– Ничего не заметили? – Николай Павлович сама учтивость.

– Нет, – буркнул Верблюд.

– Тогда продолжайте, продолжайте, – Николай Павлович веселится вовсю, ещё только не ржёт в полный голос и не тычет пальцем. – Продолжайте, говорю: из правой руки в левую и обратно. Итак ещё и ещё раз.

В цирке появились кони, но веселей не стало. Правая рука легко подбросила кружку, левая легко её поймала. Верблюд тут же перекинул её обратно. А потом опять в левую руку.

– Не останавливайтесь, – Николай Павлович лыбится во все тридцать два зуба.

Трижды несчастная металлическая кружка заметалась туда-сюда между рук. И чего, спрашивается, Николай Павлович хочет добиться? Верблюд насупился. Тупая игра, тупее не придумать. Но, чёрт побери, куратор и в самом деле чего-то ждёт, чего-то добивается. Но чего именно?

Вопрос повис в воздухе. Верблюд, словно заведённый, перекинул кружку из левой руки в правую. Только на этот раз круглая ручка смачно стукнула по фаланге большого пальца. Боль будто прорвала плотину. Верблюд тупо уставился на кружку. А ведь здесь что-то есть. Только что?

Мысли в голове словно скользкие холодные камни. Верблюд в бог знает какой раз перекинул несчастную кружку в левую руку. Да! Вот оно что! Озарение, долгожданное озарение будто вспыхнуло перед глазами яркой сверхновой. Правая рука с силой подбросила кружку вверх.

Да, он как был инвалидом, так им и остался. Но! Эмалированная посудина бухнулась на живот. Верблюд вновь подцепил её за ручку правым мизинцем. Когда он уходил в «Другую реальность», то, кроме ног, которые вообще не двигались, он мог более-менее свободно манипулировать только левой рукой. Правая едва шевелилась. Теперь же…

– Руки, – Верблюд растопырил перед собой обе ладони, кружка плюхнулась на одеяло. – Мои руки совершенно здоровы. Я вновь могу легко ими манипулировать. Может быть, даже писать.

– Верно, – Николай Павлович выпрямился на табуретке, указательный палец куратора уставился в потолок. – Я специально велел врачам обследовать тебя более тщательно. Каких-либо повреждений твоих рук они не нашли. Да и на видео из «малахитовой комнаты» я сразу обратил внимание, как ты машинально зажал правой рукой дыру в животе. И не отпустил её, даже когда шлёпнулся на пол. «Малахитовая капсула» всё же подлечила тебя. Пусть немного, но гораздо больше, чем все земные врачи вместе взятые.

Чёрная депрессия тут же испарилась, как капля воды на раскалённой сковородке. Верблюд тихо рассмеялся. Радость вновь наполнила его по самую маковку. Это прогресс. Пусть и маленький, но очень важный прогресс. Теперь он может свободно манипулировать обоими руками. А это значит… От вновь открывшихся перспектив захватило дух. Верблюд шумно выдохнул.

Руки, «малахитовая капсула» вернула ему руки. Теперь он сможет самостоятельно кушать, самостоятельно перебираться с кровати на инвалидное кресло, а из кресла на унитаз и обратно. Можно будет не только писать, но и печатать на клавиатуре компьютера. А это лёгкий доступ в Интернет и всё такое. Жизнь, грядущая жизнь, больше не кажется чёрной и беспросветной. И это только начало!

– Очень, очень рад за вас, – Николай Павлович усмехнулся. – Вы только что с блеском доказали, что в «Другую реальность» можно смело отправлять инвалидов. А это, знаете ли, существенно расширяет наши возможности. У меня как раз есть на примете кандидат.

– Какой ещё кандидат? – Верблюд уставился на куратора.

– Ну, не кандидат, а кандидатка, – Николай Павлович хитро прищурился. – Ты непременно похвастаешься ей личными успехами, так сказать.

Что там несёт куратор – бог его знает. Верблюд, будто дирижёр, взмахнул обоими руками.

– А если я снова залезу в «малахитовую капсулу», то во второй раз она исцелит меня полностью? – Верблюд, словно преданная собачонка, уставился на Николая Павловича.

«Другая реальность» продолжает поражать своим коварством. Пусть она может легко убить, но и дать она может очень и очень много чего.

– Понятия не имею, – Николай Павлович пожал плечами. – Но коль вы горите подобным желанием, то мы обязательно предоставим вам такую возможность. Но только не сегодня и не сейчас.

– Это ещё почему? – Верблюд насторожился.

– Прошло два дня, как вы вернулись из компьютера инопланетян. Только сегодня, каких-то полчаса назад, пришли в себя. Начальство бьёт копытом и требует результат, – Николай Павлович добродушно усмехнулся. – Настала пора окупить расходы на «Синюю канарейку». Да и вам нужно как следует подлечиться. Пуля в кишках, это, знаете ли, очень даже серьёзно. А пока вы исцеляетесь и набираетесь сил, расскажите о своих приключениях.

– Вас интересует, что я узнал?

– К чему скрывать очевидное, – Николай Павлович кивнул.

Ну да, Верблюд отвёл глаза в сторону, в «малахитовую капсулу» его уложили не для лечения.

– Думаю, – Верблюд вновь глянул на Николая Павловича, – в первую очередь мне удалось вынести из «Другой реальности» полноценный дитарский язык. От «крысиного диалекта» мне и в самом деле пришлось избавляться.

«Ядерный конфликт» я прошёл как человек, как выживальщик. Заодно могу много чего рассказать о социальной жизни людей на Ксинэе. Например, как совершать покупки, как запустить свой бизнес, особенности законодательства и менталитета. В отличие от Вианта Фурнака, мне довелось жить в Юрании. Это Лига свободных наций. Последующим игрокам будет гораздо легче и быстрее адаптироваться на Ксинэе.

Но, понимаю: – Верблюд выставил перед собой растопыренную ладонь, – в первую очередь вас интересуют продвинутые технологии. К сожалению, здесь всё не так просто.

– Вы так ничего и не узнали, – лицо Николая Павловича в секунду стало мрачнее грозовой тучи.

– Нет, почему же, узнал, и даже много чего, – торопливо ответил Верблюд.

Морщины на лбу Николая Павловича тут же разгладились. Куратор с преогромным облегчением улыбнулся вновь.

– Да, – продолжил Верблюд, – в самую первую очередь мне пришлось готовиться к выживанию в грядущей ядерной войне. А потом бороться за собственное выживание в последние полгода. Кстати, сколько я пробыл в «Другой реальности»?

– Ровно один год, восемь месяцев и десять дней, – тут же ответил Николай Павлович.

– Странно, – Верблюд нахмурился. – В «Другой реальности» я прожил три года и семь месяцев. Похоже, чем больше в ней находишься, тем медленней бежит время в реальности. Ещё я заметил кое-какие накладки с ним, но об этом позже.

Николая Павловича совершенно не интересуют временные аномалии «Другой реальности», ему нужен конкретный результат.

– Так вот, – Верблюд вновь собрался с мыслями,