будут посланцы, те кто смогут выполнять мои поручения, ведь моё личное явление будет опасно, да и я не могу быть всюду. Те, кто пожелают, те, кого я приму. Если вы захотите, то будете ими. Ведь в мире появляются слишком опасные монстры, бушуют недопустимые аномалии, а иногда происходят войны, ведущие к полному истреблению. Мир ваш, но и разрушать я его не позволю. Ни людям, ни монстрам.

— Мы преступники, Штиль. По разным причинам, — заметил Юлиан.

— Да, но ведь люди могут исправиться, верно? Среди вас нет маньяков, упивающихся убийством, это я уже понял — увидел. Но если хотите услышать… то да. Если появится группировка, уничтожающая процветающий мир за деньги тех, кому милее война. Или сами желающие такого. За ними выйдут мои посланцы. Или я, если то будет нужно. Страны могут решать свою судьбу, но не частные группировки и отдельные люди, которым плевать на страдания, что они множат. Тонкие грани невмешательства и вашей свободы против того, что я должен помогать миру и направлять. И, конечно, я не смогу помочь каждому в мире, лишь тем, кого увижу. Страдания людей мне претят, но, повторюсь, я не могу быть всюду и не всесилен. Вам остаётся решить, кто вам нравится больше — Гелия или всё же я.

Повисло небольшое молчание. Айер с улыбкой села ближе к Дриму и прижалась.

Четверо из Штиля переглянусь. Буквально диалог взглядами и микродвижениями.

— Мы согласны, Страж Альраи. Сопроводим вас до конца, — сказал Штерн.

— И мы понимаем, что свергаете Гелию вы не из прихоти. А потому что она начала захватническую войну против вашего мира.

— Пожалуй, иначе бы сидел дальше в Энгоре. Теперь же стану заменой Гелии и приму роль Стража Силинии. Но на людях зовите меня и дальше Кирк. А лично можете Альраи, — кивнул я, ощущая облегчение. Группировка профи мне нужна. Ну да, киллеры: те, кто потерял дом как Айер, но имел силу и пошёл по этому пути. Или те, кто совершил какое-то преступление и ушёл в подполье. Или просто родился и вырос в такой среде и не мог уйти. — Пока я могу лишь сожалеть, что просто выйти и сразиться лицом к лицу сейчас не можем. Однако обсудим дополнение к плану.

— У вас есть что-то ещё? — заинтересовался Штерн.

— Да, Штерн, ты помнишь разговор с Найджелом Уайтом?

— Разумеется, эксперименты на людях, дешёвый усиливающий эликсир. Опасный, около семи процентов теряет ядро. Найджела извиняет лишь то, что он лично не прикасался к этому и тоже понимает, насколько жестоко обошлись с той женщиной. Просто не мог пойти против главы рода, своего отца.

— А потому я буду следить за ним внимательнее всего. Но грехи отца и его подданных, вроде Лоффа — не грехи сына. Хотя у вас в Акриаль частенько за ошибку одного могут уничтожить дом целиком. Но эликсир оказался интересен. Страж Махавир улучшил его: сделал безопасным. Из-за одной полезной побочки он может нам пригодиться.

Я показывал иллюзию с записанным рецептом, медленно идя по комнате.

— Какой же? — спросила Идия.

— Стражи в полной силе могут очень тонко повлиять на волю тех, кто им поклоняется, кто жертвует свою энергию. Подтолкнуть неуверенность людей в нужную сторону. Усилить страх или подавить его, подогреть амбиции: немного, незримо. Это не контроль воли, но всё же опасный инструмент позволяющий, например, остановить войну или помочь людям не оцепенеть от ужаса перед жуткими монстрами. А этот эликсир навсегда усиливает защиту души от внешнего давления и воздействий. Лучше переносится присутствие Стража. Ослабляется и так тонкое влияние.

— И вы хотите его распространить, — заключил Штерн. — Ослабить её влияние на собственный народ. А вы?

— А зачем мне? В любом случае сейчас важнее помешать ей. А ещё это позволит… хоть мне и не хочется этого делать, но расшатать положение дел в Гелиен. В Гелфорде… сколько тщеславия…

— Да, там же идёт война, верно? И она желает победы фаворита. Название может и просто в её честь, но церковь там сильнее всего. Даже если для неё, по собственным утверждениям, все равны, — добавил Юлиан, глубоко задумавшись.

— Штерн, я хочу, чтобы ты с достаточными силами и нашими союзниками отправился в Кальд. И дал ему и Рашдену рецепт этого эликсира. Будьте готовы устранить противников, тихо убрать мешающих членов церкви Гелии. А когда начнётся битва и прогремят взрывы, что, боюсь, унесут множество жизней… добивали их… Сколько же людей, — я постепенно осознавал масштаб. Знал и раньше, но не хотел думать. — Истинна фраза моего мира: стоящие в белых одеждах впереди всех на вершине никогда не поворачиваются, потому что их живот и руки в крови.

«Смена Стража выходит кровавой? Интересно, скольких убила я, прежде чем стала Стражем? Счёт быстро был потерян», — сказала Хатис и, судя по реакции, всем.

— Ты спасла больше, Безмятежность Теней, — тихо, почти шепча, ответил я.

— Интересно… поменяйся вы местами. Сожалела бы Гелия? — произнёс Штерн.

— Мне… так не кажется, — ответила ему Айер.

Так ли это? Гелия не кажется кровожадной сволочью, но она наш враг, использующий все средства.

Я вздохнул и наконец, сел к ним. Теперь только вперёд.

— Уточним план и выдвигаемся.

Финальное обсуждение продлилось несколько часов. Штерн профи и, кажется, проникся. Манипуляция — самую малость. Сделал слова более красивыми, высокопарными. Но я правда, так считал. Однако теперь стоит говорить возвышенней. Всё же… лицо важно.

Глава 22. Через океан

Мы не теряли времени. Сразу двинулись в путь к океану. Предстоит ещё плаванье! Хотелось бы прыгнуть, но не стоит. Тем более за раз не достану, слишком далеко. И вообще пока без координат очень опасно… вот этим и займусь — шлифовка навыков. Пока делал бомбы, времени мало было.

Загрузились в обозы или просто конными всадниками. Груз бомб был распределён и на него с содроганием поглядывал Штерн.

— Кирк, а что будет, если взорвутся? — спросил он, подъехав ближе к крытому фургону. Под открытым небом пока опасно без причины ехать, уж тем более тренироваться.

— Ничего не будет… очень, очень далеко от эпицентра, — усмехнулся я.

— Шутки шутите, — тяжело вздохнул он. — Там собираются люди. И… я не уверен, все ли вас примут. Говорить не будем, но… понимаете, что последует.

— Да, но я сейчас смогу применить особенную магию — сотру последние воспоминания. Ещё одна способность Стражей. Кто не согласится, просто потеряет день жизни.

— Это милосердно, ведь убить всегда проще, — кивнул он.

Ну да, магия Разума. Начинается с искусственной магической эмпатии, как от дара, и постепенно переходит ко всё более глубоким манипуляциям с памятью и разумом. Работать с памятью сложно, но у Стражей к этому склонности. Ещё одна магия, которой не стоит владеть людям.

Лиари лениво чистил снаряжение. Дрим и Айер обжимались, ворковали и тренировались каждый своим методом. У первого, это контроль плетений, у второй — мой метод усиления ядра. Я же занимался плетениями магии Разума.

Рискую сильно повредить память грубым стиранием… но всяко лучше убийства тех кто отказался. А раз такое дело, тренировался мысленному диалогу. Он помогал.

«Лиари, я всё больше похож на Стража, верно?» — передал я ему.

Тот встрепенулся, взгляд сфокусировался на мне.

«Да, почему молча? Что-то тайное для меня?»

— Нет, ничего тайного, — ответил я вслух, — но практика не помешает. Буду добавлять вас всех в канал мысленного общения.

— Конечно, — кивнул он, как и двое других в фургончике.

Началась тренировка, одновременно и в эмпатии упражнялся. Старался ощущать их эмоции точнее и чётче. Поймал одного грызуна у дороги во время привала и начал ему в голову лезть, стремясь понять примитивный разум. В итоге закончилось фатально для него… но это помогало.

Всё лучше, чем на людях. Впрочем, пара бандитов, что решили на нас напасть в особо глухом участке леса, очень помогли. Читал их разумы и упражнялся со стиранием памяти. Иначе никак. Тоже в итоге фатально… но и получалось всё лучше, мастерство росло.

Ехали спешно, не щадя лошадей, усиливаемых магией Жизни. Но долго бежать они не могли. На этот путь от бывшего Разлома до порта ушло четыре дня, включая день отправки. Животные устали, но их просто продали. С собой тащить нет смысла.

Силами Айер корабль в Гелфорд уже был.