— Это точно! — хохотнул Рон.

Виктор же был достаточно спокоен. Ведь переживал он до знакомства с Королевой змей, а сейчас он знал, что убивать она не будет. Сейчас они оба играли спектакль, с не самым веселым исходом.

Стоило командам вскочить на метлы, как вдруг на поле выскочила профессор Макгонагалл и бегом пересекла его, держа в руках громадный фиолетовый мегафон.

— Что-то случилось? — заволновалась Айрис.

— Матч отменяется! — крикнула профессор Макгонагалл в мегафон, и переполненные трибуны взорвались шумом, криками, свистом. Рон присоединился к общему гулу, в то время как Айрис была явно не в своей тарелке и оглядывала трибуны, словно ища кого-то.

В это время Оливер Вуд приземлился и бросился к профессору Макгонагалл, все еще сжимая метлу. Видимо, он желал выяснить в чем причина отмены важного для него матча. Ведь это был предпоследний год его учебы в Хогвартсе, и были все надежды что его мечта — стать чемпионом Хогвартса — наконец-то исполнится.

Профессор Макгонагалл, тем временем, не замечая капитана команды своего факультета, продолжала кричать в мегафон:

— Всем ученикам вернуться в свои гостиные. Там получите дальнейшую информацию. И пожалуйста, поскорее!

После чего она опустила мегафон, жестом подозвала Гарри, что-то ему сказала, и двинулась с ним к замку.

Рон и Айрис в это время уже бежали догонять уходящих Гарри и Макгонагалл.

— Может и мы пойдем? — спросил Терри, привлекая внимание своего задумавшегося товарища.

— Да, конечно. — кивнул Виктор, и направился к выходу. — Надеюсь, профессор Флитвик или старосты все объяснят.

Остальные болельщики шумно высказывали недовольство отменой матча, многие были обеспокоены. Но все послушно брели, возвращаясь в свои гостиные.

Когда все когтевранцы собрались в гостиной, перед ними выступил декан, забравшийся на стул, который подставил Роберт:

— Вас это очень расстроит, — произнес он мягким тоном, хотя было видно, что он за кого-то сильно переживает. — Было еще одно нападение… Двойное нападение. И одна из жертв — староста нашего факультета мисс Кристалл, Пенелопа Кристалл. Она, и еще одна ученица из Гриффиндора, Гермиона Грейнджер, были найдены окаменевшими у дверей библиотеки.

Ученики зашептались, явно встревоженные, а многие и откровенно напуганные новостью. Но профессор поднял руку, призывая всех к тишине, и продолжил:

— Я должен огласить новый распорядок. — он вздохнул, явно близко к сердцу принимая случившееся, затем взял в руки пергамент и зачитал: — Все ученики возвращаются в гостиные своих факультетов до шести часов вечера и больше их не покидают. На уроки будете ходить в сопровождении преподавателя. Никто не пользуется туалетной комнатой без провожатого. Все матчи и тренировки временно отменяются. Никаких передвижений по вечерам.

Вся гостиная Когтеврана выслушала предписание молча, не издавая ни звука. Профессор свернул пергамент, по которому читал, и закончил речь собственными словами:

— Вряд ли стоит говорить, что я давно не был так расстроен. Если преступника не поймают, есть вероятность, что школу закроют. Я прошу всех вас: если у вас есть хоть какие-то подозрения, не бойтесь и не стесняйтесь подойти ко мне и сообщить, что вам известно. Спасибо.

Флитвик слез со стула и направился из гостиной на выход. По его сгорбленным плечам было заметно что произошедшее сильно ударило по маленькому профессору.

В самой гостиной тем временем началось обсуждение случившегося.

— Я один обратил внимание, что на данный момент пострадали ученики всех факультетов, кроме Слизерина? — задал вопрос Майкл, когда второкурсники собрались за отдельным столиком.

— Ну, двое на Гриффиндоре, один пуффендуец и Пенелопа — это не говорит о том, что следующим не может стать как раз слизеринец. — заметила Лайза.

— Да, четверо — это еще не показатель. — Сью согласилась с подругой.

— Только вы забываете про название чудовища — «чудовище Слизерина». — напомнил Энтони. — С чего бы ему вообще нападать на учеников своего факультета.

— Виктор, а ты что думаешь? — Падма обратила внимание всех учеников на непривычно молчаливого парня.

А Виктор как раз думал, что бы ему ответить, дабы и излишнюю осведомленность не показать, и приободрить собравшихся.

— Я думаю, что очень странно происходят эти нападения. — начал он неспеша. — Три нападения, пять жертв, если считать Безголового Ника. Но, никто из них даже не ранен. Не поймите меня неправильно — я переживаю и за Пенелопу, и за остальных пострадавших. Но в чем смысл нападений, если мандрагора уже почти готова?

Ученики задумались. Ведь и правда — зачем нападать на учеников, если в скором времени их всех смогут вылечить.

— Ты думаешь, что это больше средство запугивания? — предположил Терри.

Виктор не спешил с ответом. Ведь нападения в оригинальной истории привели к тому, что из школы временно убрали Дамблдора, а затем сами же попечители его и вернули, вышвырнув уже Малфоя из совета. Но дневник подкинул сам Малфой, явно рассчитывая на какой-то результат. Не хотелось думать, что это часть плана директора, слишком уж сложно и бесчеловечно все выходило. Или он был уверен, что ученики серьезно не пострадают?

— Я не знаю точно… — медленно проговорил Виктор. — Но, боюсь, что это не все плохие новости, в ближайшее время.

А на утро они узнали, что Хагрида увезли в Азкабан, по подозрению в нападениях на учеников, а Дамблдора временно отстранили решением попечительского совета, назначив профессора Макгонагалл временным исполняющим обязанности директора.

Теперь многие на Когтевране были уверены, что шутки Виктора Вега про заговоры — не такие уж и шутки. Однако это лишь усилило общую мрачность атмосферы поселившейся в Хогвартсе. Во всей школе вряд ли можно было встретить хоть одно безмятежное лицо, а громкий смех, звучащий порой в коридорах, казался неуместным, искусственным и быстро затихал.

За три дня до экзаменов, на которые Виктор уже не рассчитывал, профессор Макгонагалл сделала за завтраком объявление.

— У меня хорошие новости, — начала она, и притихший было Большой зал взорвался криками.

— Дамблдор возвращается! — было самым частым криком за тремя столами.

— Поймали наследника Слизерина! — воскликнула Сью Ли.

— Матчи по квиддичу возобновляются! — вопил Оливер Вуд.

— Профессор Стебель известила меня, — продолжала Макгонагалл, когда гвалт стих, —