довольство собой было полезным – уставшему отряду даже спуск показался трудоемким. Мы достигли края ледника, выйдя к нему в 5:30 вечера, но переход оттуда к нашему нижнему лагерю был долгим и трудным. Майор Морсхед, хоть и не готовился к темпу подобных экспедиций, как я и Буллок, до сих пор держался с большим азартом. Теперь же он был сильно измотан. Дневной переход закончился серией прыжков по заснеженным валунам вдоль и поперек долины, в попытках удержать равновесие при тусклом и туманном лунном свете. Мы добрались до нашего нижнего лагеря только в 2 часа ночи, через двадцать три часа после раннего старта.

20 августа мы отправились в Кхарту на десятидневный отдых и реорганизацию. Отряд собирался там для нового восхождения, которому все должны были способствовать на пределе своих сил. Полковник Говард-Бьюри и мистер Уолластон уже были там. На следующий день прибыл доктор Херон, а чуть позже – майор Уилер. Разговор с этим офицером, исследовавшим долину Ронгбук с тех пор, как мы с Буллоком ее покинули, естественно, вызвал огромный интерес. И теперь Уилер сам подтвердил то, что предполагала его карта: ледник, на который мы смотрели с перевала Лхакпа-Ла, впадал в долину Ронгбук. Но этот факт уже не имел отношения к нашим планам. Мы остались довольны найденным путем и больше не занимали наши мысли ледником Восточный Ронгбук.

Штурм

В приятном климате Кхарты нам хватало занятий результатами фотосъемки и подготовкой на будущее. И, кроме того, было время для чистого безделья, которое мы умели ценить. Наши мысли часто возвращались к погоде. Краеведы подтвердили наши ожидания на сентябрь, и мы каждый день искали признаки перемен – если не в уверенности, то хотя бы в надежде подниматься при первом же улучшении погоды. Еще до того, как мы спустились в Кхарту, наш Передовой базовый лагерь был перенесен наверх. Теперь он располагался на высоте около 17 300 футов на удобном травянистом плато, всего в одном доступном этапе подъема до нашего следующего лагеря на высоте 20 000 футов[288], где уже установили несколько легких палаток и сложили припасы. В этих двух лагерях мы, по сути, оставили все, что нам не было крайне необходимо в Кхарте, так что при новом подъеме нам бы пришлось нести с базы лишь несколько нужных для альпинизма грузов. Нашей первой задачей было снабжение Передовой базы продовольствием и топливом, и начало уже было положено – мы собрали целую поленницу дров из тридцати вязанок. Но на ранних этапах транспортировка в любом случае вряд ли была бы затруднительной. Нанять местных кули легко, к тому же полковник Говард-Бьюри, следующий за нами спустя краткий промежуток времени, помогал нам всеми силами, что были в его распоряжении, и всеми возможными способами [14].

Снабжать ранние нижние лагеря было сравнительно просто. В первый по счету лагерь выше Передовой базы нужно было занести припасы до того, как мы придем туда на ночевку. Кули донесли туда грузы и смогли вернуться тем же днем. Такую же схему мы решили применить и для второго лагеря – в Лхакпа-Ла. По моим подсчетам, потребуется всего один дневной переход, прежде чем мы стартуем из лагеря на высоте 20 000 футов, и тогда мы сможем без задержек двигаться дальше. Ключевой этап маршрута – самый сложный участок – пройдет от Лхакпа-Ла до Чанг-Ла. Мы могли нанять не больше двадцати трех кули, шестнадцать из которых постоянно были с альпинистским отрядом; троих из них Уилер частично обучил навыкам скалолазания; плюс еще четыре шерпа. Максимальное количество помощников определялось запасом специальных ботинок. Но у нас не было нужды тащить все грузы от Лхакпа-Ла разом: те, кто не должен был оставаться на Чанг-Ла, могли совершать обратные походы с него. К тому же, если потребуется, двенадцать уже упомянутых кули могли таскать припасы в последний день штурма. Эта схема так и не была воплощена на более поздних этапах восхождения, и мы не можем уверенно сказать, сработала бы она или нет. Но, исходя из опыта, мы предполагали, что где тонко, там и рвется; если мы потеряем лишний день между Лхакпа-Ла и Чанг-Ла или достигнем Чанг-Ла, согласно нашим планам, с минимумом припасов – кули не доберутся до этой точки во второй раз, и альпинистский отряд будет отрезан от своих резервов. И даже с учетом самых благоприятных условий для этой попытки восхождения нам пришлось бы просить каждого кули нести по 30 фунтов два дня подряд на столь больших высотах. Вероятно, эти требования были бы непосильны. Если это утверждение верно, то из него следует неутешительный вывод: нам не хватало помощников для воплощения поставленной цели.

В последний день августа мы с Буллоком снова обосновались на нашей Передовой базе. Погода еще не прояснилась, хотя уже появлялись признаки, что она улучшится. Но надо было подниматься ради кули: в Кхарте им было нечем себя развлечь, и не было работы, чтобы занять их время, – в итоге они начали искать развлечений в алкоголе, стали раздражительными и сварливыми. Они остро нуждались в рабочей рутине, которую легко было обеспечить на Передовой базе. Кроме того, я хотел быть готовым заранее и считал, что не было преждевременным начать переноску грузов в следующий лагерь, чтобы в дальнейшем не было причин для спешки. Но мы были вынуждены ждать почти три недели, до 19 сентября, прежде чем двигаться дальше, и эта задержка не принесла никакой пользы: работа по снабжению наших нужд в настоящем и обеспечение их в будущем была равномерно распределена на череду долгих дней и перемежалась чрезмерным для нас количеством отдыха и досуга.

В некоторых отношениях жизнь на Передовой базе выгодно отличалась от нашего опыта в других лагерях. В этом месте было свое очарование. Невысокая трава вокруг нас, валуны и небольшие ручьи напоминали мне склоны уэльских холмов. А эти высокие пастбища часто украшали ярко-синие цветы горечавки[289] и самая изысканная камнеломка[290]: желтые и охристые отметины на кремовой глазури ее крошечной чаши казались орнаментом, сошедшим со страниц персидских книг. Всякий раз, как погода на несколько часов прояснялась, мы видели ниже по долине великолепную вершину, посреди пейзажа романтичной красоты, а поднявшись на каменное плечо всего в 2 000 футах над нами, получали потрясающие виды на Эверест и Макалу. Местные красоты делали наше пребывание менее тягостным, пока мы ожидали скорого расширения отряда.

Бьюри и Уолластон, а также Реборн (мы очень рады были видеть его