— Ты что, их размножать научился? — усмехнулся следопыт.

— Почти, — ассасин упёрся рукой в тонкое деревце и остановился. — Но не спрашивай как. Это мой секрет, — он обернулся, остановив взор на вампирше. — Лайла, может, расскажешь что-нибудь интересное? Скуку развеять.

— И о чём же ты желаешь послушать? — принцесса предположила, что у того уже припасён конкретный вопрос, и не ошиблась.

— Ну, — завещала спина продолжившего спуск Рэксволда, — к примеру, поведай, почему все так взъелись на магию Тьмы ещё до того, как её последователи решили спеться и поработить весь мир? Всё из-за того, что колдунам для заклинаний была нужна человеческая кровь?

— Хороший вопрос, — придерживаясь за локоть Джона, девушка ступила на опасный склон. — Но для ответа мне придётся сделать краткий экскурс по истории возникновения колдовства.

Предвкушая любопытный рассказ, Алан решил держаться поближе, чтобы не упустить ни единого слова.

— Я весь во внимании, — отозвался спускающийся по диагонали ассасин.

Решив идти той же траекторией, Лайла начала повествование:

— Никто не знает, когда появилась магия, но с давних времён освоение чар Света и Тьмы шло рука об руку. Словно две стороны одной монеты. Любой человек, нашедший в себе крупицу колдовской сути, выбирал магическое направление в зависимости от своих талантов. И пока кто-то учился повелевать стихиями, залечивать раны или приручать животных, находились и те, кто ударялся в довольно специфическую область знаний, позже наречённую магией Тьмы. Её первопроходцы использовали для заклятий кровь зверей, практикуя гипноз и наведение порчи. В основном они зарабатывали себе на жизнь истреблением полевых вредителей. Но самые ушлые тут же смекнули, что благодаря даже этому скудному набору чар можно взять под контроль крыс, поразить их мором и издалека управлять эпидемией чумы. Появились колдуны-мошенники, избавлявшие людей от насланных ими же напастей, и колдуны-шантажисты, устанавливавшие плату за отсутствие козней. При этом ни те, ни другие не гнушались забирать последние сбережения у честного люда. Поселения, которые не могли или не хотели идти на сделку, страдали от разного рода хворей, поражавших людей, скот и урожаи.

— Века идут, а ничего не меняется, — безрадостно подметил Рэксволд. — Только на смену магии пришла грубая сила, — он остановился перевести дух у покосившейся берёзы.

— А разве приручавшие животных, имея злые намерения, не могли сделать то же самое? — Джон придержал руку принцессы, чтобы она успела заметить слившуюся с травой корягу. — В принципе у крыс и своей заразы всегда хватало.

— Нет, — вампирша переступила замшелый корень, — из-за непосредственной близости к происходящему и индивидуальности чар. Магия Тьмы временами схожа с магией Света, но одни и те же цели достигаются совершенно разными способами. К примеру, повелевание животными — это особое понимания их языка с последующим подбором индивидуального подхода, а гипноз — лишь насильственный контроль разума. Аналогично и для других типов заклинаний. Если маг Света отразит летящую стрелу магией воздуха, то чернокнижник предпочтёт использовать телекинез. Разница в том, что тёмная магия способна изменять сознание колдуна. И чем сильнее в нём магия Тьмы, тем сложнее ему даётся магия Света. Также, в противовес светлым чарам, опытные чёрные колдуны могут творить заклинания на огромных расстояниях и неважно, будет ли это телепортация или насылание проклятий. Поэтому большинство чернокнижников резонно выбирало тёмное искусство, как единственно верное направление. Так на чём я остановилась? — Лайла на секунду задумалась. — Ах да… Управление эпидемией чумы… С помощью несложных манипуляций у чёрных магов появились первые претензии на власть. Обнищание населения, гибель крестьян и неурожай сильно снизили налоговые сборы королевств, не на шутку разгневав правителей. Всего за год магия Тьмы потеряла официальную поддержку большинства государств. А чуть позже всех её последователей заклеймили изгоями. Это были вынужденные меры, но крайне радикальные. Некоторые добросовестные и безобидные мастера тёмного искусства нехотя бросили свой промысел. Другие же озлобились — растворились в глухих лесах и глубоких пещерах, чтобы никто не мешал их экспериментам. Неизвестно как, но с годами чернокнижники научились оживлять мертвецов, создавая из них бездумных марионеток. Направляемые некромантами зомби забредали в селения и города, беспорядочно нападая на перепуганных жителей. Ни вилы, ни топоры не могли остановить агрессивную толпу гниющих тел. Оправившись от ужаса, люди научились давать отпор с помощью заклинаний магии Жизни, развеивающих чары контроля разума. Без них мёртвые вновь становились обычными трупами, и их повторно предавали земле. Потом истреблять нечисть научились и стихийные заклинатели, что сильно повысило всеобщую лояльность к магии Света. Но, пока народ радовался победам, короли и королевы мрачно лицезрели шаткое положение своих государств. Они понимали, что действия тёмных колдунов — лишь проба пера. Над миром нависла угроза появления контролируемой армии мертвецов, оставляющей после себя смерть, разрушения и чумной след. Спасти от апокалипсиса мог лишь кардинальный пересмотр вооружения. Так в королевствах зародились первые Боевые маги, искусные мастера стихий, присягнувшие на верность своим правителям. В отличие от магов Жизни, они одинаково хорошо могли бороться как с нежитью, так и с людьми, становясь незаменимыми в любой битве. Но и умения чернокнижников не стояли на месте. Используя человеческую кровь, они научились извращать суть жизни, создавая разумную нежить, куда более опасную, чем неповоротливые зомби. Венцом их злого творения стали практически неотличимые от живых мертвецы. Идеальные ночные охотники, ведомые лишь жаждой крови и впоследствии наречённые… вампирами.

— То есть… — начал было Рэксволд, встав у выступающего из бурьяна валуна.

— Да, — прервала его Лайла. — Ты всё правильно понял. Я создание Тьмы, призванное уничтожать людской род. Осознание того, кем я являюсь, пришло сразу, как я нащупала во рту клыки.

— Страшно, наверное, узнать о себе такую правду, — Джон не отводил сочувствующего взгляда от профиля спутницы.

— Отнюдь, — девушка посмотрела на следопыта. — Ни малейшего беспокойства. Словно я никогда и не была человеком, — она уронила поникший взор на травянистый склон и совсем тихо добавила: — Но я помню каждый день своей жизни…

— Нам повезло, что ты добрый вампир, — донёсся сзади звонкий голос.

— Ответить тебе честно? — принцесса обернулась на насторожившегося юнца. — В библиотеке встречалось мало информации о вампирах. Но, поверь, в книгах о них не упоминалось ничего и близко похожего на доброту. Опасные человекоподобные хищники, играющие со своей жертвой в «кошки-мышки». И настигнув жертву, вампир изопьёт её досуха. Даже если это ребёнок…

Красочно представляя себя загнанной до седьмого пота добычей, парнишка нервно сглотнул.

— Не волнуйся, — Лайла мягко улыбнулась. — Вопреки зловещим хроникам, у меня не возникает желания кого-либо убивать, — наслаждаясь щекочущим ветерком, она прикрыла глаза. — Я просто хочу жить…

— Н-да, — Рэксволд покосился на разнежившуюся девушку. — Ты и впрямь не подходишь под образ классического кровососа из легенд. Насколько мне известно, они не могли свободно ходить под солнцем и отражаться в зеркалах. Видимо, ты особенная. Жаль.

— Жаль? — принцесса с недоумением взглянула на убийцу.

— Именно. Я бы посмотрел на Джона во время ваших объятий, если бы твоё тело было леденяще холодным, как гласят придания, — глядя на мимолётное смущение вампирши, ассасин рассмеялся.

— Тоже мне проблема, — с усмешкой отпарировал следопыт. — Мы бы перебрались в Аль Херон, и я бы никогда не изнывал от жары, — он остановился около девушки и осторожно обнял её за талию. — Верно же говорю?

— Вне всякого сомнения, — Лайла положила прохладную ладонь поверх руки воина. — Мы немного отклонились от темы. Если вы не против, я продолжу рассказ. Так… На чём я остановилась? Алан, как самый внимательный слушатель, выручай.

— Эм… — парнишка поднял глаза к небу. — Некромаги… Некроманты, — спешно поправился он, — создали вампиров.

— Точно. Спасибо, — промолвила принцесса, и странники, внимательно слушая её, двинулись дальше. — Это предел, который они смогли достичь, используя человеческие тела. Пока люди учились истреблять нежить, чернокнижники продолжали свои эксперименты, вовлекая в них пойманных магических созданий. Под действием тёмных чар существа перерождались. Рукописи гласят, что именно стараниями безжалостных колдунов из добрых джиннов вышли злые ифриты. И с каждым новым экспериментом создания, поражённые магией Тьмы, становились всё ужаснее. Больше всего меня впечатлили записи о прекрасных дриадах, хранительницах лесов, обращённых в некронимф.

— Мёртвые мифические девы? — с усмешкой бросил назад ассасин. — Ну, после всех твоих рассказов этим нас уже не удивишь.

— Думаешь? — загадочный