Тимофей держался уверенно, расслабленно, на первый взгляд казался человеком, которому было не важно, что скажут люди, а поэтому они тянулись к нему. Он был тем, кем хотел быть. Но за бунтарским образом скрывался действительно смышленый не по годам парень, которого увидеть он позволял только Нине. Как часто случается в его возрасте, Тимофею были слишком скучны жизнь, мир, люди. Он искал острых ощущений, был одержим страстью постоянно испытывать новые эмоции. Он жил сегодня, в отличие от своей старшей сестры.

– Как твой выпускной? – брат ткнул пальцем в так и оставшееся висеть на стуле синее платье и хихикнул, прикрыв рот: – Моя сестра двенадцать часов в платье, вот это зрелище…

– Мне понравилось быть девочкой, – честно призналась та. – Это было забавно, как оказаться в сказке, вроде Золушки. Только наутро вместо хрустальной туфельки у меня осталось похмелье.

– Какие у тебя планы? Чем займешься летом? Перед тем как продашь душу нашему папочке? – Тимофей начал издалека, но в итоге вернулся к больной и избитой теме.

Нина ничего не удосужилась ответить. Ей надоело, что все говорят об одном и том же, да еще и пытаются давать советы, в которых она не нуждается. В противовес подругам, Тима правильно понял ее молчание и уяснил, что не добьется, чего хочет.

– Через год, когда я окончу школу, я просто соберу вещи и уеду. Не оставлю ни адресов, ни записок. Ничего не оставлю. Я просто поеду и посмотрю мир, может, сколочу музыкальную группу, может, стану бедным художником во Франции или влюблю в себя богатую наследницу… иногда я буду присылать тебе открытки из мест, где побываю, и на каждой будет написано: «А ты не решилась».

Стоя спиной, Нина знала, что брат внимательно смотрит на нее, и теперь ее черед отвечать. Это была их маленькая игра. Всегда говорить друг другу правду, какой бы суровой она ни казалась, и выигрывал тот, кто был честнее, даже если задевал чужие чувства. Потому что никто больше не мог о них так заботиться. Они должны были быть честны друг с другом, потому что если не они, то кто?

Девушка обернулась.

– Ты можешь бегать по миру сколько хочешь, ты можешь ввязываться в истории, но ты всегда будешь звонить мне и просить забрать тебя, – Нина усмехнулась. – И неважно, будешь ты в соседнем квартале или в… Токио. И сколько бы ты ни бегал, ты все равно не убежишь от самого себя и не сбежишь от граблей, на которые должен наступить, потому что ошибки нас учат и направляют. Ты думаешь, что я следую правилам, потому что я слаба, а я думаю, что ты нарушаешь правила, потому что слишком слаб, для того, чтобы следовать им.

Тимофей криво улыбнулся.

– Ничья? – предложил он, и сестра кивнула. – На неделе в Таврике будет какой-то благотворительный карнавал. Карусели, аттракционы, сладкая вата и все такое… – напомнил он. – Помнишь, мы ходили в детстве? Все вместе?

– Да, я помню, как тебя стошнило, – не удержалась Нина. – Мама была в ужасе. Думала, ты чем-то болен! Это было очень смешно. Не тебе, конечно, но мне было. Мне до сих пор смешно.

– Я вижу, – саркастически отрезал брат.

Неожиданно послышался стук. Девушка подошла к окну. Двое парней кидали в стекло мелкие камешки.

– Это за мной! – Тимофей встал с кровати. – Эту ночь я буду веселиться! – сообщил он, перелезая через подоконник. Эта затея всегда выглядела сомнительной, но за годы брат научился виртуозно взбираться по карнизам и водосточным трубам, насмотревшись кино и даже увлекаясь какое-то время паркуром. – Мой совет тебе, сестренка: веселись, пока не стала занудной адвокатшей! – подытожил он и скрылся.

Нина смотрела брату вслед и услышала звонкое насвистывание в свой адрес.

– А твоя сестра не может пойти с нами? – спросил незнакомец повыше.

Нина поспешно закрыла окно и принялась за уборку.

Закончив разбирать шкаф, она заметила на стуле платье, которое надела всего один раз и которое больше не собиралась надевать никогда. Платье, которое для нее выбирали подруги в долгих мучительных походах по магазинам и которое было таким красивым, но непригодным к ношению после всего, что случилось с ним за выпускной.

Через пару минут Нина открыла мусорный бак на кухне и безо всяких сожалений отправила его на дно.

«Развлекайтесь, дорогие гости! Выигрывайте призы, получайте удовольствие и оставляйте здесь свои кошельки, потому что это благотворительный вечер!» – гласило одно из объявлений из старых громкоговорителей в Таврическом саду. Расслышать и понять суть сказанного можно было лишь с пятого раза, потому как динамик хрипел, заикался, слова то и дело глохли, но никто и не пытался вникать.

Солнце садилось, когда подруги прибыли на праздник, и, как и в любой другой летний день, Таврический сад был полон людей, что проводили тут вечера за прогулками, сидели в кафе на летних верандах, играли в тарелку или другие игры. На каждом углу продавали мороженое, вату, надувные шарики и всякие безделушки вроде масок, мыльных пузырей и клоунских носов. С разных сторон доносилась музыка. Кто-то устроил свою вечеринку, притащив магнитофон. Словом, настроение в воздухе витало и вправду праздничное.

– Куда теперь? – Диана задорно потерла руки друг о дружку, едва подруги покинули аттракцион с горками.

– Мне нужно отдышаться… – выдохнула взлохмаченная Ира.

Она присела на скамейку, а ее густые волосы взметнулись над головой, встретившись на вершине склона с сильным порывом ветра. Девушку переполняли эмоции: она только что прокатилась вниз головой с безумной скоростью и пока что не была готова продолжать.

Сколько помнила себя Нина, в отдаленной части Таврического сада всегда находились аттракционы, куда в детстве ее водили родители. Но с годами все устарело, однако сегодня кочующий луна-парк напомнил жителям города о том, как легко почувствовать себя ребенком вопреки возрасту.

– Комната страха! Мы однозначно должны туда сходить, – с энтузиазмом предложила Диана, сверившись с брошюрой и будто не заметив позеленевшую Иру.

– Ты всегда первая с криками выбегаешь оттуда, – напомнила Нина. – Я сделаю вид, что не знакома с тобой, чтобы ты снова не начала меня позорить! – смеясь, заключила она.

– Ах, вот ты как! – поразилась Диана и протянула руку. – Давай, кто дольше. На этот раз я тебя обыграю, вот увидишь!

– Девушка, будьте осторожны, вы говорите с чемпионом, – напомнила Нина. – И что достанется победителю?

– Как – что? Конечно же, титул. Ну и право принимать решение, куда мы сегодня пойдем и что будем делать.

– Договорились! – они пожали друг другу руки. – Ир, разбей нас.

– Оно реально вам надо?

– В тебе совершенно нет соревновательного духа, – вздохнула Диана и осеклась. – Для медалистки это довольно странно.

– Меня просто интересуют интеллектуальные состязания…

– И бла-бла-бла… – закончила за нее Нина, и девушки встали в очередь в комнату страха.

В небольшой проем друг за другом заходили гости, едва загоралась зеленая лампочка над дверью.

– Увидимся на той стороне, – весело попрощалась Диана и зашла первой.

Когда дверь открылась, жуткие звуки вырвались на улицу, и подруга скрылась в кромешной темноте. Ира была следующей, всего через минуту. Последней пришел черед Нины.

Девушка перешагнула порог, когда человек в костюме палача позвал следующего и открыл перед ней дверь. Яркий свет мигал, позволяя увидеть длинный извилистый туннель, что периодически сворачивал в разные стороны. Едва свет гас, наступала кромешная темнота. Вокруг клубился дым, туманящий видимость, стены украшали ужасные картины, а с потолка свисали паутина и разное тряпье. Фоном вибрировал звук, напоминающий ночные помехи телевизора, по всему помещению перекатывался тихий смех. Казалось, обладатель его бегал из одной стороны в другую, и иногда его шаги раздавались так близко, словно невидимое жуткое существо вот-вот заденет путешественника, оказавшись рядом.

Нина сглотнула, продолжая делать медленные шаги. Она не боялась происходящего тут, как и любой нормальный человек. Все это было лишь набором символов, что по неясным причинам психологически