Информация об окружающем пространстве хлынула потоком: активизировавшийся защитный контур, улавливал движение вокруг, давал сведения о температуре, направлении и скорости ветра, влажности, засекал враждебные объекты вокруг нас… и массу прочего, весьма полезного в данной ситуции.

Отдельным окошком на интерфейсе — значки приказов командира — наши боевые контуры определили друг друга, провели отклики свой-чужой, приступили к считыванию сигналов наших хвостов, дублируя их на виртуальном экране символами, специально разработанными для рихтов.

От обломков флаера отойти нам не дали — нас накрыло шквальным огнём бластерных импульсов нападавших, пришлось броситься под прикрытие обломков.

Пока поверхность флаера раскалялась от смертоносного потока, мы укрылись за сидениями и кусками обшивки.

Я покосилась на маршала. Его хвост был неподвижен, да и сам рихт будто окаменел. Я его понимала. Дело было дрянь.

Судя по данным, которые я, холодея, принимала на виртуальных экранах, противники отнеслись к маршалу весьмо серьёзно.

Наземная группа атакующих состояла из четырёх звеньев по восемь бойцов в незнакомой броне — явно сработанные спайки. Сверху десяток ударных мини-модулей, которые ещё не подлетели.

Напавшие пока не вышли на точку единого удара. Они предварительно нас прижали, чтобы мы отсюда не дёрнулись. И у нас не более двух минут. Дальше — всё. Последует объединенная атака. Модули накроют сверху чем-нибудь увесистым типа импульсных бомб, отчего даже броня не спасёт. Группы на земле не дадут уйти из-под бомбёжки .

Впервые за долгое время я почувствовала холодное прикосновение страха внутри живота.

Лишь дважды я была в подобной безнадёжной ситуации. Первый раз уцелела в заварушке у безымянной кометы, но там подкрепление вовремя подоспело. Второй раз выжила чудом, но лишилась части хвоста, капитанской должности и долго восстанавливалась.

Выживу ли сейчас? Я с кристальной ясностью осознавала: мы до сих пор живы только потому, что маршал успел уронить флаер сюда.

Враги, устремившиеся к нам — те, что моя крутая броня сейчас услужливо выводила на интерфейс — всё это смертоносное богатство явно ждало нас там, куда мы не долетели. Если бы долетели — были бы уже мертвы.

И если срочно что-то не предпримем, будем мертвы через полторы минуты.

Все мои инстинкты вопили о том, что нужно срочно что-то делать. Активировать экстра-линии — сбивать вражеские модули или попытаться дотянуться до наземных групп. Делать хоть что-то, и плевать, что ни интенсивности, ни мощности не хватит, силы слишком неравны.

К тому же, среди атакующих тоже есть псионики. Явно не слабые, это я чувствовала каждой шерстинкой на своём недо-хвосте и ни на что не годным сейчас гребнем на спине — размягчившимся без подпитки вещества из рихто-железы, повреждённой после ранения.

Всё моё существо чистокровного рихта, посвятившего жизнь сражениям, требовало вступить в бой. Пусть безнадежный, но ни один настоящий рихт не позволит себе погибнуть, так и не попытавшись выгрызть свою жизнь даже в такой безвыходной ситуации.

Инстинкты инстинктами, а многолетняя выучка победила. Я ждала приказа маршала. Сначала даже заподозрила, что его уже подавили пси-атакой, настолько неподвижным монолитом он выглядел, но интерфейс брони исправно выводил зашкаливающие показатели его боеспособности.

Маршал был полностью функционален, и судя по получаемым данным в реальном времени, активно думал и просчитывал ситуацию, полностью уйдя в этот процесс. Я заставляла себя тоже не двигаться и ждать. Было невыносимо, но я терпела.

Когда до нашей прогнозируемой смерти оставалась одна минута, хвост маршала пришёл в движение и передал мне его приказ.

Глава 7. Удар

На осознание приказа мне потребовалась целая секунда из роскошных шестидесяти, отведенных до нашей безоговорочной гибели.

А маршал-то у нас… Ого-го! Даже не так. Огогогого!

Злорадная улыбка наползла на моё лицо. Какая прелесть.

Восторг! С таким командиром не стыдно и умирать бок о бок. Но мы выживем!

Повеселимся!

Ещё полсекунды ушло, чтобы справиться с моей так некстати проснувшейся дикой самкой, которая просто истекла слюнями восторга и зашлась в приступе экстаза от зрелища великолепного самца, принимающего позу работы в пси-диапазоне.

Жестко ее одернула, а сама начала принимать ту же позу — встав на одно колено, выставив вверх другое, положив живот на бедро. Но прежде чем свернуться клубком, выгнув спину — посмотрела на рихта.

Ух! Глаз не оторвать. Хищная грация, вздувшиеся могучие мышцы под эластичной бронёй… Специальный клапан брони, спроектированной эксклюзивно для рихтов, на широченной рельефной спине открылся, выпуская спинной гребень — глубокий космос!.. — от шеи до поясницы, из позвоночника поднялось величественное великолепие мрачно-матовых чёрных шипов…

Мда, я самым позорным образом возбудилась — между половых губ увлажнилось, а мои щёки вспыхнули — я так и девицей, пожалуй, не краснела.

Рания, соберись, твою ж… Ща помрём же оба и такой генофонд пропадёт.

Мысленно усмехнувшись — генофонд надо однозначно спасать — я забила на реакции своего разбушевавшегося от недотраха организма, и занялась делом.

Раскрыла клапан на спине — расправила свой непослушный гребень. Подавив острый приступ неполноценности от своего размягченного недо-пушка на спине, я всё же умудрилась привести его в рабочее состояние — мягкие шипы все же вытянулись ровно, хвост я тоже обернула вокруг тела.

Перешла в пси-режим, чувствуя привычное замедление времени — в реальности пройдут стремительные секунды, а в моём восприятии, на заданной приказом маршала глубине, долгие десятки минут. Мозг псионика в разгоне и не на такие чудеса способен.

И тут… вокруг моей талии властно обвился хвост маршала.

Рывок — и я прижата к боку своего командира. Мой короткий хвост стиснут мощными кольцами гибкого умелого чудовища, помогая принять нужный ему изгиб. Мои пси-потоки продавлены волей командира — я подчиняюсь, раскрываюсь, позволяя ведущему хозяйничать в них, подстраивая под себя мои ресурсы.

Фоново охреневая — его хвост изгибал мой, задавая вводные — объём четыре тысячи, он нормальный вообще? — я тем не менее чётко выполняла выставляемые мне задачи.

Пси-режим поддавался туго — всё же мой потолок объёма был запредельные для многих полторы тысячи, и это чётко было указано в моём досье, маршал не мог не знать об этом. А тут…

Гребень и пушинки на хвосте завибрировали от интенсивности проходящих через них потоков. Всё тело налилось болью и в то же время сладким возбуждением — близость маршала давала о себе знать, и… теперь, когда наши пси соединялись, я чувствовала отголоски его эмоций.

Ммм… Я мысленно улыбнулась от пряного коктейля маршальского пси. Я могла теперь чувствовать его, как и он меня. Маршал был…