что они могут погибнуть, этого не понимала Варя, но это понимала я. Из–за этого и была вся проблема, я смотрела на вещи реалистично, а все они представляли себя героями–освободителями. Но, если честно, наше войско было далеко не могучим. От силы двадцать человек, нужно искать еще и потом заставлять их идти на верную смерть. Все равно, что убийство. Да и какое восстание! Месяц назад прикончила одного солдата, и до сих пор иногда трясутся руки. Я не могла убивать.

– Эй, – я повернула голову и увидела Вику. Она села со мной рядом. – Что случилось? – я ответила, что просто хочу побыть одна. – Тань, раз уж я здесь, ты от меня не отделаешься, – ее улыбка, казалось, могла осветить весь этот мир. Но потом она сделалась серьезной. – Я хотела поговорить с тобой…

– О чем?

– О тебе и… Максиме, – при его имени она так скривилась, как будто почуяла какой–то отвратительный запах. – Помнишь наш разговор на дереве? Я не доверяю ему, он такой суровый. Да, он здесь почти за главного, к нему питают уважение, его некоторые боятся. Я просто хочу, чтобы ты понимала, что делаешь, Таня, – о, эти слова. Снова. Мое настроение снова упало ниже плинтуса.

– Спасибо, Вика, – я взяла ее руку. – Я всегда ценила твою заботу обо мне и моей сестре, но сейчас… ты просто не видишь в Максе того, что вижу я. Он стал другим.

– Другим?! – Вика резко встала с пола. Она взяла мою руку и потянула, через мгновение я уже стояла на ногах рядом с ней. Она стремительно куда–то пошла, таща меня за собою. – Сейчас ты сама все увидишь! – мы прошли, а точнее, пробежали два коридора и оказались в зоне с продуктами. Максим был здесь. Мы с Викой стали наблюдать за ним. – Смотри.

– Денис! – Макс произнес имя это довольно грозно, от неожиданности я вздрогнула. – Не нарушай норм. Положи банку на место! Я сказал, положи на место. Прекрати сейчас же жрать!

– Но…

– Все, иди отсюда, – устало и в то же время четко и ясно проговорил Дежурный. Денис скорее больше от испуга быстро ушел, а не от уважения к нему. Вика дернула меня за рукав, как бы говоря: "вот видишь!".

– И что? – шепотом спросила я ее. – Кто знает, сколько мы здесь пробудем! Он старается сделать так, чтобы мы все использовали по минимуму. Вот и все.

– Таня? – я повернула свою голову в другую сторону от Вики и увидела Макса. Представляю, какие у нас с ней были вытянутые удивленные лица. – Вы, что же, следите за мной? – мы молчали. Потом я решила взять ситуацию в свои руки. Я расправила свою сгорбившуюся спину, оперлась рукой на полку с консервами. Вся полка пошатнулась, и на меня упала какая–то банка. Было больно, но довольно смешно. Мы с Викой тут же рассмеялась, Максим только мягко улыбнулся. Да, при Вике он был сдержанным. – И все–таки…

– Я думала, может что–то нужно взять из этого с собой, когда мы снова выйдем наружу, – соврала я, потирая свой затылок. И совсем было не смешно сейчас, было очень больно. Я нащупала кровь. – Вика тебе все объяснит, я сейчас вернусь, – я тут же побежала в первый попавшийся коридор, еле как нашла медицинскую зону. Сегодня там дежурила Аня, что было для меня не очень благоприятно. Не спрашивая ее, я взяла со стола, за которым она сидела, тряпку и приложила ее к затылку. Тупая консервная банка! Интересно, что в ней было? Но я не стала об этом думать, так как Аня пришла в бешенство. Будто она бы мне помогла тогда, когда бы я ее об этом попросила! Естественно, нет. Это же Аня. – Господи, подумаешь, взяла тряпку, которой ты здесь вытирала со стола пыль! Дай спирт, пожалуйста, – наверное, моя наглость вывела ее из себя. Она кинула на меня такой злобный взгляд! Пока она пыталась как–то сжечь меня своим взглядом, я сама взяла с полочки маленькую бутыль спирта, налила его немного на тряпку и приложила ее к ушибу. – И не зачем так орать. Я и без тебя справилась, – слушая ее разъяренные крики, я поспешила выйти и опять пойти в зону, где хранились продукты. Сразу ощущалось, что тут было намного прохладнее, чем в любой другой зоне. Максим с Викой стояли на тех же местах и, кажется, даже не обмолвились словом. – На чем мы остановились?

– Вика говорила про банку тушенки, которая пришлась тебе не по вкусу, – отозвался Дежурный. – Так и быть, возьмем эту помятую банку с собой в поход.

– Вы планируете дойти до 106–ого? – подхватила Вика. Одновременно мы кивнули ей головой. И снова молчание. К счастью, мы услышали громкий голос Димы, который призывал Вику прийти. Когда она скрылась из продуктовой зоны, напряженная атмосфера растворилась.

– И как это понимать? – несмотря на шутливость Дежурного, я все равно поняла, что ему нужен нешуточный ответ. – Что за тряпка? На затылке?

– Слишком много вопросов, – пробубнила я. – На какой вопрос тебе нужен немедленный ответ? Полагаю, на первый. Ты и сам знаешь, что Вика не верит тебе и в чем–то вечно подозревает, и, заботясь обо мне, она намекнула мне, что от тебя стоит держаться подальше, – он помрачнел, сейчас нужна легкомысленная фраза, которая бы не привела его в еще большее уныние. – Но… знаешь, запретный плод сладок, – он прыснул и подошел ко мне поближе.

– Ладно. Голова сильно болит? Ты вообще можешь обойтись без травм, или это занимает у тебя особую часть в твоей жизни?

– У тебя дурная привычка.

– Какая же?

– Я не успеваю ответить на один вопрос, и ты тут же задаешь другой! Ты просто невыносим. Одни вопросы. Сущий кошмар! – он немного рассмеялся, а потом потребовал от меня ответов. – Моя голова болит больше от Аниных истерик, чем от этой банки тушенки! Представляешь, она орала на меня только из–за того, что я взяла с ее стола эту тряпку. Кстати, посмотри, пожалуйста, мой затылок, – я повернулась к нему спиной, убирая руку с затылка вместе с тряпкой. Крови на ней было не так уж и много, но все равно башка так раскалывалась!

– Ты просто протерла спиртом? Мда. Ладно, пошли отсюда. Я кое–что отыскал в этом бункере.

Мы зашли по пути снова в медицинскую зону. Я вежливо на этот раз попросила рыжую обработать мне рану на голове. Она делала все резко, но качественно. Потом мы дальше с Максимом неторопливо шли по коридорам. Через минут двадцать мы оказались в той части,