Шрифт:
Закладка:
Пакстон присел на корточки по другую сторону входа в пещеру, занеся меч для удара.
Но орда больше не атаковала. Они, должно быть, знают о защите. Они уставились на нас, особенно на Полубога Моря, с леденящим голодом в их безумных глазах.
Они решили переждать нас.
В то время как монстры сидели на задних лапах и рычали, другие представители их вида рысцой спускались с вершин гор, чтобы присоединиться к их рядам.
Было неприятно осознавать, что целый океан из них жаждет нашей плоти, крови и костей.
— Они не получат тебя, Лютик, — прошипел Пакстон, неправильно истолковав выражение тревоги на моем лице. — Никто тебя не получит.
Я на секунду закрыла глаза, не желая, чтобы он увидел агонию в моих глазах.
Монстры проглотили моего Гектора.
— Позаботься о нашей паре, Пакстон, — приказал Зак. — Аксель и я останемся на страже на ночь.
Зак и Аксель остановились, как ледяные, смертоносные статуи, лицом к Люциферу и Аресу на углу. Арес усмехнулся, чтобы спровоцировать нас еще больше. Он оторвал лоскут ткани от подола своей рубашки, чтобы перевязать порез на бедре.
Все истекли кровью в Пустоте.
Я задавалась вопросом, сможем ли мы здесь восстановиться. Люцифер, должно быть, думал о том же, потому что с большим интересом наблюдал, как Арес занимается своей раной.
— Аксель, Зак, — сказала я. — У вас раны похуже. Позвольте мне первой дежурить, пока вы занимаетесь собой. Я позже осмотрю ваши раны.
— Ни за что, Печенька, — сказал Аксель. — У нас все в порядке.
— Почему ты продолжаешь называть ее Печенькой? — Арес хихикнул. — Это худшее, банальное прозвище, для киски. Но, с другой стороны, вы оба киски.
— Заткни свою гребаную грязную дыру. Никогда не разговаривай со мной. Никогда не разговаривай с ней, — Аксель поднял свой клинок, готовый броситься на отца, но Зак твердой рукой сжал его плечо.
— Не попадайся на его дерьмовую наживку, — сказал Зак. — Нам нужно беречь нашу энергию, чтобы мы могли лучше защитить нашу пару.
— Вам двоим нет необходимости оставаться там и таращиться на этих заноз в заднице, — сказала я. — Они остаются в своем углу, а мы останемся в своем. Правило простое. Если они пересекут черту, мы их заколем.
— Это разумно, — сказал Зак.
Мы отошли в противоположный угол от Люцифера и Ареса. Пока мы осматривали раны друг друга и ухаживали за ними, монстры яростно выли снаружи пещеры, запах нашей крови приводил их в безумие.
Множество мутантов запрыгнуло на крышу пещерного бункера, пытаясь найти вход с крыши.
Мои нервы были натянуты до предела, как струна.
Но время шло, а монстры не могли проникнуть в пещеру, и адреналин в моем организме постепенно рассеивался. Вслед за этим меня охватила усталость, в то время как горе заполнило пустоту в моем сердце. Я рухнула на землю и свернулась калачиком.
Ярость больше не могла поддерживать меня, когда скорбь захлестнула меня своими кислотными волнами.
Пакстон присел в нескольких футах от нас, чтобы оставаться начеку. Зак и Аксель прижались ко мне, окутывая своим теплом, но это не могло прогнать лед в моих костях или лед в моей душе.
Образы моего Гектора, исчезающего в зубах и когтях монстров, бесконечно прокручивались в моем сознании. Я молилась о своей смерти, чтобы присоединиться к нему в Загробном мире. Я бы не позволила ему бродить одному в этом мрачном царстве. Я бы не позволила ему бродить одному ни в одном царстве. Он был так одинок целую вечность. У него никого не было, пока он не встретил меня. Он не мог ни к кому прикоснуться, пока не заполучил меня.
Впервые я не реагировала на нежные, успокаивающие прикосновения моих пар. Мне было так жаль, что я подвела их, но у меня не осталось сил. На этот раз я не смогла быть рядом с ними.
Мы с Полубогами были как катализатор, когда были вместе. Зажги одну спичку, и все взорвется. Если бы мы не встретились и не объединились, жизнь продолжалась бы как обычно. Как только я влюбилась в них и соединилась с ними, я принесла им одну катастрофу за другой.
Я была путем к их уничтожению.
Гектор был бы все еще жив, если бы никогда не встретил меня, если бы не поклялся лелеять и защищать меня до последнего вздоха. Теперь его не стало, каждая частичка его оказалась в желудках этих тварей.
Как я могла это вынести?
Моя голова упала на колени. Я хотела умереть вместе с ним, и я бы нашла шанс погибнуть.
Благодаря нашей брачной связи я знала, что мое горе причиняет боль Пакстону, Акселю и Заку, словно вращение раскаленного добела ножа в их кишках. Их горе и беспомощность нахлынули на меня, как темный прилив в глухую ночь.
— Я знаю, ты любишь его больше, чем кого-либо и что-либо, — сказал Аксель, его голос был полон отчаяния. — Но мы все еще здесь. Мы тоже твои пары. Мы всегда будем рядом с тобой, потому что любим тебя больше всего на свете. Нам нужно, чтобы ты вернулась к нам и увидела нас такими, какими ты видела его, Печенька.
— Сначала попрактикуйся в словах, Аксель, если не знаешь, как утешить нашу скорбящую пару, — рявкнул Пакстон. — Лютик не похожа на других женщин, к которым ты привык. Будь с ней поосторожнее или убирайся нахуй.
— Почему ты заговорил о других женщинах? — Прошипел Аксель. — Ты пытаешься вбить клин между мной и Печенькой? Жаль, что у тебя ничего не получится, мальчик-пловец. Я никогда не проявлял интереса ни к одной женщине с тех пор, как увидел Печеньку. Это тебе нужно попрактиковаться в том, как обращаться с нашей парой. Ты забыл, как грубо обошелся с ней? Если бы мы не простили твои грехи, у тебя никогда не было бы возможности присоединиться к нам.
— Ты никогда не замолвил за меня и словечка, — усмехнулся Пакстон. — Ты пытался забрать моего Лютика себе. Я признался в своих
