— Друже, выбор у нас невелик. Не хошь мулаток — можешь в подъезде подрочить, но я лично планы менять не собираюсь. Тимурчик, ты как?

Тимур тоже не испытывал особого энтузиазма. Мулатки ему нравились, но сама ситуация была очевидно унизительной, и из всей троицы — пожалуй, для Тимура унизительной особенно. Он-то считал себя лучше абсолютного большинства цыган и имел на то полное право. Национальное клеймо тяготило полжизни. Но скрывать своё происхождение Тимур не имел ни возможности (бьют в России, как известно, не по паспорту — по морде), ни желания, если уж на то пошло.

— Ну как, Данко? Едем, не едем?

— Ну чо делать… едем.

Тимур, сидевший на переднем сиденье, назвал адрес. Водила поморщился, и неудивительно. В тот район вообще не каждый таксист соглашался рулить. А уж если поедешь, то обратно точно порожняком: сажать в тех местах пассажиров, причём посреди ночи — идея так себе. Отдаёт суицидальными наклонностями.

«Нексия» стояла на светофоре, на лобовое стекло плавно опускались снежинки.

— Шеф, сотку накинем. Слушай, мы нормальные люди, не отморозки. Мы просто отдыхаем. Да и сам понимаешь: кабы что-то хотели с тобой сделать, давно бы сделали.

Таксист пошевелил усами, из-за которых сильно напоминал Стрелкова. Обернулся через плечо, глянул на Данко с Русланом. Те попытались сделать максимально дружелюбные лица, хотя у обоих получилось скорее жутковато. Однако Тимур не лгал: с их стороны водиле точно ничего не грозило. Наверное, он всё-таки чувствовал это.

— С каждого.

— Что?

— Сотку сверху с каждого.

Обнаглел, конечно. Но ловить новую тачку холодной ночью не хотелось. Довольно уже неудобств.

— Договорились.

Загорелся зелёный, таксист врубил первую, поддал газа, переключился на вторую. «Нексия» понесла троих друзей сквозь тьму и снегопад.

***

Петляли по мрачному району долго. Улицы тут одинаковые: узкие, застроенные аварийными бараками и хрущёвками, что сохранились немногим лучше. Указатели на домах — редкость. Навигатора в машине не было, а подсказать дорогу некому.

По пути встречались только сомнительные компании, к которым точно лучше не приставать с вопросами — могут не так понять. «Мамка» по телефону объясняла всё путано, но хотя бы старалась помочь: едва ли в заведении не было отбоя от клиентов в такое время. Минут через двадцать встретили забулдыгу, который еле-еле плёлся по сугробам. Снег здесь никто не убирал.

Тимур хотел спросить дорогу у него, но едва заглянул незнакомцу под капюшон — и беседовать сразу расхотелось. Ничего в духе хорроров он там, конечно, не увидел, но алкаш оказался невероятно отталкивающим. Тимур едва ли мог объяснить, что именно во внешности мужика вызвало у него такую реакцию. Это был какой-то иррациональный страх, неотделимый от чувства отвращения.

— Чо он сказал?

— Да не знает он дорогу. Поехали.

Уличные фонари горели через один, светящиеся окна тоже встречались редко. Фары выхватывали из тьмы обшарпанные, обоссанные, разрисованные стены противного цвета. Трудно представить себе более неуютное место: оно было просто пропитано какой-то угрозой пришлому. К счастью, трое цыган сами были из тех, с кем не ищут встречи в подворотне — их всё это не очень беспокоило. Данко с Русланом уж точно. Тимуру было неуютно, но… терпимо.

В итоге всё-таки добрались.

Салон размещался на третьем этаже типичной хрущобы: узкая лестница, отсутствие лампочек, расшатанные подъездные окна, в которые задувал морозный ветер. Видимо, хозяева борделя объединили две типовые «трёшки» в одну. Распоряжалась заведением крашеная блондинка, чей возраст было трудно определить: слишком уж пропитое лицо. Ей могло быть тридцать, а могло и вдвое больше. Но «мамка» оказалась вполне приветлива, этого не отнять.

Да и сами мулатки — на удивление, очень даже ничего! Может, и не первой свежести, но сочные: предстояло выбирать «какая симпатичнее», а не «какая менее страшная».

— Так, знаю я ваши примочки! — Данко смирился с судьбой на этот вечер, но кое в чём был готов отстаивать свои права потребителя. — Давайте сразу: это за час или за один раз?

— За час, мальчики. У нас без этих «примочек». Всё по-честному!

— Ну, тогда не будем терять времени. — Тимур хлопнул ладонями. — Нам к утру ещё Богдана встречать, если кто забыл. Раз-раз, и поехали дальше.

Руслан, как обычно, действовал чётко и уверенно: первым выбрал девочку и проследовал за ней в комнату. Данко привередничал и задавал новые уточняющие вопросы, но он не маленький: разберётся. Эти переговоры ещё шли, когда за Тимуром с его избранницей уже закрылась тонкая скрипучая дверь.

Он без лишних слов установил мулатку в коленно-локтевую позицию: поперёк кровати, лицом к окну. Ритмично шляпаясь пахом об её зад — надо сказать, упругий и без всяких признаков целлюлита — цыган следил на кружащимися по ту сторону окна снежинками. Мулатка активно подмахивала и стонала весьма натурально: легко было поверить, что ей нравится. Возможно, так и было. В конце концов, женщинам Тимур вообще чаще всего приходился по нраву. Симпатичный, знал к ним подход. И размером природа не обделила.

Да, всё это выходило весьма неплохо. Тимур взял проститутку за плечи и ускорил темп. Его голова сама собой запрокинулась, снег за окном ушёл из кадра. Уже скоро он должен был кончить, а раз уплачено за час — одним разом не обойдётся. Тем более что девочка классная, с ней получится без малейших проблем.

Так бы всё и пошло, не различи Тимур крики. Это был явно голос Руслана, приглушённый стенами. Сначала Тимур подумал, что его друг просто слишком увлёкся, но почти сразу стало понятно: нет.

Нихера подобного. Руслан кричал от боли или ужаса. Или от того и другого.

Блядь!..

Тимур отскочил от кровати и метнулся за своими дорогими джинсами. Не потому, что неудобно размахивать достоинством, бегая по коридору: в кармане лежал нож. А ситуация явно сложилась очень нехорошая, хотя даже идей о её сути в голове не было. Насрать, на месте разберёмся, но вмешаться необходимо немедленно!

Он уже схватился за джинсы, но больше ничего сделать не успел. Мулатка ловко запрыгнула Тимуру на спину, обхватила его ногами и начала драть ногтями лицо. Пыталась нащупать глаза.

— Ааа бля!!! Сука!..

Стряхнуть её оказалось непросто. Но Тимур кое-что повидал на своём веку и хорошо чувствовал