– Сегодня здесь оживленно, – сообщает он Гейджу, оглядываясь через плечо. В его голосе слышится почти неуловимый диалект, словно утраченный со временем акцент. – Шира будет недовольна.

– Шира всегда недовольна, – отвечает Гейдж. Здесь он расслаблен. Такой контраст по сравнению с тем Гейджем, которого я знала до этого дня.

Мальчик-друид открывает дверь в конце короткого коридора, и мы попадаем в ярко освещенный салон, стены которого увешаны художественными полотнами. Несколько смертных рассматривают работы, и я понимаю, что это идеи для татуировок. Я бросаю на Гейджа вопросительный взгляд, но он, проигнорировав меня, движется навстречу фейри, стоящей за прилавком. У нее темная кожа, почти такая же насыщенная, как и ее темно-карие глаза. Хотя сквозь них проглядываются чернильно-черные глаза, как у Гейджа. Под чарами на ее коже спрятаны рукава с серебряными и золотыми чернилами. Когда она замечает приближающегося Гейджа, закатывает глаза.

– Что? – говорит она, записывая что-то в свой блокнот. – Сегодня мне не до тебя, кузен.

Гейдж опирается на стеклянную стойку и улыбается ей.

– И я по тебе скучал, Шира.

Она морщит нос, но не отрывает глаз от планшета.

– Что тебе нужно, – говорит она, хотя ее интонация лишена вопросительных ноток.

– Я показываю Фэй, как наш род взаимодействует со смертными, – негромко сообщает он, не позволяя людям, зашедшим в магазин, услышать его слова.

Глаза Ширы взметаются вверх, пробегают по Гейджу и останавливаются на мне, замершей в нескольких шагах позади него. Ее взгляд нельзя назвать радушным. И мне хочется убраться отсюда подальше, пока ее глаза не просверлили во мне дыру.

– Что? – Шира огрызается. Прилавок слегка сотрясается от ее слов, и мальчик-друид спешит отвлечь внезапно встревожившихся людей. Как можно грациознее я удаляюсь от двух гоблинов, пока они тихо спорят между собой.

Рисунки на стенах привлекают мое внимание. Под некоторыми символами высечены слова, например, «на удачу» или «харизматичный». Я останавливаюсь перед целым плакатом подобных надписей. Мальчик-друид сосредотачивается на мне. Часть этих символов нанесена и на его кожу, но другие я не узнаю. Он ухмыляется мне.

– Умно, да?

Я сглатываю.

– Как это работает?

Он указывает на ряд чернил на своей руке.

– Они выбирают нужные им символы или рисунки, а мы зачаровываем чернила. Слабая магия. Магия рун. Вот почему я здесь. А взамен мы получаем немного крови, малую толику магической энергии, бурлящей в мире смертных. – Он протягивает мне пачку бумаг из-под прилавка. – Все прописано мелким шрифтом, но когда люди читали условия и положения? – Его улыбка настолько заразительна, что я не могу не улыбнуться в ответ, пока он показывает мне папки, набитые подписанными анкетами.

– Но это не причиняет им вреда?

Он качает головой.

– Магия рассеется, когда чернила немного потускнеют. Некоторые возвращаются, чтобы обновить татуировку, даже не понимая, зачем она им нужна. Но к тату быстро привыкаешь, так что нельзя все сваливать на чары.

Я впечатлена. Идея гениальна и не забирает у человека больше, чем он готов отдать сам. И что не совсем привычно во взаимоотношениях фейри и людей.

Это мой Двор. Мои люди, которые все придумали. Волна гордости захлестывает меня.

Я улыбаюсь и протягиваю ему руку.

– Кстати, я Фэй.

Он усмехается, и мне интересно, способен ли он проявлять другие эмоции.

– Я знаю. Лэйт, – говорит он мне, и его акцент становится заметнее, когда он произносит свое имя. Взглянув через его плечо, я замечаю приближающихся к нам Гейджа и Ширу, которая демонстрирует крайнюю степень враждебности, скрестив руки на груди. Я глубоко вдыхаю. В чем я уже успела провиниться?

Но ведь и Гейдж сначала меня не очень-то жаловал.

Лэйт исчезает, как только Шира бросает на него короткий взгляд. Она встает передо мной, и я стараюсь не дергаться, осознавая, что меня в данный момент оценивают.

Она первая нарушает молчание.

– Значит, ты и есть та самая претендентка на трон.

Я стараюсь не показывать свои эмоции.

– Да.

– Если пройдешь испытания, конечно, – добавляет она пренебрежительно, как будто сомневается в моих способностях. Мне не за что ее винить. Я и сама хотела бы знать, смогу ли.

– Она справится, – говорит Гейдж, и Шира бросает на него вопросительный взгляд. Он игнорирует ее. – Фэй хотела увидеть, как изменился наш Двор. А ты не уподобляйся пикси.

Она ахает и шлепает его по руке. Я прикусываю губу, стараясь сдержать улыбку. По крайней мере, она закончила вести себя враждебно по отношению ко мне, даже если я не совсем понимаю смысла этого оскорбления.

Она закатывает глаза и снова поворачивается ко мне.

– Хочешь нанести немного чернил? Сама увидишь, как они действуют.

Предложение на секунду возвращает меня в прошлое. Меня всегда привлекали татуировки, и я задумывалась над тем, чтобы сделать себе что-нибудь, но у меня никогда не было четкого представления, что бы я хотела увидеть на своем теле. Мне не нужна татуировка только ради того, чтобы она была.

Гейдж качает головой.

– Сегодня у нас нет столько времени, Шира. – Однако он задирает рукав рубашки, продемонстрировав мне постоянно меняющиеся вихри чернил. – Шира нанесла мне теневые чернила после коронации. – Увидев мой растерянный взгляд, он продолжает: – Тени – это часть Неблагой магии, которая прилагается к короне. Часть магии Колума. – Небрежное упоминание моего отца заставляет мои внутренности содрогнуться.

– Зачем тебе татуировки? – спрашиваю я.

– Я не сидхе, – говорит он, пожимая плечами. – Колум умел зачаровывать тени. А кровь гоблинов не способна удержать их. Но Шира – искусная чародейка. Она связала их с моей кожей, и теперь они выглядят как татуировки, когда я принимаю человеческий облик.

Шира, в свою очередь, только хмурится от комплимента. Я не могу отделаться от мысли, что Элли влюбилась бы в эту девушку-гоблина. Она неравнодушна к угрюмым лицам и пирсингу в бровях.

– Это была твоя идея? – спрашиваю я у нее.

– Да.

– Это гениально, – говорю ей. Моя честность на мгновение выбивает ее из колеи, и, когда она вновь смотрит на меня, в ее глазах уже нет такой жестокости.

Она кивает.

– Поверь мне, я знаю.

– Ты используешь только чернила?

Шира качает головой и жестом приглашает следовать за ней.

– Нет, но далеко не каждый способен на это. Кое-какие стихийники, некоторые из сильных фейри. Лэйт следит за нашей работой с рунами, проверяет, чтобы ни один из этих символов не был связан с кем-то из живых людей. – Она бросает взгляд через плечо и ведет нас в комнату рядом с главным холлом. – Никаких имен. На смертных никто не претендует. Они получают немного магии, мы – немного крови и маленькую сделку. Черт, нам даже платят за это. – Она стучит костяшками пальцев по раме открытой двери и просовывает голову в комнату, пальцем приглашая меня поступить так же.