Шрифт:
Закладка:
Женские дома существовали в Океании, Австралии, Азии, Африке, Америке, отчётливые их пережитки были отмечены у народов Европы. Особые «дома женщин» и «дома девушек» описаны у народов Кавказа.[486] Наконец, почти у всех представителей доклассового общества имелись особые шалаши, хижины или иные постройки, в которых женщины укрывались от мужских глаз в переходные моменты своей жизни: во время менструаций, родов и т. д.[487]
Сказки о женских домах
Сказки о женских домах – настоящая редкость, однако такие есть. В Пермской губернии ещё в XX веке рассказывали одну необычную волшебную историю «Про Францеля (Рога)». Коротко ознакомимся с интересующими нас её деталями.
Три названных брата путешествуют по миру. Подобно тому, как девушка попадает в мужской дом, они оказываются в лесном тереме. Вот только живут там не славные богатыри, а девицы-птицы: «Нечаянно – стоит дом хороший. Заходят в этот дом, отворяют ворота, заходят во дворец… нашли белого хлеба и там вари всяческой нашли».[488] Путники угощаются пищей и располагаются на отдых, а в скором времени прилетают и сами хозяйки. От дежурного они узнают, что у них в доме «севодни похитка: явились к нам три молодца; из них из троих один был очень красивой (Францель)».[489] Девицы знакомятся с юношами, узнают, кто они и зачем явились, а после того говорят им: «Вы зовите нас жёнами, а мы вас будем звать мужьями; с нами вместе спать, а худых речей не выражать! Худые речи кто выразит, тогда мы вас не будем здесь держать, выгоним отсюдова!»[490]
В этой редкой сказке вольный групповой брак, который предшествовал в древности регламентированному союзу, не завуалирован словами «брат» и «сестра». Девушки открыто называют пришедших гостей своими мужьями. Более того, являясь распорядительницами лесного дома, они устанавливают в нём свои правила: решают, с кем им «спать», поощрять ли мужей своих или наказывать их, или вовсе выгнать. Здесь женщины абсолютно эмансипированы, чего мы не видим в «мужских» сказках.
Путники остаются у девушек на три года – таков срок их посвящения. Каждое утро их жены улетают «на моление», что может сообщать нам о том, что они являются тайными жрицами. Но вот время пребывания юношей в женском доме подходит к концу. Один из братьев всё-таки не сдерживается и произносит худые речи: «Сели завтрикать, а один из них и говорит: “Сёдни моя жена прибудет повечеру, я с ней блуд сотворю”. – Францель на то сказал: “Брат, когда выразил худые речи, сам и отвечай за это!”» В тот же миг у девиц «моленье не пошло в дело», догадались они о проступке мужей и выгнали их из дому. Однако, прощаясь с провинившимися, жёны дают им в дорогу дорогие подарки: кафтан-невидимку, кошелёк, из которого сыплется несметное количество серебра, и трос, при взмахе которым появляется целое войско.
Все эти предметы волшебные, свойственные потустороннему миру, и подарить их могли, конечно, только обладательницы магической силы, коими являлись жрицы женских домов. При помощи этих вещей главный герой сказки Францель проходит дальнейшие испытания и в награду за то женится на царской дочери. Подобно Белоснежке или мёртвой царевне, после вольных групповых отношений он вступает в настоящий брак для создания семьи. Это ещё раз подчёркивает сакральность его пребывания в женском доме.
О пережитках женских и мужских домов: древнерусский фэншуй
Итак, юноши и девушки первобытных времён жили порознь в рамках одной общины. И речь здесь идёт не только о мужских и женских домах, которые находились на приличном расстоянии друг от друга. В лесу у каждого пола были также свои тропинки, которые, как правило, не пересекались. Более того, девушки и юноши говорили на тайных языках, не понятных противоположному полу. И эти языки тщательно оберегали.[491]
Со временем тайные дома исчезли, и пары стали жить в одной хижине. Однако, несмотря на такое совместное проживание, в доме мужчины и женщины имели свои половины. Эта традиция сохранялась и в России вплоть до XX века.
В любой крестьянской избе были бабий кут и мужицкий угол. Бабий кут располагался у печи, тщательно ограждался занавесками или досками от всего пространства жилища и был табуированным местом для мужчин. В некоторых регионах крестьяне верили: если мужик заглянет в кадушку с тестом, стоящую в женском углу, то опара не поднимется, хлеб не удастся, а сам он утратит мужественность.[492] Женщины в своём углу занимались домашними хлопотами, а также знахарством: гадали и лечили детей.[493]
«Мужская территория» находилась у входа в избу, где стояла лавка-коник[494] – рундук с подъёмной крышкой. Своё название он получил благодаря вырезанной из дерева конской голове, украшавшей его. На конике хозяин спал, что-то мастерил, в нём же хранил инструменты. Сюда могли присаживаться все гости, однако женщине садиться на коник было неприлично. Этот запрет существовал даже в 30-х годах ХХ века в некоторых деревнях на реке Вятке.[495]
Вот такой он, древнерусский фэншуй, с корнями из архаических времён.
О пережитках женских и мужских домов: добрачная жизнь молодёжи крестьянской России
В XIX веке у русских, украинцев и белорусов также существовали молодёжные союзы. Девичьи объединения назывались «стайка», «табунок», «артелька», «рощица». «Гильдия» парней – «ватага», «ватажка», «артель».[496] В этих привычных для нас славянских традициях исследователи видят пережитки первобытных союзов, отмечая тот факт, что их члены спали отдельно от родителей.[497]
Отголоски вольных отношений, которые были характерны для первобытных домов холостяков, звучат и в традициях посиделок русских крестьян. Парни ватагой приходили в избу, где «невесты» занимались женскими работами, но с приходом «женихов» вся их работа сводилась к любовным делам: ласкам и объятьям. Крестьяне, вспоминая свою молодость, рассказывали, что на посиделках парни и девушки вообще только и делают, «что целуются».[498]
В некоторых местах России приход ребят на вечёрки носил своеобразный характер. Вот как описывают фольклористы типичную картину посиделок в Тамбовской губернии: «Тихо собираются парни кругом избы (где уже находятся девушки) и разом врываются потом через двери и окна; тушат
