«Посплю тут, — подумал он, оглядываясь. — А куда дальше? Домой? Куда угодно, только не туда».

Поднялся ветер, потревожив опавшие листья.

«К чёрту Торонто. Махну в Штаты, — новая затяжка. Затея показалась Фреду неплохой — особых проблем пересечение границы не должно было возникнуть, поскольку границы не было как таковой. Перейти через мост у Ниагарского водопада, и вот ты уже в другой стране. — Хотя, кому я там нужен».

Мысли о новой жизни унесли Берроу в глубокий сон.

Проснулся он рано утром. Во сколько точно — понять было невозможно: телефон разрядился, а небо заволокли тучи. Вдобавок, живот болел от голода, а спина — от долгого лежания на твёрдой скамье. Фред пошевелил пальцами руки. Чего-то не хватало. Чемодана!

— Эй! — он заметил бомжа, что сидел на траве в нескольких шагах и бесцеремонно перебирал его вещи. — Верни, сволочь!

Берроу схватил чемодан и потянул на себя. Бомж не растерялся и решил бороться за добычу. Всё-таки, отобрать нажитое Фреду удалось, правда содержимое чемодана рассыпалось по траве, а ручка порвалась, да ещё и сломался замок. Пришлось собирать весь хлам заново.

Как назло, полил дождь, вещи обмокли. Отшвырнув майку, пнув от злости чемодан, Фред уселся на траву и протёр ладонью намокшее от дождя лицо.

«Если и начинать новую жизнь, то без ничего. С чистого листа».

Поднявшись, он устремил глаза к серому небу и распростёр руки.

— Где ты Марк? — спросил он то ли вслух, то ли мысленно. — Где. Ты. Марк, которому я должен довериться?!

Только теперь он обратил внимание на то, где находится, и понял, что оказался в другом конце города. Вчера ночью он сел на первый попавшийся автобус и проехал несколько остановок, после чего прошагал четыре квартала пешком, в поисках какой-нибудь подходящей скамейки. В темноте место было не очень-то различимо. Теперь же, несмотря на пасмурную погоду, Фред узнал парк Святого Джеймса, а значит, неподалёку должен был находиться храм.

Просторный полутёмный зал обнимала благоговейная тишина. Голова кружилась от высоты колонн и сводов, а огромный витраж преображал серость пасмурного неба в разноцветную картину. Фред любил церкви за спокойствие и величественность. В церкви забываешь о старых обидах и, самое главное, о себе. Фред не верил в Бога, но для него богом была пустота, и он молился этой пустоте.

Появление здесь Марка было настолько закономерным, насколько закономерно то, что камень упадёт на землю, если его подбросить. Смуглый мужчина лет тридцати, в зелёном плаще, сидел в последнем ряду. Можно было подумать, что он латиноамериканец, но имя сбивало с этой мысли. Почему-то именно он привлёк внимание Фреда. Подойдя поближе, рассмотрев незнакомца получше, Фред сел рядом и сделал вид, будто смотрит на витраж.

— Красиво, правда? — начал он разговор. — Часто здесь бываете?

— Иногда, — незнакомец протянул руку. — Марк Хоуп.

«Бинго!» — подумал Берроу. Впрочем, он и не ожидал чего-то другого. Крепко пожав руку, он представился в ответ.

— Откуда ты, Марк?

— Ну, скажем так… ближе чем Штаты, но дальше, чем Альфа Центавра.

— Вот значит как, — оба недолго помолчали. — Не люблю ходить вокруг да около. Кто такая Рита Сёрчер? — Только тут до него дошло: Сёрчер. По-английски «search» — «искать». — Это не настоящая фамилия? Она ведь, — продолжил он, делая паузы между словами, — сама нашла меня там, на Янг-стрит?

— Терпение. Сначала я должен узнать тебя получше.

— Ты? Меня?! Серьёзно? Это я должен узнать тебя получше, чтобы куда-то пойти с тобой. Марк, — тут он остолбенел. — Только не говори, что ты — мой ангел-хранитель.

— Вовсе нет, — улыбнулся тот. — Если уж на то пошло, я, скорее, демон-искуситель.

— Вот это уже лучше. Ну, так что? Куда пойдём?

— А ты уже знаешь, что мы должны куда-то пойти? — усмехнулся Марк. — Для начала ответь на три вопроса. Первый: какое животное лучше всех прячется в лесу?

— Ну, допустим, охотник, — без раздумий ответил Фред. — Я знаю, это был вопрос с подвохом. Я такие как орешки щёлкаю.

— Хорошо. Тогда второй вопрос: почему?

— Что «почему»?

— Почему охотник?

— Это не второй вопрос. Это продолжение первого.

— И всё же.

— Наверное, потому что охотник побеждает добычу. Если бы он хуже прятался, добыча бы нашла его первее.

— Принято. И третий вопрос: кто тебе это сказал?

— Да что за тупые вопросы? Я думал, будут ещё загадки или что-то типа того. Никто мне этого не го… — тут в его памяти, будто из глубин океана, всплыла подсказка. Нелепая, абсурдная, в которой не было ни капли правды. И, тем не менее, Фред почувствовал, что должен ответить именно так. Он произнёс эти слова еле слышно: — Мой отец.

Глядя в глаза Фреду, Марк не спеша кивнул.

— Что сказала тебе Рита?

— Что я рисовал шестигранную башню, — эту фразу он сказал так, будто речь шла не о детском рисунке, а об атомной бомбе.

— А ты рисовал?

— Не помню, — произнёс он на выдохе. — Я не помню своего детства.