– Все будет хорошо. Мы пойдем к твоей маме и уговорим ее забрать тебя обратно, ладно? И она убедится, что ты теперь ведешь себя хорошо.

Мальчик икнул.

– Правда?

Эван кивнул, соображая.

– Правда. Карл – папа – скоро заснет, – он указал на часы. – Он засыпает, когда маленькая стрелка на двух, а большая на шести. И просыпается, когда обе стрелки на трех.

После этого они пойдут в подвал. Этого Эван Мальчику не стал говорить.

– До тех пор надо вести себя тихо, – добавил он.

Когда пришло время, Эван на цыпочках проскользнул в гостиную, проверил, крепко ли заснул Карл, а потом дал Мальчику знак следовать за собой. Взял кусок колбасы и две теплые бутылки газировки. Неизвестно, сколько придется идти до дома Мальчика, поэтому надо убедиться, что им хватит еды. Мальчик хотел взять еще чипсов, но Эван побоялся открывать скрипучую дверцу буфета, поэтому покачал головой. До хлеба он не дотягивался, поэтому пришлось его оставить.

– Готов? – шепнул Эван.

Но когда они уже готовы были уйти, на пороге возник Карл. Его левый глаз нервно подергивался. Ни один из них не слышал, как он встал с дивана.

Эван узнал этот тик – и перепугался еще сильнее, чем в свой первый день.

А потом Карл выхватил из подставки большой кухонный нож и провел им Мальчику по шее, отчего на ней появилась улыбка – улыбка там, где ее не должно быть, – а Эвану велел стоять смирно, пока кровь брызгала ему на лицо. Эван прикрыл глаза, и Карл выкрутил ему ухо, проревев:

– Это ты виноват, так что смотри!

* * *

Весь в поту, с колотящимся сердцем, Эван подскочил в постели и закрутил головой, вспоминая, где находится. Медленно приходя в себя, сообразил, что он в собственном доме, а не в Бар-Харборе в Мичигане.

Он утер рукой рот и схватил с журнального столика бутылку воды. Выпил ее одним глотком, потом опустил голову между колен, борясь с дурнотой. Этот кошмар преследовал его долгие годы – двое мальчишек, прижавшихся друг к другу возле подвальной двери. Сколько лет ему было тогда – пять, шесть? Или больше? Сейчас трудно сказать. Воспоминания перемешались между собой.

С другой стороны, он прекрасно помнил, как доедал свой ужин, глядя на зияющую рану у Мальчика на шее. Карл бросил труп посреди кухни как напоминание, и только когда тот начал вонять и привлекать насекомых, увез его, а Эвану приказал убрать все следы до его возвращения. Или снова в подвал. Закрывая глаза, Эван до сих пор чувствовал насыщенный медный запах крови, вызывавший у него тошноту…

Чем больше он следил за детективом, тем детальней становились его кошмары и яснее воспоминания. Внезапно Эван порадовался тому, что Калли Маккормик была жива, когда ее нашли, потому что, если б она умерла, он не стал бы смотреть новости и не заметил бы детектива. Все вставало на свои места.

Бишоп поднялся и пошел на кухню, но новое воспоминание заставило его остановиться.

«Ты же не хочешь, чтобы я убил тебя, правда? – спрашивал Карл. – Чтобы я перерезал тебе глотку, как тому Мальчику. А я это сделаю, если подобное повторится еще хоть раз».

Эван услышал эти слова, как будто Карл сидел перед ним прямо сейчас. Он впился ногтями в ладони, чтобы прекратилась жуткая дрожь. Он все правильно понял. И больше никогда этой ошибки не повторял. Даже когда их крики доносились из подвала. Он обнаружил, что если забиться во встроенный шкаф и зажать уши подушкой, то можно притвориться, что их нет. Но правда заключалась в том, что, пока они кричали, Карл оставлял его в покое и не заставлял спускаться по ступеням в темноту, где вынуждал его делать вещи, которые Эвану не нравились. Вещи, от которых было больно, а Карл издавал странные пугающие звуки.

Он подрастал, и Карл, суровый учитель, каравший за любую провинность, научил его читать, писать и считать, поскольку в школу ему ходить не позволялось. Да это было и невозможно, ведь они постоянно переезжали. Так или иначе, Эван учился. И не только школьным премудростям.

В десять лет Карл поручил ему заманивать новых Мальчиков. Это было отвратительно, но Эван понимал, что теперь стал слишком взрослым, чтобы удовлетворять причудливым вкусам отца. Зато он получил некоторую свободу – главное было никуда не убегать с их участка. Ну или следить за тем, чтобы Карл не заметил.

Но вот лет восемь или девять назад Карл заболел. Рак пожирал его изнутри, превращая в беспомощную развалину; он даже не мог съездить в магазин. Однажды Эван, сам выучившийся водить машину, бесцельно катался по окрестностям. Внезапно ему пришла идея, и он помчался домой, наплевав на превышение скорости. В нетерпении дождался, пока стемнеет, а потом довез совсем слабого, еле живого отца до озера и погрузил в рыбачью лодку. На веслах отошел подальше от берега и сбросил старика прямо в озеро Мичиган. Карл пытался бороться с неизбежным, но он был слаб, поэтому Эван посидел, наблюдая за ним и слушая жалобные крики, а когда Карл скрылся наконец под водой, погреб назад к берегу.

Дома он отыскал ключ от сейфа, спрятанный у Карла в углу шкафа, и отпер его. В сейфе лежали пачки денег. Эван сосчитал их – 63 413 долларов. Старик не доверял банкам, поэтому все деньги, которые получал на работе – он был дальнобойщиком и помогал по хозяйству соседям, – складывал в сейф.

Эван разложил стопки по трем чемоданам и побросал их в пикап. Больше он ничего не взял. Ни одежду, ни еду, ни даже зубную щетку. Он был готов к переменам, и хотя шестидесяти тысяч было маловато, чтобы жить на них всю жизнь, они точно позволяли выбраться со Среднего Запада.

Вспомнив тот день, Эван улыбнулся. Все предшествовавшие события неуклонно вели его к Алиссе. Он взял шарф, который украл из ее дома, и вдохнул его запах. И тут его взгляд упал на фотоальбом. Эван взял его со стола и открыл.

Глава 36

Вторник, 2 апреля, 21:00

Алисса взяла полотенце, чтобы завернуться в него, и вышла из душа, перебирая в голове события прошедшего дня. Заметив, как Хантер Дженкинс отреагировал на Калли Маккормик, они созвали остальных членов команды, а Алисса позвонила Броку и сказала, что не сможет поехать с семьей на ужин к его матери.

– У нас еще куча дел. Ты не против, если в