Шрифт:
Закладка:
Дон вернул бутылку мне, и я уважил его слова тремя глотками. Уважил бы четырьмя, но у меня глотки-то нормальные, как у серьёзного человека. В общем, закончилась бутылка, увы. Память о ней навсегда останется в моём сердце, как и память обо всех остальных бутылках, безвременно оставивших меня.
— Но вот этот твой Мэйтата, — покачал головой Дон.
— А что не так? — нахмурился я. — Отличный парень, и вон как нам помог.
— Помог не сильно больше, чем помог бы любой другой жрец.
— Ты забываешь, что любой другой жрец послал нас на**й, а Мэйтата молча вписался, не задавая вопросов.
— Не нравится он мне! — резко сказал Дон.
— Ну, не трахайся с ним, в чём проблема?
— Мёрдок, этот человек утянет тебя на самое дно, помяни моё слово.
— Какое ещё, нахер, дно, Донни? Да мы тут все, по определению...
— Мы тут все — духовно живы, Мёрдок.
Я фыркнул. Если бы фырканье могло убивать, то Дона бы заодно кремировало на месте.
— Да, живы! — повысил он голос. — А пока мы живы — нам есть, что терять. Пусть даже это будут презираемые тобой «циферки».
— И чё? — по-прежнему не втыкал я. — Мэйтата отберёт у меня циферки? Да и х*й на них, пусть забирает. Если братану надо...
— Мёрдок, я... не знаю, что с ним не так, — поморщился Дон. — Просто у меня плохое предчувствие.
Ну, ёп-переёп, здрасьте-пожалуйста, бабушка Ванга, мать-прорицательница, Нострадамус, третья волна...
— Чем он тебе так дорог? — допытывался Дон.
— Он научил меня всему, что я умею, — категорически заявил я.
— Чему?! Играть на гитаре?
— Не, это я ещё до него умел...
— Тогда чему, Мёрдок? Крыть матом всю вселенную и называть каждого человека пидарасом?
— А по-твоему этого мало, Донни? По-твоему, этого недостаточно, чтобы уважать чернокожего братуху?!
— Эй, Мёрдок! — послышался оклик Мэйтаты.
Я обернулся. Чернокожий братуха стоял на краю обрыва, уперев руки в бока.
— Мэйтата? — откликнулся я.
— У меня тут появилась одна идейка, как нам всем перебраться на тот берег. Я, наверное, смогу отлевитировать одного человека...
— Да ты сильно сдал, Мэйтата. Помню, как мы с тобой до пяти шалав за ночь левитировали!
— И это будешь ты.
— Мать-перемать.
— Если мы с тобой, стоя по разные стороны пропасти, соединим наши пенисы, остальные смогут перейти по ним. А уже потом я перепрыгну сам.
Дон закрыл лицо ладонью. Кажется, даже всплакнул беззвучно.
— Э-э-э... — протянул я. — Это великолепная идея, Мэйтата. Только есть одна загвоздка.
— Ты хочешь сказать, что если мы соединим пенисы, то получится, что мы — пидоры, лишённые даже возможности покончить с собой в этом худшем из миров?
— С языка снял, братуха.
— Тогда ты прав, Мёрдок. Я не вижу выхода, если никто не даст мне. Восстановить ману.
— Так, всё, привал окончен, — прорычал Дон и решительно зашагал к обрыву. — Переправа начинается!
План Дона по переправе был прост и изящен. Я даже спросил, не было ли у него русских в родне. Ну а что? Запросто. Русские же в Берлин заходили, всякое могло случиться. Дон на вопрос не ответил, но промолчал очень выразительно.
Сначала Дон сгрёб в охапку Сандру и, невзирая на её пищание, швырнул на ту сторону. Не успели остальные сообразить, что теперь будет, как той же процедуре подверглась Экси. Сандра там едва отскочить успела.
— Что ты себе позволяешь?! — завопила Экси, покраснев до глубины души. — Я не давала разрешения, я...
— Ох, и поздно до тебя доходит, Донни, — покачал головой Мэйтата. — Ведь именно это и имел в виду Мёрдок тогда. Если бы ты подкинул Сандру, мне не пришлось бы... Эй, ты оху... А-а-а-а-а!!!
Следующим улетел Мэйтата, а озверевший Дон повернулся ко мне.
— Только не за член! — успел я высказать пожелание по транспортировке.
Дон схватил меня поперёк туловища и, крутнувшись на месте, запустил. И вот начиная с этого момента всё пошло не так.
Все, разумеется, отступили от края, чтобы дать мне возможность приземлиться. Я попытался приземлиться на ноги. Очень уж стрёмно и небезопасно для здоровья было бы катиться по каменному мосту. У меня получилось, но, чтобы сохранить равновесие, я пробежал несколько шагов вперёд, и почувствовал, будто я нахожусь в пузыре полтора метра радиусом. Стенкой этого пузыря я толкнул Экси. Она, не ожидавшая такого, неуклюже попятилась и... п**данулась с моста.
Не сразу. Сразу она зацепилась за край, как я. В моём мозгу, который постепенно одолевали те три сильномогучих глотка, что я сделал во славу Дона, промелькнула искра толерантности. Я подумал, что даже если человек — пидор, он вполне может быть хорошим человеком, особенно если девушка. И уж вовсе не хотелось бы терять бойца перед самой лютой битвой. В общем, я решил помочь.
— Мёрдок, нет! — только и успела крикнуть Сандра.
А я ещё успел подумать: «Чё нет-то, когда да?!»
Шагнул к висящей Экси и очень удивился, когда её неодолимой силой сошвырнуло вниз, окончательно и бесповоротно. Долго мы слушали её затихающий внизу крик.
— Господь отвернулся от нас! — провозгласил я, потрясая в воздухе кулаками. — Вы видели? Видели, что он сотворил с нами?!
— Это не господь с нами сотворил, а ты, ты, тупой обмудок! — заорала Сандра и, призвав копьё, пере**ала мне в репу тупым концом.
Я даже спорить не стал. И даже не отступил, когда в меня полетел с другого берега Иствуд. Может, наказать себя хотел подсознательно — ху меня знает...
***
Как Мэйтата и обещал, одного человека перелевитировать на нашу сторону он смог. Этим человеком оказался Дон, героически кинувший нас всех.
— А ты? — до**ался я от грусти до Арчибальда. — Чё, не умеешь людей по воздуху магией переносить?
— Н-нет, такая магия мне не доступна, — пробормотал он, отступая.
— Не доступна... Хера тебе вообще доступно, ты...
— Мёрдок, твою мать, ты сейчас ещё и этого скинешь, и мы останемся в полной заднице! — крикнула Сандра.
Я нехотя отступился. Дон мне за потерю бойца не выговаривал (хотя схрена бы ему выговаривать? Это ведь мой рейд, я тут за главного! Убил бойца — значит, таково моё мудрое стратегическое решение), он подошёл к начинающейся после моста лестнице вверх и коснулся каменного косяка.
— Чё там, Донни? — заторопился я к нему, подальше от яростного взгляда Сандры. — «Х*й» написано?
— Почти, Мёрдок, — с каким-то даже благоговением сказал Дон. — Взгляни.
