И, увы, в отношении Тимохи к женскому полу стало проскальзывать жуткое легкомыслие. Катя Катей, а на концерте народного хора заявил, например, глядя на красавиц в кокошниках: «Женюсь прямо на всех!!!» Но апофеозом его дошкольных «любвей» (а все эти детсады-цветники, рассадники соблазнов!) стал следующий вопль души:

– Знаешь, ба, я сумасшедший!! Я влюбился сразу в пять девочек!! В Катю, Владу, Веронику, Марину и Полину! А в Артемиду, Ксюшу, Камиллу нет, не влюбился, они некрасивые. Я просто сумасшедший парень, да?!

Бабушку на сей раз почему-то больше заботят отвергнутые дурнушки:

– Некрасивые, говоришь? Зато имена у них красивые, и такие редкие! А в моем детском садике были одни Лены да Наташи… Рекомендую тебе обязательно влюбиться также в Артемиду, Камиллу и Ксению! Обязательно!

Тимофей пытливо вглядывается в непроницаемое лицо бабушки Иры. Шутит, конечно?! Да нет, вроде…

– Ну, я подумаю. Но ничего не обещаю!

Сюрпризы от прабабушек

Ворох рекламы и разномастной «прессы», что доставляет почта, не доставляет удовольствия прабабушке Анне Ивановне. Но не закопаться в этот ворох она не может даже в гостях у дочери. Читает чуть ли не все подряд! И вдруг срывает с носа очки, возмущенно поджимает губы, пошуршав-пошелестев старейшей городской газетой. (Ей в следующем году исполнится сто лет – газете, бабушке-то поменьше.)

– Ира, дочь, послушай, что пишут!! Рекорд, оказывается, Мацеста установила – тысяча пятьсот процедур в сутки. Смешно! Мацестинские источники – лучшие в мире, понимаете ли, сколько советских людей оздоровилось! Сталин принимал у нас ванны, специально дачу построили, Брежнев… Прекрасно помню, мне тридцать лет назад докладывали: больше шести с половиной миллионов ванн в год отпускалось. Это значит… это значит… что-то восемнадцать тысяч в сутки! Вот где рекорд!

– Ого, баб, как ты быстро считаешь! – удивленно таращит синие глаза Тимофей. Хватает мобильник:

– Ну-ка я на калькуляторе… В году 365 дней, да? Значит, будет… ну да, 17 8°8!

– Ира, смотри, как это он шустро… В шесть лет! Ну-ка, почитай мне вот здесь…

– Да мне семь скоро! Ну, может, не очень скоро… я вообще-то маленький! – спохватывается Тимоха: считать он любит, а читать не очень – мультики интересней!

Бабушка Ира хвастается:

– Он у нас даже эсэмэски пишет – довольно быстро, надо только подсказывать орфографию.

Тимофею слушать восторги бабушек приятно, но он справедлив:

– Это чепуха, вот прабабушка все в голове подсчитала! Круто! Я прямо офигел!

– ТИМОФЕЙ! Ирина, как он у тебя разговаривает?!

– Ой, извини, бабушка Аня, ты не любишь… Не офигел, а это… обалдел!

А через пару часов Тимоху поразила другая прабабушка, Евгения Артемьевна.

С ней он должен был в семь вечера идти на столичный балет. Не так чтобы очень рвался, но насчет театра с бабушкой Женей не поспоришь. Хотя ему самому недавно жутко понравилось выступление казачьего ансамбля, такие там были казачки-царевны в сказочных нарядах! С громкими песнями водили хороводы, а казаки бешено скакали, махали шашками. Ух, как сверкали… Вот бы ему такую! Бабушка немедленно объявила, что это гены ее дорогого папы, кубанского красавца-казака в Тимошке сказываются…

А тут вдруг она звонит и объявляет:

– Тимочка, мы с бабушкой Ирой уже договорились, с ней пойдешь в театр!

– Ты не пойдешь?

– Нет, я пойду. Мы увидимся, принесу вам билеты и тоже пойду! Но не одна. Специально тебе звоню, чтобы объяснить… Один мой молодой приятель – ну, моложе меня, по крайней мере, – пригласил составить ему компанию.

– А ты бы сказала, что у тебя уже есть билеты, что ты со мной идешь!

– Но у него ведь тоже два билета, и один билет пропал бы!

– Ну и пусть, ба, подумаешь… Пусть продаст!

– Да мы у театра с тобой увидимся, поболтаем!

– Это не считается…

Тимофей и сам не может понять, почему обязательно бабушка Женя должна с ним идти… Бабушку Иру он ведь тоже очень любит?! И нельзя все равно разговаривать, пока будут балеты танцевать! А после первого отделения они вообще обычно уходят, бабушка боится «перегружать ребенка»… Наверно, ей захотелось досмотреть все до конца?!

Хотя пацаненок чует, что дело в другом, что этот молодой приятель… Что еще за приятель? Он сам главный бабушкин приятель, главный друг, она всегда так говорила! Обманывала?! Раз с ним не пойдет, а с каким-то приятелем пойдет?!

Да… Прабабушки сегодня устраивают Тимошке сюрпризы.

Коммунистическая принципиальность

Ох, этот звонок от новой родственницы, матери Андрюхиной тещи… Старой партийной руководящей грымзы, ныне активистки КПРФ!

Именно Анна Ивановна на комиссии в райкоме когда-то задробила загранкомандировку первого мужа Ларисы. И не в какие-то капиталистические Америки – в сугубо социалистическую черноморскую соседку Болгарию. «Чересчур самоуверенный» журналист (с трудягами-родителями живший в убогой развалюхе!), мол, «невнятно осветил» жилищную политику СССР! Срезала, мерзавка, на важнейшем для их молодой семьи вопросе…

Самой Ларисе еще студенткой-отличницей журфака выпала удача посетить с городской делегацией английский курорт-побратим. Началась поездка – угораздило же! – через несколько дней после Чернобыля. Но нигде – ни на приеме у мэра, ни на различных встречах эта тема даже не возникала. В мире, что бы ни говорили теперь, тоже далеко не сразу все всё поняли.

В уютном Челтенхэме улыбчивые британцы показались поголовно аполитичными, но вполне счастливыми и спокойными. Очень радующимися всякой чепухе, вроде не слишком серых с утра тучек… Лариса, помнится, даже хмыкнула-хихикнула, когда местная журналистка поинтересовалась, чем именно их кормили на торжественном обеде в мэрии. Писать в прессе об этом?! Удивилась и одному из угощений: подали малюсенькую молодую картошку в мундире. Многое ей, пичужке, было тогда в новинку и очень забавляло.

А вскоре муж съездил по заданию редакции в Чернобыль, и его впечатления были поистине апокалипсическими… С тех пор Чернобыль и Челтенхэм в памяти Ларисы вместе, будто два полюса, будто ночь и день. Ах, как же хочется, чтобы наша Земля, этот малюсенький красивый шарик, спокойно крутился и крутился бы вместе со спокойным счастливым человечеством! Люди ведь, по сути, совсем не плохие! Вот даже христианнейший Федор Михайлович Достоевский однажды предположил, что над землянами просто проводится некий эксперимент. Ну да, это, мол, вытерпели, вынесли, людишки-муравьишки? А если мы вас еще так? И вот эдак? А вот здесь столкнем-поссорим, и там?

Но Анна-Ванна, как когда-то сама Лариса, так и продолжает всех делить на наших и не наших, коммунистов и ничего-не-понимающих… Не понравилась ей, видите ли, Ларисина статья о «турецком элементе», обосновавшемся у нас в крае:

– Этот, понимаете