– Выложи рис в виде кролика. Сейчас мультик такой есть – посмотри, как там. Потом надрежь сосиски с одного конца, чтобы получились сосиски-осьминожки. И не забудь про яичный рулет. Ты должна нарисовать на нем сердечко кетчупом или смайлик.

Юми только дозвонилась до матери, а она уже завалила ее советами. Как всегда.

– Когда вернешься? Это ты так избаловала Тонгу?

– Ой, посмотрите на нее! Вспомнила бы себя в его возрасте. Как же я с тобой намучилась. Мне приходилось выкладывать водоросли в виде Бэтмена или Микки-Мауса, иначе ты не ела…

Юми убрала телефон от уха и наморщила нос: «Правду говорят, что «лягушка не помнит, как головастиком была», вот и я забыла. Ладно, проехали».

– Тогда скажи, где ты сейчас? Куда ушла?

– Я устроилась на работу. Надо же нам с Тонгу что-то есть. Деньги сами по себе не появятся.

Что ж, по крайней мере, Михи не решила сидеть на шее у дочери.

– Хорошо. Только не снимайся в кино.

– Что? – Она повысила голос. – А почему нет? Твоя мама еще о-го-го! Могу начать хоть сейчас…

– Не вздумай! – перебила ее Юми, невольно сорвавшись на крик. – Или я перестану с тобой общаться!

– Вы посмотрите на нее! Я, вообще-то, актриса! Кино меня кормит – мне платят за съемки! Что тебя не устраивает?

– Это ты съемки в порнографии называешь работой?

– Какая разница, где сниматься? В обычных фильмах тоже обнаженка бывает смотря какая роль.

В сущности, Михи была права, но Юми просто не могла так просто это принять. Ведь тысячи людей видели, как ее мать раздевалась! А иногда не только раздевалась, но и… «Ни за что!» – со злостью подумала Юми.

– Не хочу ничего слышать! Только снимись в чем-то подобном… и ты мне больше не мать!

Юми сбросила звонок. Тонгу по-прежнему сидел рядом, тиская игрушечного кролика. Казалось, он уже привык к постоянным ссорам.

– Хочешь кролика – будет тебе кролик, – буркнула Юми и пошла на кухню.

Она взялась за готовку и вскоре успокоилась. Процесс создания рисовых кроликов увлек ее. Фигурки получились даже лучше, чем ожидалось.

– Тонгу, завтрак готов. Иди сюда.

Увидев любимого персонажа, Тонгу восхищенно вздохнул. Вдруг у него на глазах навернулись слезы.

– Эй, братик! – испуганно воскликнула она. – Что такое?

«Может быть, его сосиска-осьминожка напугала?» – предположила Юми. Она и правда постаралась: сделала восемь щупалец, глаза, нос и даже рот…

– Ма, любютибя!

Тонгу вскочил с места и бросился обнимать сестру. От неожиданности та даже растерялась.

– Ну что ты? – Юми осторожно высвободилась из объятий брата, который повис у нее на шее. – Тебя так тронули рисовые кролики?

Тонгу закивал, хлопая мокрыми от счастья глазами. Михи плохо готовила, и Юми представляла, каких кроликов ему приходилось есть: круг и две палки, и хорошо, если рис не подгорел. Ее собственный шедевр не мог не впечатлить брата…

– А у тебя есть вкус. Знай, твоя сестра – дипломированный диетолог-нутрициолог, с сертификатами по европейской и корейской кухне.

– Ма лусе сех!

Тонгу показал ей большой палец и принялся за еду. Его лицо светилось от счастья.

– Не торопись. Я сделаю еще.

– Да, ма!

Глядя на довольного брата, Юми вдруг почувствовала озарение.

– Вот оно.

То самое блюдо, которое она так долго искала! «Даже если он не прослезится, как Тонгу, равнодушным точно не останется!»

Юми погрузилась в работу: она купила несколько книг по сервировке от известных экспертов, искала рецепты в интернете. Однако через три дня ее план впечатлить Чинука, подав ему блюдо в виде любимого персонажа, провалился.

Хозяйка прачечной наконец-то ей позвонила, и Юми поехала за пальто. Но по приезде жестоко разочаровалась:

– Что это? Что произошло?.. – спросила она, рассматривая пальто.

Только успокоилась, решив, что все проблемы позади, как на ее голову свалилась новая беда!

Хозяйка, впрочем, выглядела крайне довольной результатом:

– Такое бывает. Я постаралась сделать все незаметно, но эта ткань настолько нежная, что каждый стежок будет видно.

– Да… но… это… – у Юми просто не было слов, чтобы выразить свои чувства.

Везде, где моль прогрызла дырки, виднелись черные бисеринки.

– Посмотрите, какая красота! Не то что обычные стежки. Видели последние коллекции «Гуччи» и «Дольче & Габанна»? В этом году бисер в моде.

– Но…

– Просто покажите это вашему другу. Если ему не понравится, то верну плату за починку.

«Но дело вовсе не в деньгах! – Юми была уверена, что Чинуку, который по привередливости не уступал самым капризным двухлеткам, пальто точно не понравится. – Мне конец!» – обреченно подумала она.

Обратная дорога казалась ей бесконечной.

Юми чувствовала себя запертой в клетке, откуда не сбежать, как ни пытайся. Она остановилась и посмотрела вверх на хмурое, затянутое тучами небо. На душе скребли кошки. До понедельника встреча с директором Чха ей не грозила, но что потом? Сколько у нее денег?

«Интересно, хватит ли? Скопить удалось не так много, но что поделать… Раз испортила чужую вещь, то надо возместить ущерб… – Юми не удержалась и вздохнула, сжав кулаки. – Никогда больше не свяжусь с мужчиной, который любит брендовые вещи! Нет! Вообще больше ни с одним мужчиной не заговорю! Буду благочестивой одинокой старой девой!»

Она тряхнула головой, отгоняя невеселые образы. Однако Чинук никак не покидал ее мысли. Юми тряхнула головой еще раз и поправила волосы. «Меня просто совесть мучает! Я совсем по нему не скучаю! Совсем…»

В ее зрачках отражалось пасмурное небо.

– Опять бессонница? Неважно выглядите, – сказал Учжин взволнованным тоном, встречая Чинука у лифта в лобби.

– Какой там. Я и дома не могу заснуть, не то что в отеле. – Чинук пожал плечами и принял у помощника папку с документами.

– Может, стоит обратиться к врачу? – предложил тот.

– Хватит. Не в первый раз.

– Тогда вам тем более следует поехать в больницу. Вы не спите, усталость продолжает накапливаться…

– Не волнуйся, в обморок больше не упаду. – Чинук хлопнул Ужчина по плечу, будто пытался его успокоить. – Я тебя тогда напугал, поэтому никаких больше обмороков. А если все-таки упаду, отменишь трехразовое питание и будешь поить меня травами.

– Точно, народная медицина. Совсем забыл о ней.

– И не вспоминай! Не нужна.

Чинук вернулся к бумагам.

Бессонница была с ним всегда, с раннего детства. Удачные дни, когда она отступала, выпадали крайне редко. Порой, когда симптомы становились слишком тяжелыми, Чинук пил снотворное, прописанное врачом, но оно почти не помогало. «Когда я в последний раз спал без таблеток или алкоголя?» – подумал он и улыбнулся, вспомнив. Три года