– Да, в прошлый раз они так выезжали, – проговорила, взглянув на мужа, заметила его обеспокоенный взгляд, поспешила сказать, – я в порядке.

– Кажется, Лилит больше тебя переживает из-за шрама на твоей груди, – виновато улыбнулся Кеннет, поправив сползшее на мне одеяло.

– Лилит первая красотка в цирке. Она очень ответственно следит за своей внешностью и даже крохотный и едва заметный прыщик для неё вселенское горе, – пояснила озадаченному мужу, – для меня это не столь важно, но, как любая женщина, девушка и девочка, конечно же, хочу выглядеть красивой.

– Ты прекрасна! И я хочу тебе сказать, – начал муж, бережно взяв меня за руку, нежно провёл пальцем по внутренней части моей ладони, – Татьяна…

– Может не надо…

– Татьяна, ты забыла – я тебя чувствую, – снисходительно улыбнулся его высочество, провёл второй рукой по моему лицу, проговорил, – чувствую твой страх давней потери, чувствую, как твоё сердце ускоряет ритм, стоит тебе меня увидеть. Знаю всё, что происходит в твоей душе… как, впрочем, знаешь и ты. Я люблю тебя. Когда ты умирала, я умирал вместе с тобой. Татьяна – это не страшно, каждая утрата – это приобретение нового. Нельзя запрещать себе жить только лишь из-за страха потери. Ты теряешь гораздо больше, добровольно лишая себя любви.

– Его звали Кирилл, – гулко сглотнув, заговорила я, посчитав, что между нами больше не должно быть никаких секретов, – мы с ним были знакомы со школы. Помню, когда меня впервые завели в класс, двадцать пять третьеклашек любопытным немигающим взглядом уставились на меня и только он что-то увлечённо рисовал на листе бумаги, не обращая никакого внимания на новенькую. Для меня это было очень важно, он как маленький прутик в водовороте событий помог удержаться мне тогда на плаву. Кирюха был первым хулиганом и заводилой в классе, но, как это ни странно, учился лучше всех и только за его бунтарское поведение ни один учитель не ставил ему отлично. На что он всегда нагло фыркал и гордо заявлял: «Главное, я знаю, остальное неважно». Он был таким всегда. В школе, в университете, с друзьями… немного резким, немного грубым, но на него всегда можно было положиться. Кирилл был тем, кому смело можно было довериться, попросить о помощи и быть уверенным, что он не откажет. Защитив дипломную работу, мы решили с ним, наконец, съехаться, но прежде расписаться в загсе и отметить наш союз небольшой попойкой с друзьями… Я ждала его, звонила, он не отвечал… больше часа я простояла на крыльце, прячась от проливного дождя под козырьком старого здания. И только вернувшись домой, узнала, что Кирилл попал в аварию и его больше с нами нет… А я продолжала жить, что-то делала, даже удачно устроилась работать в престижную компанию, гуляла с друзьями, ездила в отпуск, смеялась, а вечерами рыдала в подушку, оплакивая друга и любимого. Прости, что рассказала тебе это, я хотела объяснить, почему я сторонюсь тебя. То, что сейчас в моей душе происходит, стоит мне только посмотреть на тебя, увидеть твою улыбку, твой взгляд, услышать твой голос… это ещё сильнее, ещё ярче и глубже. И ты прав, я боюсь снова испытать ту боль, тот ужас, когда продолжаешь жить, а тебя рядом не будет.

– Татьяна, – глухим голосом проговорил Кеннет спустя несколько минут тягостной тишины, нежно вытер с моих щёк беспрерывно текущие слёзы, прошептал, – я всегда буду рядом – обещаю.

– Королева, – с кривой усмешкой напомнила мужчине, зло стирая со своей шеи мокрые дорожки.

– Не ты ли сказала, что вместе мы справимся? – ухмыльнулся Кеннет, подав мне кружку с водой, сверкнув своими тёмными глазами, чеканя каждое слово, проговорил, – никто и никогда больше не причинит тебе боли, я этого не допущу.

– Хм… ты стал… это ты говоришь или твой дракон?

– Сам ещё не разобрался, но мы оба так чувствуем, – рассмеялся муж, улыбнувшись легко, ясно, шальной и безбашенной мальчишеской улыбкой, вновь став прежним, – Татьяна, я люблю тебя и это не изменить. Ты любишь меня, я это знаю и подожду, когда ты прекратишь бессмысленные попытки изгнать свои чувства и отдашься им полностью.

– Я бываю очень упорная в достижении поставленной цели, – произнесла скорее из вредности, в душе же ощущала невероятное облегчение. Та боль, что столько лет сдавливала моё сердце, наконец разжала свою когтистую лапу. Я будто только сейчас попрощалась с Кириллом, отпуская его из своего сердца и души, оставляя лишь светлую добрую память о лучшем друге.

– Я терпелив, – с нежной улыбкой ответил его высочество, прерывая мои мысли, лукаво подмигнув, продолжил, – и непременно дождусь.

– Дождись, обязательно дождись, – рвано выдохнула, сцепив зубы, борясь с подступающим к горлу рыданиям, натянуто улыбнулась, спросила, – когда отправляемся?

После выматывающего, но такого необходимого разговора, я ощущала себя опустошённой. Лёжа на кровати, слушая будто сквозь вату тихий голос мужа, с трудом воспринимая его слова о планах на дальнейший путь, я незаметно для себя уснула.

В этот раз пробуждение было приятным, неторопливым и неохотным. Сладостная истома в теле и сонливость лениво растекались во мне. Наверное, впервые за долгое время я выспалась и так хорошо отдохнула. Не открывая глаза, сделала глубокий вдох, вбирая в себя чудесные ароматы лаванды и чабреца, удивлённо уловила едва заметный запах ванили, мяты и хвои – запах мужа. Осторожно повернув голову, чуть приоткрыв один глаз, некоторое время с недоумением смотрела на спящего рядом со мной мужа, лицо которого было настолько близко, что можно было разглядеть на его носу крохотные веснушки и едва заметные морщинки в уголках глаз. Воспользовавшись тем, что Кеннет ещё спит, я повернулась набок, принялась разглядывать мужчину, открывая для себя новые детали. Маленькую родинку, скрывающуюся в густых бровях, узкий шрам над верхней губой, яркие зелёные точки в тёмных как ночь глазах…

– Эээ… привет, – растерянно пробормотала, ощутив себя неловко, будто меня застали за чем-то непотребным.

– Доброе утро, – ласково улыбнулся муж, чуть помедлив, добавил, – как ты?

– Хм… прекрасно, – задумчиво проговорила, прислушиваясь к своему телу, ошарашенно распахнув глаза, выдохнула, – рана! Она не болит!

Глава 43

– Как такое возможно, – ошеломлённо пробормотала, рывком сев на кровати, торопливо скинула с себя одеяло, принялась сдирать повязку и только шумное сопение лежащего рядом мужа привело меня в чувство, смущённо произнесла, – отвернись.

– Хм… как скажешь, – печально вздохнул Кеннет, переворачиваясь набок, проговорил, – вообще-то мы женаты, и я уже видел тебя обнажённой.

– Не меня, а Вайлет, – хмыкнула, дрожащей рукой снимая последний промасленный кусок ткани, потрясённо выдохнула, – ни следа, как ты это сделал?

– Можно повернуться? – ехидным голосом поинтересовался муж, едко добавив, – или ты будешь разговаривать с моим затылком?

– Поворачивайся, – разрешила, быстро натягивая