***

Витя заводит автомобиль и плавно катит по ухабистым дорогам, не забывая при этом странно коситься в сторону направленного на него оружия.  

- А ты пиздец отчаянная, - произносит он, нарушая молчание.

От нечего делать рассматриваю в полумраке его белесые ресницы и брови, прямой нос и тонкие губы. Он нервничает и кусает щёку изнутри, но виду, что боится, не подаёт. Я была права, когда предполагала, что Витя мой одногодка.

– Наверное, в чем-то на меня похожа, - продолжает разговор. - Я жил с отчимом и матерью до зимы позапрошлого года. Он лупил нас безбожно, живого места не оставалось, а потом я не выдержал и что есть силы вмазал ему по лицу, да только не рассчитал удар. Отчим отлетел, ударился головой об угол бетонной плиты и умер на месте. Пока скорая доехала, он уже окочурился. Мне дали условный срок, повезло.

У меня затекает рука от того, что вот уже тридцать минут я направляю оружие на человека. Мне кажется, что Витя специально меня отвлекает, поэтому не расслабляюсь ни на секунду.

- Мне не интересны твои истории из жизни, - отвечаю грубо. – Лучше перезвони своим ребятам и скажи, что всё в порядке. Мы проедемся в город и скоро вернемся, а они пусть тщательнее охраняют моего сына.

Витёк кивает и достает из кармана телефон. Не переставая следить за дорогой, звонит своим коллегам и в точности докладывает всё то, что я только что сказала. В динамике звучит ругань и отборный мат, даже я его слышу на пассажирском сидении. Витя оплошал и страшно представить, что за это с ним будет, но я не позволяю жалости просочиться в свой мозг. В каком-то смысле мне повезло, что именно Витя вошёл тогда в дом и оставил без внимания оружие. Будь на его месте кто-то более опытный у меня бы не было ни единого шанса.

- Всё в норме, - отключается Витя. - Ребята не оставят пост и будут тщательно следить за твоим малышом. Его как зовут?

- Илья.

- Красивое имя. Совсем мелкий он, да?

Я медленно закипаю и, не спуская оружия с Вити, велю ему замолчать.

В темноте почти не видно куда он везет меня, поэтому под кожей расползается гадкое чувство, что он намеренно долго кружит по лесу, чтобы в конечном итоге вернуть меня туда, откуда взял. А там нас встретят парни из охраны и быстро со мной разберутся, ведь каждый из них уверен в том, что я ни за что не смогу выстрелить в человека.

- Долго нам ещё ехать? – нервно спрашиваю Витю.

Пальцев уже не чувствую, особенно указательный, который держу на спусковом крючке. Если мы будем ехать ещё столько же, я просто сдамся и опущу оружие.

- Вон впереди виднеются высотки, - кивает парень. – Думаю, что через десять минут будем на месте. Тебе конкретно куда?

- Знаешь художественную галерею «Астор»? Там сегодня проходит благотворительный вечер.

Витя вдавливает ногу в педаль газа, прибавляет скорость и уже через пятнадцать минут мы пытаемся втиснуться на Будёновский бульвар, который плотно забит автомобилями. Было очень глупо надеяться, что я сразу же обнаружу здесь внедорожник Андрея и его самого. Среди такого количества это просто… нереально. И что же мне делать? Сворачивать домой, когда я нахожусь в шаге от мужа? Ему грозит смертельная опасность, а я своими словами его обидела. У меня сердце обливается кровью, когда я вспоминаю его усталый взгляд и спокойный голос, которым он ясно дал понять мне, что отпустит из своей жизни, если я только захочу этого… А я не хочу. Мне важно быть с ним до конца.

- Не двигайся, пожалуйста! – вскрикиваю, когда Витя тянет руку к карману. – Сейчас я выйду из автомобиля и прогуляюсь в зал, а ты останешься ждать меня здесь.

- Хорошо, - часто кивает парень, когда я трясу у его лица тяжелым пистолетом.

Открываю дверцу свободной рукой, выбираюсь на улицу и продолжаю целиться до тех пор, пока не отхожу на приличное от автомобиля расстояние. Хорошо, что меня скрывает темнота и никто не замечает полоумную девушку с оружием в руках. Я опускаю пистолет в сумочку и, оглянувшись по сторонам, направляюсь к центральному входу в галерею.

По дороге набираю номер няни и уточняю как дела у сына. Евгения успокаивает меня и сообщает, что у них всё как всегда – тихо и спокойно, Илюша не плачет, а у дома дежурит охрана. Предприняв последнюю попытку дозвониться Андрею, поднимаюсь по ступеням, которые устелены красной дорожкой. Наверняка мой образ слишком прост для мероприятия, на которое приглашены известные политики, предприниматели, музыканты и актёры, но я всё же гордо вскидываю голову и пытаюсь проскочить мимо охраны.

- Простите, можно посмотреть ваш пригласительный? – спрашивает меня вежливо мужчина, преграждая дорогу.

- Да… да, сейчас!

Приоткрываю кармашек сумочки и начинаю шарить там рукой. Под пальцами прощупывается холодный метал огнестрельного оружия. Нервозность зашкаливает, и я начинаю бояться, что моё состояние привлекает к себе лишнее внимание.

- Боже! Кажется, я забыла его дома, - поднимаю взгляд на охранника и виновато улыбаюсь, защёлкивая молнию на сумочке.

- Вы можете назвать свою фамилию, а я попрошу уточнить по спискам у организаторов. Если всё хорошо, тогда я смогу пропустить вас внутрь.

Едва открываю рот, чтобы назвать любую популярную фамилию, как неожиданно на мою поясницу опускается чья-то ладонь. Я резко поворачиваю голову и удивленно смотрю на мужчину с полностью седой головой. Он не выглядит старым, просто, видимо, его организм слишком рано перестал вырабатывать меланин.

- Она со мной, - кивает охране и подталкивает меня вперед.

Я продолжаю на него смотреть: серые почти прозрачные глаза, грубые черты лица и слишком широкий приплюснутый нос. Странно, но его внешность кажется мне до боли знакомой. Лишь когда охранник без лишних вопросов пропускает нас внутрь я узнаю в седовласом мужчине известного политика нашего города и по совместительству отца Алины.