Шрифт:
Закладка:
— Нет, сенсей! — отчаянно замотав головой, выпалил чуть не вскочивший на ноги мальчик, сидящий перед ним.
— Ну тогда начинать мы будем с "физики", а также закаливания. Дело это не сложное, ни разу не хитрое, зато полезное.
Услышавший про закаливание мальчик невольно зябко поёжился. В доме у Дурслей горячая вода ему не полагалась. Точнее, полагалась, но лучше бы и вправду нет. Одни только упрёки, попрекания в дармоедстве и разорении добропорядочного бюджета столь же добропорядочной английской семьи. А потому едва помылся и сразу на улицу отрабатывать. Машину там мыть, газон косить. Как следствие, что мылся, что нет, а по возвращении новая порция упрёков. На этот раз уже за то, что не свеж, и как это ни странно, не мыт. На самом деле Гарри был уверен в том, что даже используй он только и исключительно холодную воду, а умывался он, к примеру, и так только лишь ей, ему выговаривали бы уже за неё. А если не за неё, так за что бы то ни было другое. Чтобы тётя Петуния, да не нашла за что своего племянника взгреть. Честное слово просите что попроще.
И тем сильнее было его удивление, но сенсей не был бы сенсеем, если бы не объяснил. Как оказалось, закаляться можно и у него. Душевая, оборудованная буквально через дверь от импровизированного додзё, всегда к услугам тренирующегося. А также и то, что чистота тела, как и уважение к учителю и самому додзё есть неотъемлемые части единого целого, именующегося восточными боевыми единоборствами.
Воровато оглядывающийся Гарри посмотрел на часы. Дело было нешуточным, хотя это для кого как, но, если ты живёшь в доме у Дурслей, да ещё и на правах племянника из чулана. Часы показывали без четверти шесть и на дело Гарри вышел с опаской. И дело это состояло в добыче стирального порошка. Точнее даже не его, а как велел ему сенсей обыкновенной пищевой соды. Оная в доме Дурслей естественно имелась, и именно ради её добычи Гарри и решился. Выбрался из чулана и воровато оглядываясь, то на часы, то в сторону лестницы, при этом прислушиваясь к царящей в доме, утренней ничем кроме дядиного храпа не нарушаемой, тишине, добрался до нужной ему на кухне полки. И стараясь ни звуком, ни скрипом себя не выдать, приставив к напольной тумбе стул забрался на него. Початая пачка отыскалась довольно быстро и вооружившись заранее раздобытым бумажным пакетом принялся за кропотливое и очень аккуратное пересыпание, на всё про всё ребёнку потребовалось немногим более пяти минут, за которые под храп дяди, раздающийся из хозяйской спальни, сердце дважды его чуть не покинуло его грудную клетку. Но вот в пакет перекочевало достаточное количество заветного порошка и также тихо, как и залез спустившийся Гарри вернул всё на свои места и, убедившись в том, что стул поставлен в точности также, как и до этого, скрылся в своём чулане.
Сода потребовалась мальчику для стирки собственного кимоно. И если ополоснуться он мог и чистой водой, то вот вещи отстирать…
Пришлось спрашивать у сенсея, а тот и сказал. Содой мол воспользуйся. Без задней мысли, ведь Тацуя и представить себе не мог, насколько же на самом деле у мальчика всё плохо. Знал бы, попросту сам бы в машинку закинул, да и делов то, но нет, мальчик спросил, чем можно оттереть засалившийся воротник и манжеты и Тацуя не задумываясь ответил. И вот по окончании третьей по счёту уже тренировки с немалым изумлением пронаблюдал за тем, как добывший из рюкзака небольшой бумажный пакетик ребёнок, склонившись над раковиной усердно оттирает воротник и манжеты собственного кимоно. Со средством Тацуя его не обманул, и как следствие со стиркой мальчик справился довольно-таки быстро. Полюбовавшись на ставшие вновь белыми манжеты и ворот, как смог прополоскал кимоно, в раковине, после чего аккуратно сложил и разгладил оное. Мешать всему этому Тацуя не рискнул и лишь после ухода подопечного подобрал тренировочный комплект Гарри и вместе со своим закинул в стиральную машину. Ручная стирка — это разумеется хорошо, но автоматическую в этом мире ещё никто не отменял.
Глава 3
Следующие три недели прошли как по нотам. Пирс Полкинс, а также Гордон Малколм уехали на отдых, с родителями естественно. Дурсли же никуда не ездили и восьмое лето Гарри Поттера прошло, можно сказать, совершенно обыденно. И так как дружки Дадли, пусть и на время, тем не менее покинули Литтл-Уингинг, он им почти не интересовался. Играл в приставку, SEGA Genesis, доставшуюся ему на прошедший четыре недели назад день рождения, смотрел телевизор и гонял балду. В общем, делал всё, что только можно делать, лишь бы ничего не делать и так как гонять Гарри в одиночку у него не получалось, да и было это вовсе не так весело, то этим он тоже не занимался.
Сам же Гарри исправно пахал на участке. Стриг газон, тётины розы, мыл дядину машину. В общем делал все тоже, что и обычно. А как только заканчивал, говорил, что он мол в парк и на радость старших Дурслей, смывался из дома. С глаз, как говорится, долой, из сердца вон.
Парк, правда, у Гарри находился вовсе не в парке, но да сам себя он успокаивал тем, что попросту, видите ли, оговорился. Двадцать два раза за месяц, ну да, конечно. И тем не менее, всё было именно так, а Дурслям что так что так пофигу. В общем, всех всё устраивало, а сам Гарри работал над собой. По городку он теперь перемещался исключительно лёгкой трусцой. Исключением были разве что походы за покупками, но да сумки они на то и сумки, с ними не побегаешь. И так как Дурсли пожрать были ни капельки не дурны, а продукты: бекон там, колбаса, балык закупались чуть ли не в промышленных масштабах, с сумками Гарри не бегал, тогда как без оных, только пятки его и видели.
К началу занятий в школе вернулись побывавшие на морях в Турции и Италии Пирс и
