— Ясно… а эта девушка? Лиана? Ходили разные слухи…

— За такие слухи в нос бьют, если что, — ответил я. — У неё парень есть. Они как неразлучники. А мы с ней просто деловые партнёры. Познакомились через её отца, он важный человек.

— То есть, ты сначала познакомился с её отцом? А уже затем с ней?

— Ну… технически мы познакомились одновременно. Только я был гостем друга её отца. Как-то так.

— На зимних каникулах, когда тебя ранили?

— Ага, — кивнул я.

— Ты не рассказывал.

— Не считал это важным.

Снова пауза. Я не думал ни о чём — решил просто плыть по течению. Надоело пытаться всё контролировать. Так ведь можно и забыть о том, что я просто живой человек…

— Почему ты не спрашиваешь меня? — произнесла Мирослава. — В ответ?

— О чём? — я сделал вид, что не понял.

— О том же, о чём и я, конечно. Не появился ли у меня кто-нибудь.

— Не знаю… возможно, я боюсь услышать ответ.

Она придвинулась ближе. Наши голые ноги соприкоснулись, и я будто ощутил прострел электричества.

— А ты спроси… — тихо сказала она. Так, что я едва разобрал слова за грохотом музыки.

— У тебя кто-нибудь был?

Я глядел ей в глаза. И даже не был уверен в тот момент, что любой её ответ что-то изменил бы.

— Нет…

После долгого перерыва мы никак не могли насытиться друг другом. Весь окружающий мир исчез, превратившись в мешанину тёплых запахов, морской влаги, вспышек музыки и света.

Только на рассвете мы немного остыли. Перестали вести себя так, будто сегодня наш последний день на Земле. Начали растягивать время.

Мирослава лежала у меня на руке. Справа от нас брезжил рассвет, заливая песок пляжа розовым светом.

— Сегодня будет «Реактор», — сказала она, не поворачивая голову. — Хочешь пойти?

— Не знаю, — честно ответил я.

— Может, ну его?

Она перевернулась на живот и положила руку мне на грудь. Посмотрела в глаза.

— Есть в этом особый кайф: свалить до. Как считаешь?

— Пожалуй, — согласился я.

— Домой хочу… Дим… в наш дом… понимаешь?

Я улыбнулся в ответ.

— Хочешь я квартиру на нас двоих оформлю? Чтобы глупости больше в голову не приходили, а?

— Ты чего? Не нужно, зачем! Да и батю твоего от такой новости Кондратий посетит…

— Не посетит! Всё, хватит. Я больше не папина дочка.

Я промолчал. Мирослава положила голову мне на грудь и прижалась всем телом. Несмотря на бурную ночь, я вдруг понял, что готов продолжать. Вот что значит восемнадцать лет!

— Не уходи больше. Пожалуйста… — попросила она.

— Я… я постараюсь, — ответил я.

Пустых обещаний давать в тот момент не хотелось, но Мирославу и такой ответ устроил.

Потом мы снова просто лежали на берегу, пока не взошло Солнце.

— Ну что, пойдём?

Мирослава села рядом на песке.

— Да, пожалуй, надо бы… остальных только предупредить неплохо, — ответил я. — Парням деньги нужны будут, билеты, всё такое… это ж я вроде как их сюда затащил. Плюс Шурика надо как-то в Москву затащить и устроить…

— Шурик — это такой жилистый, да? Шустрик.

— Ага, он, — кивнул я.

— Где ты его нашёл? И чем он тебя зацепил?

— В Киеве, на Гидропарке, — ответил я. — Он в махаче ультрас местных участвовал.

— Вот как! — Мирослава сделала круглые глаза. — А на вид и не скажешь.

— В тихом омуте…

— Саша, ты странную команду собираешь. Не то, чтобы я хочу как-то вмешиваться, но… оно точно всё безопасно? И точно тебе надо? Я в курсе, в каких сферах ты общаешься, а тут… ну, такие простые ребята…

— Шпана подзаборная, чего уж там! — улыбнулся я. — Говори, как есть. Но не все. Сашку вспомни. На чьей тачке мы сюда приехали.

— А что, он тоже?..

— Угу, — кивнул я.

— Вижу, многое пропустила… хотя знаешь — не важно. Не хочешь — не говори.

— Да даже не то, что не хочу… просто сложно всё.

— Понимаю, — кивнула Мирослава.

У меня на этот счёт были серьёзные сомнения, но возражать я не стал. Только вдруг вспомнил обо всём, что надо сделать в самое ближайшее время: организовать встречу Бадри и Бугая в Баден-Бадене, спланировать участие Дана в концерте французского артиста… а ведь ещё выход на учёбу, свободы опять не будет… и как это всё совместить?

— О чём снова задумался? — спросила она.

— О делах, — признался я.

— Слушай, давно хотела спросить. — Она откинулась назад и опёрлась на локти. — Как ты всё планируешь разруливать? Так, я кое-что знаю о твоих проектах — по-моему, это всё очень серьёзно.

— До сих пор как-то справлялся, — я пожал плечами.

— Я про режим, — продолжала она. — Одно дело мы, девчонки. У нас военная только форма. В остальном обучение не отличается от любого другого вуза. У вас же всё иначе, особенно на младших курсах. Наряды все эти, патрули, свободного выхода нет… Как, Саш? Не представляю просто.

Честно говоря — я и сам это себе не очень отчётливо представлял. Да, языки мне зубрить не надо — я их и без того знаю. Но вот всё остальное… я думал решать проблемы по мере их возникновения. В конце концов, можно Ступикова приблизить или даже способствовать его продвижению. Можно найти выходы, можно.

Но, как обычно в таких ситуациях, возникает закономерный вопрос: зачем?

Конспирация? Маскировка? Защита? Смешно — учитывая то, что произошло в лагере. Если кому-то наступлю на больную мозоль, достанут за любым забором. Сейчас не то время, когда такие вопросы не решались бы.

Тогда почему остаюсь? Да, если отчислюсь до конца четвёртого курса мне нужно будет идти в армию — но ведь всё можно решить, и довольно легко.

Есть, конечно, личные моменты. Незакрытые гештальты. Посмотреть, какой могла бы быть моя жизнь, имей я чуть больше мозгов и стартовых возможностей. Ну и перспектива, конечно. Изнутри некоторых государственных организаций действовать проще.

Например, Балканский кризис, Кавказ… впрочем, для серьёзного влияния на ситуацию я не успею дорасти до серьёзных должностей и званий. И никакая поддержка тут не поможет — чудес просто не