Шрифт:
Закладка:
— Что? — заикаюсь я. Мои руки с напитками перемещаются чуть выше по груди, и я словно застреваю. Я не могу пошевелиться под взглядом этого красивого незнакомца.
— Пирамиды, — повторяет он, жестом указывая на витрину перед нами. — Это пирамиды Гизы.
— Ах, да, — кротко отвечаю я. У меня в голове каша, и я не могу придумать, что еще сказать. Он продолжает изучать меня, а затем возвращает свой взгляд на пирамиды. Я знаю историю Египта, но сейчас я не могу назвать ни одного факта, даже если бы к моей голове приставили пистолет.
Я делаю глубокий вдох, поднимаю один коктейль и делаю долгий глоток. Глубоко вздохнув, я смотрю на пирамиды, в то время как мое сердце резко бьется о ребра. Алкоголь проникает в мою кровь, и я уже чувствую тепло.
— Вы видели остальные экспонаты? — спрашивает он, не глядя в мою сторону.
Я поворачиваюсь к нему и думаю, что, черт возьми, происходит. Он не сдвинулся с места и, похоже, ждет ответа.
— Ты все еще говоришь со мной?
Он кивает, а затем поворачивает голову обратно ко мне. — Это „да“ или „нет“?
Я пытаюсь вспомнить его вопрос… а, точно. Экспонат. — Нет, еще нет. Только что прибыла.
Он кивает и жестом показывает на остальную часть экспозиции, а я бесцельно следую за ним. Я вижу официанта с подносом, который, предположительно, собирает пустые напитки, и поспешно ставлю туда свой.
Он замедляет шаг, так что оказывается слева от меня, и я чувствую, как жар уже поднимается по щекам.
— Хорошая выставка, — наконец говорю я, когда мы углубляемся. Чем дальше мы идем, тем темнее становится в коридоре, единственный свет освещает артефакты и статуи.
Туда, куда мы направляемся, не так много людей.
— Могло бы быть и лучше. Некоторые артефакты не похожи на настоящие, — возражает он. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него при тусклом освещении, и его карие глаза сверкают.
— И откуда вы это знаете? Вы видели настоящую вещь?
— Вообще-то да, — отвечает он. Из помещения, в которое мы вошли, выходят несколько человек, и мы с незнакомцем отходим в сторону, чтобы пропустить их. Я чувствую, как его рука прижимается к моей спине, пока мы освобождаем место.
Сердце замирает, когда я чувствую тепло, исходящее от его ладони к моей спине. Его рука кажется мне огромной, и я не могу удержаться, чтобы не прикусить губу. Мысли о том, что его рука может касаться других частей моего тела, проносятся в моей голове.
Когда люди проходят мимо, мы возобновляем прогулку, но он не убирает руку. Я уверена, что он слышит, как бьется мое сердце, прикоснувшись к нему всем телом. Тишина наполняет воздух, пока мы продолжаем прогуливаться по выставке.
— Значит, вы фанат этих вещей? — наконец спрашиваю я.
Он кивает, и мне приходится повернуться к нему, чтобы лучше слышать его, наблюдая за движением его мягких губ под приглушенным освещением. — Можно сказать и так. А еще я несколько раз был в Египте.
— Вау, — выдыхаю я. — Я ездила туда, когда была маленькой, но еще ни разу не возвращалась. Скорее всего, это будет похоже на первый раз, если я когда-нибудь туда вернусь.
Он что-то бормочет себе под нос, но я не улавливаю. Мы приближаемся к площадке, отходящей вправо, где есть небольшая комната со скамейками и киноэкраном. Он не включен, а значит, скорее всего, еще не готов к показу. Может быть, когда выставка официально откроется.
Я чувствую его руку на своей спине, направляющую нас в темную комнату. Мое сердце стучит сильнее, когда я думаю обо всех причинах, по которым мы идем сюда одни. Но я не останавливаю его, что пугает меня еще больше. Просто соглашаюсь с тем, что хочет сделать незнакомец. Очень красивый незнакомец.
Он хочет убить меня.
Он хочет ограбить меня… Подождите, у меня даже нет сумочки. Мои документы и карточки спрятаны в чехле телефона. Мой телефон лежит в кармане этого платья, и из-за того, как колышется ткань, кажется, что его там нет. Сбоку есть разрез, идущий от середины бедра до земли, и я чувствую ледяной ветерок, когда мы входим в темную комнату.
Значит, он точно хочет меня убить, вот так.
Определенно.
Но сейчас мои мысли расплываются, поскольку вокруг меня витает аромат нового ковра и дорогой кожи. И намек на лимон.
— Что вы… — Я начинаю говорить, но он останавливает меня. Я оглядываю комнату и вижу, что на потолке горит свет. О, похоже, они подготовили комнату.
Звезды. На потолке сотни звезд.
— Небо Каира, реальное время.
Я потрясена этим зрелищем. — Правда? Это гениально.
Я даже не спрашиваю, откуда он это знает. Насколько я знаю, он может лгать. Эти «звезды» на потолке могут быть брызгами краски.
— Ага, — отвечает он, пока мы идем дальше. Я немного поворачиваюсь, продолжая смотреть вверх, чувствуя, как его рука продолжает обхватывать меня. И вот, когда я поворачиваюсь под таким углом, его руки ложатся на мою талию, прямо под грудной клеткой. Его прикосновение почти прожигает мое платье.
Я чувствую, как он подходит все ближе и проталкивает мое тело дальше в темную комнату.
И я… позволяю ему. Запахи в комнате, ощущение его руки на мне и то, как он возвышается надо мной, заставляют мой разум затуманиться.
Я иду назад, пока не натыкаюсь на стену и не издаю писк. Его губы кривятся в дьявольской улыбке, и она выглядит чертовски сексуально. Мое сердце бьется еще быстрее в груди. Ощущение такое, будто я на американских горках и вот-вот совершу первый прыжок вниз на сто футов.
— Кто ты? — шепчу я.
Он наклоняется ближе, его дыхание ударяет мне в лоб. Я задыхаюсь, когда он несколько секунд ничего не говорит.
— Ты можешь остановить меня, если хочешь, — пробормотал он, наклоняясь еще дальше, пока его губы не коснулись моего носа.
Я не отталкиваю его, но и не говорю ничего. Мой мозг буквально расплавился. Если бы он спросил, как меня зовут, я бы не знала.
— Кивни, если хочешь, чтобы я продолжил, — приказывает он. Я расширяю глаза, переваривая его мысли.
Внезапно я вспоминаю, где мы находимся. В общественном месте. Да, мы закрыты от остальных людей на мероприятии… но мои родители где-то поблизости.
В знак молчаливого согласия я киваю.
И не успеваю я даже вздохнуть, как чувствую, что его твердая рука на моей талии движется вниз, пробираясь по щели между бедром и бедренной костью. Я хнычу от прикосновения, а он опускает
