устраиваться на ночь на лавочке у подъезда. Они-то что подумают?.. Извини, что мы приехали без предупреждения, без приглашения. Но разреши нам, пожалуйста, переночевать здесь. Только одну ночь! А завтра утром мы уедем, и больше ты нас никогда не увидишь.

У Антона даже отлегло от сердца. Он получил возможность исправить свою ошибку, свой промах. Он включил в прихожей свет, посторонился и сделал жест рукой:

— Проходите, пожалуйста! И извините, у меня только что уехала сестра, все эти проводы… Я, видно, устал. Проходите!

Тётя Маша прошла мимо него в прихожую и вкатила за собой чемодан на колёсиках. Вслед за ней вошёл дядя Жора с объёмной спортивной сумкой на плече. Оба имели очень приличный провинциальный вид и были хорошо одеты. От тёти Маши приятно пахло духами.

Она поставила свой чемодан у стены и сказала:

— А мы тебе гостинцев привезли. Раз уж ты, всё-таки, согласился нас приютить… Жора, где там? Доставай!

— Да какие гостинцы, — махнул рукой Антон. — Раздевайтесь, проходите! Вон вешалка. Обувь можно вот здесь поставить. Тапочки я сейчас достану.

— Не надо тапочки, — сказала тётя Маша. — У нас свои. Не поухаживаешь за мной?

Она повернулась к Антону спиной, и он подхватил её плащ.

— Смотри, вот балык, — дядя Жора распахнул свою сумку и доставал оттуда свёртки. — Вот икра. Откуда у вас, городских, здесь такая икра?! А это тётя Маша специально для тебя приготовила.

Воздух наполнился чудесными запахами, от которых у Антона потекли слюнки.

— Да вы проходите, — сказал он. — Вот сюда, на кухню. Кладите пока на стол, я сейчас чайник поставлю…

Было уже очень поздно, когда Антон, разместив своих гостей в комнате сестры, наконец-то смежил веки. И от усталости сразу провалился в сон.

Он проснулся от удара по лицу. С трудом разлепил глаза и увидел перед собой Колю.

— Вставай, пьянь! — сказал Коля. — Вставай, пошли!

Антон с трудом оторвал голову от стены.

— К-куда? — спросил он.

— Куда… Туда! — ответил Коля и ещё раз хлопнул его по лицу.

От этого удара Антон окончательно пришёл в себя и огляделся. Он находился на табуретке в родном углу. За обеденным столом никого не было. На столе красовалась грязная посуда с объедками.

Он поднимался с табуретки с таким чувством, будто только что перенёсся на неё из другого мира… Или всё это ему опять приснилось? То, что он опять один в своей квартире, что он только что проводил сестру и больше никого рядом нет… Он проснулся, и вот он опять здесь!

Но ведь он понял, как можно всё исправить, и даже сделал это! Но потом…

— Вперёд! — рявкнул сзади Коля и толкнул его в спину.

Татоша двинулся к выходу из кухни. Он боялся спросить, боялся даже предположить, куда и зачем его ведут. Он чувствовал, что только что потерял что-то очень важное, что-то светлое, какое-то чудесное будущее, какую-то мечту. Ещё минуту назад всё могло бы быть совершенно по-другому. Но потом он сделал что-то такое… Что-то неправильное. Что он сделал, он уже не помнил. Сны быстро забываются. Но горькое чувство, что он упустил свой шанс, что теперь уже назад ничего не вернуть, у него осталось.

Он обернулся. Посмотрел на свой родной угол, на свою табуретку. И понял, что он их больше никогда не увидит.

— Пошёл!

Коля ткнул его в спину, и Татоша покорно вышел вон.