века. По самым скромным оценкам, в возрасте до семи лет умирали от 20% до 30% детей, хотя некоторые источники называют цифру в 50%. И следовательно, чтобы произвести жизнеспособных наследников, семьям приходилось рожать детей в куда больших количествах, чем мы привыкли сегодня.

Производя на свет наследников, сколько их ни требовал супруг для продолжения рода, женщины подвергали свою жизнь реальной опасности, которая, впрочем, составляла непременный атрибут их положения и звания замужних женщин. В так называемом «Письме о святой девственности» (Hali Meiðhad), написанном в одном из центральных графств Англии, признавались боль, опасности, тревоги и горести матерей: «вынашивание [ребенка] сопряжено с отяжелением и постоянным неудобством; рождение ребенка сопряжено с болью, самой жестокой из всех, а иногда и со смертью; воспитание его сопряжено со многими часами утомления… Бога ради, женщина, … избегай этого превыше всех прочих вещей во имя чистоты своей плоти, во спасение своего тела и ради своего физического здоровья»226. Таким образом, средневековые авторы не обходили вниманием опасности и боль — настоящий труд21 деторождения и выкармливания младенцев. Материнство было работой, которую должны были выполнять средневековые женщины, и эта работа выжимала из них силы.

  НовобрачныеКартина неизвестного художника. Ок. 1470 г.

Помимо рождения и воспитания детей само по себе положение жены предполагало выполнение определенного рода работ. Согласно Иерониму Стридонскому, «мужчины вступают в брак для того, чтобы кто- то вел домашнее хозяйство, утешал в болезни и помогал избежать одиночества»227. То же говорится в «Письме о святой девственности», автор которого прямо оспаривает идею о том, что женщины приобретают благо, отдавая себя во власть брака и материнства. Когда послушные будущие жены утверждают, что мужчина с его силой необходим как помощник в трудах и добытчик пропитания, а также что сам брак и несколько здоровых детишек способствуют богатству, «Письмо» возражает, что такое представление о замужестве намеренно вводит женщин в заблуждение и что за каждое преимущество, которое дает брак и материнство, женщине приходится платить слишком высокую цену. Для женщины замужество, настаивает «Письмо», означает не двоих в одной упряжке и не семейные радости, а «рабское услужение мужчине»228. Сколько ни приукрашивай брак, это никакой не любовный союз, а настоящий контракт, и заключая его, женщины подписываются на жизнь, полную изматывающего материнского труда, равно как и на работу наряду со своими мужьями, за которую не воздастся им и словечка благодарности в анналах истории.

Каждая средневековая женщина, запись о которой есть в исторических документах, упоминается там только как член какой-либо семьи или «жена такого- то мужа». При этом жене

  Адам и Ева трудятся после изгнания из Рая Миниатюра. Между 1485 и 1509 гг.

предстояло стать мужу помощницей во всех делах и разделять с ним труды. Даже когда женщины внимали призывам Церкви и отвращались от материнства, чтобы посвятить себя Богу, в конечном итоге они убеждались, что монашеская жизнь тоже полна трудов. Точно так же одиноким мирянкам приходилось трудиться, чтобы обеспечивать себя, и общество специально находило работу для таких женщин, которые по каким-либо причинам не состояли в семейном домохозяйстве. Все эти женщины заслуживают называться работающими.

Крестьянство

Говоря о труде в средневековом обществе, мы в первую очередь говорим о крестьянстве. Бóльшую часть средневекового населения составляли крестьяне, иными словами фермеры, трудившиеся на небольшом участке земли, который они арендовали или которым обладали как собственностью. В Средние века до 85% населения Европы составляли именно крестьяне. Над большинством из них стояли землевладельцы, чаще всего местная знать или духовенство.

Подавляющее большинство крестьян — п римерно 75% всего населения — находились в зависимости от своего господина. Они были закреплены за земельным владением и рассматривались как его неотделимая часть. Сервы обязаны были оставаться на земле, принадлежавшей их сеньору, — им запрещалось по собственной воле переселяться на другое место. В случае ряда жизненных событий, например когда они вступали в брак или наследовали землю, им полагалось вносить сеньору определенную плату. Многие сервы были обязаны использовать в своем труде только принадлежавшие сеньору средства производства, например мельницы.

В этой системе собственности женщины тоже иногда притязали на участок земли, закрепленный напрямую за ними, но не так часто, как мужчины. В средневековый период по всей Европе действовало несколько систем наследования: майорат, или право старшего сына наследовать все имущество; минорат, или право младшего сына наследовать все, что традиционно принадлежало семье, включая земли, тогда как старший сын наследовал только то, что было приобретено его родителями. Иными словами, несколько правовых механизмов лишали женщин права наследовать землю, на которой они родились и выросли. Другое дело, когда в семье не было сыновей: тогда наследниками родителей становились дочери — если дочерей было несколько, наследственные земли поровну разделялись между ними, а единственная дочь, соответственно, наследовала все имущество родителей.

В некоторых случаях женщины могли владеть землей еще до замужества или получения наследства. Так, жительница английской деревни Бриджсток Кристина Пенифейдер задолго до своего замужества в 1317 году несколько раз получала в дар от отца участки земли — в 1313, 1314 и 1316 годах229. Кроме того, дочери иногда получали от родителей землю в качестве приданого, и тогда земля переходила в их собственность после замужества — и нередко с прямым указанием, что данная земля принадлежит ей на правах неотчуждаемой собственности, какие бы пожелания ни высказывал на этот счет ее супруг. Как бы там ни было, передача земли дочерям составляла до четверти всех производившихся в Бриджстоке земельных операций. Пускай дочерям земельные участки доставались намного реже, чем сыновьям, за счет наследования, крепостные крестьяне тем не менее считали нужным позаботиться и о дочерях, чтобы те были в безопасности и владели землей, которая обеспечивала бы их230.

В любом случае, когда женщина желала продать принадлежавшую ей землю, неважно, полученную в дар или унаследованную, она должна была засвидетельствовать, что делает это по доброй воле. Это правило, увы, не исключало принуждения со стороны мужей, но по крайней мере оно показывает, что женщины действительно могли хоть как- то участвовать в решениях относительно принадлежавшей им земли. Более того, такими землями чаще всего управляли мужья этих женщин, так что они выступали лишь номинальными владелицами и необязательно распоряжались своей землей по собственному усмотрению.