— Туда? — Астерот показал рукой в сторону храма со стеной.

— Да. Поехали! — всё так же пугающе улыбаясь воскликнул, необычайно радостный от возвращения домой скелет. — Жди нас, Фликия...

Взлетев чуть повыше, мертов на десять, Астерот отправил заклинание вперёд. Под ними сливалась в единое сероватое марево вымершая долина, кое-где мелькали высохшие кусты, один раз, зевнув, маг чуть не врезался в дерево.

— Знаешь, я тут подумала... А откуда у вас тут воздух, чтобы дышать? Нежити он же вроде как не нужен?

— Долго ты это осознавала. На самом деле, сюда не так уж и часто попадают живые, но считается, что пока вы тут находитесь, вы дышите своей жизнью. Но как-то это странно, не думаешь? Я бы скорее поверил в то, что так как Арт’Энзил создавал этот мир, вдохновляясь примером одного из Изначальных Миров, он просто не убрал из своего детища воздух, чтобы оставить хоть какое-то напоминание о том, что мы потеряли, распрощавшись с возможностями жизни. Но и это как-то не особо сильно работает, ведь никто из Личей и прочих до сих пор не работает над возвращением обоняния немёртвым. У нас ведь есть своё, особое внутреннее чутьё. У кого-то развитое, у кого-то — не очень, но всё же оно позволяет нам чувствовать по крайней мере Материю Смерти. А там уже понятно, что чем маг сильнее, тем больше в нём Материи и легче его почуять. Даже в самом захудалом скелетишке она присутствует, пусть и в небольших количествах.

— Как всегда. Тебя о чём-то спросишь, ты целую речь выдаёшь. — Вздохнул Астерот, одной мыслью останавливая полёт. — Прилетели. Спускаемся, так что осторожно, не дёргайтесь...

Не успела ничего переспросить Лира, как заклинание ухнуло вниз. Полёт продолжался пару секунд, сопровождаясь криком девушки и удивлённым хрипом Шианхута, потом, совсем немного не долетев, Тёмный затормозил и осторожно «посадил» круг на землю в нескольких мертах от храмовых ворот.

— На самолётах, знаешь, всё-таки лучше было... — еле слышно прошептала девушка.

— Да, экстремальная посадка... — проворчал Микторат, отправляя в подлетевшего к ним призрака синюю молнию. — О, Неспящие подтянулись. А я-то думал, вдруг за столько лет помирятся...

— Вот ты говоришь Неспящие, а от них явно несёт Скверной. — подошёл к нему Астерот, наблюдая, как один из закованных в броню Зомби пронзает летящего на него призрака сияющим синим мечом. А потом бестелесная тварь вдруг дико кричит, и из неё вытекает фиолетовая густая жидкость, прожигающая каменную землю под ней.

— О, так всё ещё хуже. — Радостно улыбаясь, прощёлкал челюстью скелет. А потом с чавканьем изменил свой череп, явив миру сосредоточенное и задумчивое выражение костяного лица. — Клан всегда был слабее Братства, и потому искал силы. Ну, вот, видимо, нашёл, пусть для этого и пришлось связаться с этой мерзостью.

— Слушай, мы будем помогать твоим собратьям, или нет? — Лира, насмотревшись на сражение двух зомби-стражей с десятком привидений, выпустила в одно из них зачарованную стрелу. Святящийся оранжевым снаряд пролетел сквозь существо, подпалив ему голову. Не издав ни звука, оно просто осыпалось пеплом.

— Теперь, видимо, да.

Глава XXI. Ярость

По костям Миктората пробежали голубые молнии. Он зарылся ступнями в каменную землю, и начал с удивительной скоростью выпускать в бестелесных существ Материю Смерти. Просвистела одна игла, вторая, третья, подлетевшего чуть ближе неудачливого призрака рассекло напополам щупальцем, выросшим за пару секунд прямо из позвоночника.

Стражи ворот остановились, наблюдая за тем, как некромант спокойно и размеренно уничтожает оставшихся Неспящих. Когда через минуту ни одного призрака не осталось, они подошли к некроманту.

— Кто... ты? — просипел первый.

— Назовись, — добавил второй.

— А так не узнаёте? — вновь показал свою ужасную улыбку некромант. — Хорошо... Имя Микторат вам о чём-нибудь говорит?

Зомби переглянулись, посмотрев друг другу в белёсые глаза. В их головах явно шёл сложный мыслительный процесс. Очень сложный. Настолько, что у одного даже глаз закатился куда-то назад, а другой стоял и таращился на некроманта. Но вот, спустя долгий десяток секунд, первый вдруг дёрнулся и со смесью испуга и сомнения посмотрел на Миктората:

— Это... вроде, так звали сына великого Зикхарта.

— Ага... Молодец. Сами меня к отцу проведёте, или мне вас убить и воскресить?

— Так это... вы?! — глаза второго распахнулись, и он бахнулся на колени, лязгнув металлической бронёй. Другой Зомби поспешил проделать то же самое. — Вы же... того...

— Как вы видите, нет. Так что, идём? — ехидно спросил некромант, вроде как восставший из мёртвых для своих бывших соплеменников. Дважды восставший, если учесть, что он итак нежить.

— Конечно-конечно, сейчас... — первый удивительно ловко встал и побежал к воротам. Добежав, он крикнул кому-то наверху, и вскоре позади него хлопнуло окошко микропортала. Возвращался Зомби уже с Личем позади него.

Маг Смерти выглядел бедновато. Худой скелет, обтянутый тёмными где-то порванными тряпками, в руке посох, когда-то, наверное, бывший серым, а сейчас больше напоминающий потрескавшуюся ветку местных подгнивающих деревьев. Но на скомканных тряпках, как и на нагрудниках Зомби, виднелся герб, видимо, этого самого Братства Восставших — белый череп с зажатым в зубах мечом на синем фоне. Вместо навершия над куском покрашенного дерева летал ярко-голубой кристалл. От него несло эманациями Смерти, от которых Лира поёжилась. Астерота же таким не испугать — он даже толком не почувствовал эти слабенькие волны, так, скорее представил.

— Микторат? — Лич, так же, как и их сопровождающий, владел магическим методом переделки лица, и сейчас череп его с тихим шелестом сузил глазницы, образовав недоверчивый прищур. — Точно?

— Как вам это доказать? Перстень у меня отобрали, магическая связь с семьёй истончилась после межмировых переходов, но зато я помню, где у меня могила. И у Зикхарта. А Фликия на тот момент свою куда-то перенесла, чего-то испугавшись. Рассказать?

— О таких вещах на открытом пространстве не говорят. — Синие огоньки, зажёгшиеся в глазницах Лича, опасно зашипели и выплюнули пару искорок, закружившихся вокруг Миктората. — Откуда вам известно о местоположении склепа Наследника Рода?

— Сын я его, говорю! Единственный! — некромант начинал раздражаться. Вокруг него понемногу начинали набухать голубые молнии, поднимаясь из-под земли. — И