регион и Финикию или – через посредничество эгейцев и финикийцев – в другие места, распространяли технические идеи всюду, куда их везли. Эгейские строители, вероятно, брали уроки у своих египетских предшественников; возможно, они даже заимствовали рабочих-египтян.

Возьмем для примера горное дело, в котором древние народы Ближнего Востока приобрели значительный опыт. Финикийцы передали традицию горного дела другим народам Средиземноморья. Во всяком случае, эту гипотезу как будто подтверждают некоторые местные легенды. Так, искусство горного дела, по легенде, передал грекам полумифический Кадм, сын финикийского царя. Он первым начал разрабатывать золотые и серебряные рудники на горе Пангеон в Македонии. Еще один финикийский принц, Тасос, разрабатывал золотые рудники на острове в северной части Эгейского моря. Остров назвали в его честь – Тасос.

После падения Крита металлургическим центром Эгейского мира стал Кипр; благодаря близости к побережью Сирии на нем возникли некоторые самые первые колонии финикийцев. Возможно, жители Самоса, строители и инженеры, самым знаменитым из которых был Евпалин (VI в. до н. э.), черпали свои познания из очень древних источников, так как сам Евпалин был уроженцем Мегары.

Каждое отдельное изобретение требует особого изучения, которое либо подтвердит зависимость греков от восточных примеров, либо, наоборот, продемонстрирует их самобытность. Рассмотрим два случая. Изобретение спаивания металлов традиционно приписывают Главку с Хиоса (VI в. до н. э.). Трудно поверить, что древние хеттские металлурги не занимались этой задачей, решения которой часто требовали обстоятельства. Так, уже в начале I династии египтяне превосходно владели пайкой золота. У жителей Хиоса имелось преимущество: они могли использовать мастику, чтобы зачищать поверхности сплава. Возможно, благодаря этому Главк усовершенствовал изобретение, даже если сам не был изобретателем пайки.

Второй пример – рычаг. Изобретение рычага и других орудий, широко применяемых каменщиками и камнерезами, приписывали Теодору с Самоса (VI в. до н. э.). Но греческий рычаг (diabetes, libella) идентичен тому, которым пользовались древние египтяне.

Многие рецепты, описанные в книге Зосимы Панополитанского (III – 2), а также в Лейденском и Стокгольмском химических папирусах (III – 2), явно египетского происхождения, хотя пока не представляется возможным определить их точный возраст (некоторые из них, возможно, не египетские, а греческие или относятся к эпохе Птолемеев). Превосходство древнеегипетских ремесленников и их конкурентов в Западной Азии предполагает, что они много экспериментировали с разными металлами и их сплавами. Технический опыт такого рода без труда передавался тысячелетиями – от отца к сыну, от мастера к ученику. Подобные знания удерживались в голове; их перевозили с места на место, не пользуясь записями. Можно с уверенностью предположить, что многие навыки такого рода различными способами унаследовали греки.

Наконец, известно об одном ахейском принце, который примерно в XIV в. приехал к хеттскому двору, чтобы научиться дрессировать лошадей и управлять колесницей. Другие контакты между хеттами и ахейцами предполагают, что последние могли пить напрямую из хеттского источника и не всегда полагаться на посредников – финикийцев.

Мифология

Хотя мифология не является предметом нашего рассмотрения, ее необходимо учитывать при любом исследовании влияния восточных предшественников на древних греков. Иноземные культы во все времена и повсеместно привлекали к себе особое внимание. Похоже, что греки, точнее, некоторые греки, очень рано очаровались богами Египта и Сирии. По сравнению с научными идеями, зачастую понятными лишь посвященным, и техническими идеями, предметными, но требующими новых открытий, религиозные церемонии и ритуалы совершались при большом стечении народа и нуждались в подробных пояснениях. Свидетелями подобных церемоний и ритуалов становились все гости. Если же гость испытывал интерес к оккультизму, то, что он видел, его очаровывало. Египетские боги, которым так живописно поклонялись, наверняка обладали особой силой! Скорее всего, они способны помочь ему, по крайней мере, выполнят некоторые его желания… Зачастую такой гость возвращался на родину полуобращенным и лелеял в душе новые чаяния и новые надежды.

В предыдущем разделе мы говорили об асклепионах, где больные проводили ночь. Сон в храме считался необходимым условием для лечения. Однако преимущественно такой сон был религиозной церемонией. Египтяне считали, что сон переносит человека в потусторонний мир и он на время оказывается среди мертвых. Во время сна в храме спящий общался с богами и духами. Следы таких верований можно найти не только в египетской, но и в греческой религии. Она усиливает значение снов, особенно снов, увиденных в храме. Можно предположить, что подобное отношение греки унаследовали от египтян.

Вероятно, вначале влияние восточных религий было общим и неясным. Однако в VII в., если не раньше, культ Исиды начал распространяться на другие земли. Геродот писал, что Исиде поклонялись женщины Кирены. Влияние египетской религии усилилось в VI в., когда в дельте Нила возникла греческая колония Навкратис. Храмы и надписи, посвященные Исиде и другим египетским богам, можно найти на многих греческих островах, даже на священном Делосе. Египетские и греческие боги все больше сближались и иногда ассимилировали. Так, Геродот отождествляет Амона с Зевсом, Исиду с Деметрой, Осириса с Дионисом, Пашт, богиню с головой кошки, – с Артемидой, Тота с Гермесом, Птаха с Гефестом. Похоже, он стремился увязать греческие ритуалы и богословие с египетскими образцами. Выше мы уже объясняли, что Асклепий был греческим аналогом Имхотепа.

Невозможно оценить греческую культуру во всей ее сложности, обойдя вниманием священные мистерии, участие в которых удовлетворяло эмоциональные потребности народа. Мистерии, составлявшие сокровенную часть религии, в большой степени были иноземного происхождения. Ими пронизан не только фольклор на всех уровнях общества, но и изобразительные искусства, поэзия, драматургия, даже философия. Скорее всего, египетское происхождение имеют знаменитые элевсинские мистерии. Главными героями элевсинских мистерий были богиня Деметра, символизировавшая материнскую любовь (ср. Исида), и царевич Триптолем, основатель земледелия, изобретатель плуга (ср. Осирис). Впрочем, не следует слишком углубляться в сравнение египетских и греческих мифов. Часто передача изобретений (не только религиозных, но и технических) ограничивается простым намеком, но