Шрифт:
Закладка:
Бен откинулся на спинку стула, его взгляд потускнел.
– В Беатрис-Роуз ощущалось что-то маниакальное. В течение примерно десяти минут она была показательно вежлива и спокойна, а затем вдруг начала расчесывать руки до крови. Она все время что-то бормотала про своего отца и какого-то кролика. Потом опять неожиданно успокоилась. Я предложил ей отвезти ее в больницу. Должно быть, она поняла, что я не собираюсь ее отпускать, потому что чуть раньше в разговоре упоминала, что лежит в клинике.
– В клинике? – недоуменно спросил я.
Бен посмотрел в окно, словно обдумывая что-то, а затем серьезный взгляд его серых глаз снова обратился ко мне.
– Это была психиатрическая клиника, Калеб.
– Что? – я в шоке уставился на него.
– Я тоже не мог в это поверить. Она сказала, что лечится там в течение уже многих лет. Это началось, когда заболел ее отец. Раньше она чувствовала себя не так плохо, но в этот раз ей стало намного хуже.
О господи. Я и понятия не имел.
Это было примерно тогда, когда Алая ушла от меня. И когда я оскорбил Беатрис-Роуз. Должно быть, она поехала в клинику как раз после того инцидента.
Мне стало плохо, меня охватило ужасное чувство вины. Я знал, что Беатрис-Роуз плохо справляется с ситуацией, которая связана с ее отцом, так что разве не я все только усугубил?
– Это было, когда… мы с Алой расстались. Я разговаривал с Беатрис-Роуз и велел ей держаться от меня подальше. Я был очень зол. И наговорил много гадостей.
Бен какое-то время изучающе меня разглядывал.
– Ты в этом не виноват.
Возможно, и нет. Но доля моей вины все же была.
Я посмотрел на свои руки и сжал кулаки.
– Может быть, она не симулировала те панические атаки.
– Может, да, а может, и нет, – сказал он. Я посмотрел в его серые глаза и увидел в них сочувствие. – Ты не должен винить себя. Особенно после того, что она сделала. Ты собирался просто взять и обо всем забыть? Братишка, ты же не дурак. Человек пытается ударить тебя ножом, а ты будешь стоять и наблюдать? С ней что-то не так, – продолжал он, – но это не освобождает ее от ответственности за свои поступки. Ей нужно вернуться в клинику.
– Сейчас она дома, – заметил я.
– Знаю. Иногда лучше отойти в сторону. Позволь другим помочь ей. Ты за нее не в ответе.
– Она была моим другом, – вздохнул я. Бен кивнул.
– Да. Но сейчас все, что мы можем сделать, – это быть рядом, когда она сама будет готова принять помощь. А ты должен держаться от нее на расстоянии, и особенно тогда, когда она решит разрушить свою жизнь и утянуть тебя вслед за собой. Позволь врачам и специалистам, которые более квалифицированы, помочь ей справиться с этим состоянием. Вот кто ей сейчас нужен, – он поднял брови. – Ты согласен со мной?
Я с облегчением вздохнул.
– Да, хорошо.
Официантка принесла нашу еду. Я был не голоден, но, глядя на стейк в тарелке Бена, все-таки откусил кусочек бургера.
– Ты зажал денег на наше свидание. Почему ты заказал для меня только бургер и картошку фри?
– Ты всегда ешь бургер и картошку фри, – объяснил он.
– Да, но в этот раз я хотел стейк.
– Ты хочешь стейк, потому что я ем стейк.
Он был прав. Я делал это из принципа. Когда мы были маленькими и Бену покупали новую игрушку, мне обязательно была нужна такая же. Если он носил футболку с Бэтменом, я тоже непременно надевал футболку с Бэтменом.
– Давай меняться, – потребовал я.
– Тебе что, семь лет?
– Двадцать три, меньше чем через два дня.
Я встал, чтобы поменять местами наши тарелки, но он схватил свою прежде, чем я успел что-либо сделать.
– У меня скоро день рождения, – напомнил я. Он посмотрел на меня скучающим взглядом.
– Твои отмазки по поводу дня рождения перестали действовать уже очень давно.
Он достал из кармана монету.
– Давай решим это по старинке. Я подброшу монетку. Орел – получишь мой кусок мертвой коровы. Решка – будешь сам давиться своей картошкой и бургером. И потом еще купишь мне пиво, – добавил он.
– Договорились.
Он подбросил монету, и мы, не отрываясь, смотрели на нее. Она приземлилась на стол между нами. Бен поднял голову и посмотрел на меня, самодовольно улыбаясь. Я усмехнулся.
– Придурок.
Он пожал плечами, продолжая дерзко улыбаться.
– Где мое пиво?
Калеб
На часах была почти полночь, когда я вернулся в свой номер. Я смертельно устал и мечтал принять душ и выпить таблетку аспирина, чтобы избавиться от головной боли.
Ученые постоянно придумывают что-то новое. Почему же они до сих пор не изобрели средство, от которого голова пройдет за считаные секунды? Или душевую кабину? Зашел внутрь и – абракадабра – ровно через три секунды ты уже чистый и свежий. И даже пальцем для этого не пошевелил.
Разве не круто?
Я бы хотел себе и первое изобретение, и второе. Но больше всего я хотел свою Алую.
Проходя мимо ванной, стянул с себя рубашку и бросил ее на пол, а затем направился в постель. Вслед за рубашкой отправились джинсы, носки, и наконец – наконец-таки – я упал на кровать лицом вниз.
Алая столько раз читала мне нотации по поводу разбросанной на полу одежды, что меня даже немного начала мучить совесть. В голове промелькнула мысль встать и поднять вещи.
Но в кровати было так хорошо, и тем более она никак не могла узнать об этом. И…
Я все еще чувствовал на себе ее запах. Мог закрыть глаза и представить ее.
Возможно, лучше заняться этим, когда буду завтра принимать душ.
Она сейчас, скорее всего, уже спит. Алая любит ложиться пораньше.
Но иногда забывает отключить звук на телефоне, и мои сообщения могут разбудить ее. У нее такой чуткий сон.
А что еще мне оставалось делать? Я скучал по ней. Алая пока что не могла переехать ко мне, но вскоре у меня получится это исправить. Как только вернусь домой, сразу отвезу ее посмотреть те три дома, о которых договорился с риелтором.
Когда зазвонил телефон, сначала у меня возникло желание перевести звонок на голосовую почту. Но затем подумал, что это, возможно, звонит Вероника. Не глядя на экран, нажал на кнопку приема вызова.
– Алло.
– Привет, Калеб.
Я заулыбался. Так широко, что даже стало немного больно.
– Кто это? – спросил я серьезным голосом.
– Это я.
