курьих ножках, меняет привычное нам амплуа: здесь она – истинная воительница, которая свободно ездит верхом на коне и располагает «ратью-силой несметной».[539] В подземелье, где она владычествует, кузнецы, швеи и ткачихи готовят для неё войско, там же пасутся несметные стада скота, находящиеся в её хозяйстве.

Иногда Яга-всадница превращается в змеиху-мать, которая в сказке обрисовывается фантастическими чертами: она обращается то в тучу, то в гору с пещерой, которая, «раззявив рот», поджидает русских богатырей и проглатывает их вместе с конями.

Совместно с Бабой-ягой действуют и её дочери. В ряде сказок старуха превращает их в кобыл, «а героя, ищущего коня, заставляет в порядке испытания пасти этот табунок Ягишен-кобылиц».[540]

Любопытно и то, что воинственная колдунья не летает в ступе по чаще леса, а обитает «за степной рекой среди шелковых трав, у криничной травы возле моря». По мнению академика Бориса Рыбакова, это «неизбежно наводит на мысль об амазонках, живших у Меотиды»[541] – ттак в античности называли Азовское море и его прибрежные регионы.

Зубастая вагина и щучья голова

Несмотря на то что русская волшебная сказка не сохранила мотив зубастой вагины, распространённый в зарубежных мифах, его всё-таки можно встретить в нашем фольклоре. Пример тому – заветная сказка Афанасьева «Щучья голова», в которой девушка, принимая предложение парня дать ему, всё же обманывает его и вместо своего лона сквозь щель забора подставляет ему старую щучью голову, широко раззявившую пасть:

«Парень вздрочил кляп и просунул его сквозь тын, а девка взяла щучью голову, раззявила её и посадила на плешь. Он как дернет – и ссадил х. й до крови. Ухватился за кляп руками и побежал домой, сел в угол и помалкивает.

– Ах, мать её так, – думает про себя, – да как больно п…да-то у неё кусается! Только бы х. й зажил, а то я сроду ни у какой девки просить не стану!»

По иронии судьбы, в дальнейшем парень женится на шутнице, но, женившись, боится сексуальной близости с ней. Памятуя тот случай, он с точностью уверен: её лоно кусается.

В этой сказке опасность первого сочетания мужчины и женщины выражена в комическом ключе, заветная сказка переосмыслила сакральность волшебной, тем не менее факт этой угрозы налицо.

Глава 6. Амазонки русских сказок и их царевичи

Сильная и хрупкая, покорная и властная, женщина на протяжении разных эпох занимала неоднозначное положение в обществе/ в сказках – от воительницы до теремной затворницы. Неолитические Венеры, которым поклонялись древние, говорят о том, что богом в доисторические времена была женщина, она являлась прародительницей всего живого, олицетворяя мать-природу. Искусство более поздних цивилизаций изображает мир сражений богов и пленников мужского пола; и если мы взглянем на иконографию ассирийских[542] царей, то в центре её увидим львиную охоту – символ порабощения природы, но не её освоения. Этот мир далеко ушёл от неолитических Венер… Впрочем, чем дальше мы будем путешествовать по историческим эпохам, тем образ свободной женщины, имеющей в обществе равные права с мужчиной, будет исчезать перед нашими глазами, таять, как призрак древних мифов.

Между тем с XVIII века женщина постепенно начинает возвращать себе утраченную независимость и права на общественную жизнь (образование, труд, уважение в социуме). Кто-то называет это модой на феминизм, кто-то – торжеством справедливости. Тем не менее образ свободной женщины вдохновляет общество на перемены в сознании и даёт представительницам прекрасного пола новые социальные роли.

Думаю, никто не будет отрицать, что большое значение в этом процессе сыграли и выдающиеся героини прошлых времён: византийская императрица Феодора, французская писательница-философ Кристина Пизанская, Хюррем Хасеки-султан, известная как Роксолана, княгиня Ольга – первая правительница Древней Руси, дочери Ярослава Мудрого и т. д. Все эти женщины разных эпох внесли свой вклад в развитие государства, науки, культуры и религии. Их личности были настолько яркими, что многие из них вошли в культурное наследие народа, став легендой. Яркий пример тому – княгиня Ольга, народные сказания о которой переплелись с историческими фактами, превратив её отчасти в миф.

Но есть женщины, чьё существование совершенно окутано тайной. О них мы знаем из древних преданий и легенд, осколков барельефов… Я говорю о воинственных девах, существующих в разных культурах: древнегреческой, скандинавской, славянской… Были они или нет?

В этой главе нас будут интересовать по большей части женщины-воины русских былин и сказок. Я расскажу об истоках этого образа и дам ответ: действительно ли они существовали на Руси? Сам этот вопрос, на мой взгляд, звучит смело, на грани фантастики. Однако наш фольклор изобилует образами русских амазонок, и речь здесь идёт не об одном или двух произведениях, а о целом пласте подобных сказок и былин. Обходить стороной этот факт не имеет смысла. Чтобы приступить к их разбору, для начала давайте определимся с терминологией, кто же такие амазонки и что о них говорят источники.

Амазонки: от древности до современности

Амазонки пришли к нам из греческой мифологии. Этим именем эллины называли воинственный народ, состоявший исключительно из женщин, не терпевших при себе мужчин.[543] Первое упоминание о них принадлежит Гомеру. В «Илиаде» поэт VIII века до н. э. описал действия, которые происходили на 500 лет ранее до его эпохи, во времена героического века. Он несколько бегло назвал своих героинь амазонками antianeirai, что в дальнейшем было воспринято неоднозначно. Этот термин был подвергнут множеству разных переводов от «антагонистических по отношению к мужчинам» до «равных мужчинам». В любом случае, эти женщины считались настолько достойными противниками, что мужские персонажи Гомера могли хвалиться их убийством и не выглядеть при этом трусливыми хулиганами.[544]

То, о чем легендарный сказитель упоминает в своей поэме мимоходом, в дальнейшем получает широкое распространение. Причём не только в литературе, но и в других видах искусства Древней Греции.[545] Изображения полуодетых женщин, сражающихся с мужчинами-атлетами, красовались повсюду: на керамике, украшениях, фризах, предметах домашнего обихода. Подобно тому, как сегодня полюбившийся публике персонаж фильмов или книг тиражируется в рекламе еды, косметики или одежды, амазонки проникли в жизнь эллинов и стали частью великой культуры. Мужчин они вдохновляли на искусство. А женщинам, которые в Древней Греции были бесправны и полностью зависели от своих отцов и мужей, давали надежду на возможную справедливость и месть. Так или иначе, миф об этих удивительных «чудо-женщинах» шагнул за пределы греческой цивилизации.

Историк Арриан описывает, как современники Александра Македонского однажды видели царя в сопровождении сотни амазонок: они были вооружены, как всадники, с той только разницей, что вместо копий у них были топоры