нет: Селиверстов ушел на прогулку с Никитиным и супругами Вершиниными, а Потапова я отослал в Сочи с заданием срочно купить новые теннисные ракетки. Так что мы можем осмотреть их комнаты, не боясь встретиться с хозяевами. При этом, правда, не хотелось бы привлечь внимание Ани или повара Григория…

– Значит, вы хотите начать с осмотра их комнат? – спросил Ордынцев. – Давайте осмотрим. Но я не думаю, что мы там что-то найдем. Пистолет еще можно спрятать в комнате, где-нибудь под ванной. А вот с карабином дело обстоит сложнее. Можно, конечно, поставить его в шкаф, за одежду, в кровать, под матрас. Но его может найти та же Аня, когда будет менять белье или делать уборку. Мне кажется, убийца постарается найти более безопасное место.

– Я тоже так думаю, – отвечал Гуров. – Но комнаты все же нужно осмотреть. У тебя перчатки есть? Нет, конечно. Тогда вот тебе, у меня есть вторая пара. И сходи предупреди Олега, чтобы он был в курсе. А потом приступай к осмотру комнаты своего напарника.

И они отправились на свои объекты. Гуров сначала заглянул в столовую, убедился, что Аня занята чисткой серебряной посуды, а Григорий возится на кухне, и тогда поднялся на второй этаж. Возле комнаты Селиверстова ему пришлось немного повозиться с отмычкой. Но вот замок щелкнул, дверь открылась, и сыщик проскользнул в комнату бизнесмена и прикрыл за собой дверь.

В комнате Селиверстова царил идеальный порядок: постель была аккуратно заправлена, нигде ничего не валялось. Гуров вспомнил, что стремление к порядку было отличительной чертой всех маньяков, с которыми ему приходилось иметь дело за годы службы. Хаос и ад в душе сопровождался у этих людей строгим порядком снаружи. Впрочем, сама по себе эта деталь еще ни о чем не говорила.

Осмотр комнаты Селиверстова не занял у сыщика много времени. Он внимательно осмотрел кровать, шкаф, ванную комнату… Ордынцев был прав: в комнате было мало мест, где можно спрятать такой заметный и габаритный предмет, как ружье. Значит, убийца прячет свое оружие где-то в другом месте. Но где?

Размышляя об этом, Гуров спустился в гостиную. Здесь его уже ждал Марат.

– Ну что, проверил? – спросил его сыщик.

– Проверил, конечно, – отвечал охранник. – Все как я говорил: оружия нет. Да и прятать его там негде. Но знаете, Лев Иванович, у меня тут возникло одно предположение… Знаете, где удобно прятать такую вещь, как ружье или карабин? Среди таких же длинных вещей, верно?

– Ну да, – согласился Гуров. – И где нам искать эти длинные вещи? В сарае для садового инструмента? Или в гараже?

– Можно и там посмотреть, – согласился Ордынцев. – Но сначала давайте поднимемся на третий этаж, в картинную галерею. Там есть довольно высокие холсты, верно? Многие стоят вдоль стен. И за ними можно спрятать что угодно – хоть пулемет прячь, не заметят. И Аня там не убирается – во всяком случае, холсты не переставляет.

– Слушай, а это дельная мысль! – воскликнул сыщик. – Пойдем посмотрим наверху.

Они поднялись на третий этаж. Правда, поисками оружия в картинной галерее удалось заняться не сразу. Дело в том, что в галерее они встретили управляющего Леонидова. Аркадий Борисович ходил по галерее взад и вперед и что-то записывал себе в блокнот. Увидев входящих оперативников, он удивился и спросил:

– Что, Лев Иванович, вы хотите еще раз шедевры наших гостей посмотреть?

– Да, хотим полюбоваться на картины Олега, – отвечал Гуров. – А то мы за них целое сражение выдержали, а посмотреть на всю эту красоту толком не удалось. А вы что здесь – инвентаризацию проводите?

– Что-то вроде того, – отвечал Леонидов. – Надо понять, сколько у нас в запасе имеется чистых холстов. Я чувствую, что маловато, надо еще подкупить. Ну, и краски несколько коробок, и кисти. В общем, все, что нужно для работы нашим талантам. Но я, в общем, закончил, так что я вам не помешаю.

Управляющий сделал еще несколько пометок у себя в блокноте, после чего вышел. Ордынцев повернулся к Гурову.

– Слушайте, Лев Иванович, а этот человек не входил в ваши расчеты? – шепотом спросил он. – Может, это он здесь оружие прятал?

– Нет, это невозможно, – отвечал сыщик. – У Леонидова безупречное алиби. Да и мотивов убивать Вершинина у него нет. Ладно, давай делом займемся. Ты посмотри в том углу, а я осмотрю этот.

Оперативники разошлись по углам комнаты и принялись перебирать стоявшие у стен холсты: Гуров смотрел те, что уже стали картинами, а Ордынцев осматривал чистые. Осмотр не занял много времени: прошло всего минут пять, как Гуров, отодвинув большую, высотой в два метра, картину Никитина, увидел за ней прислоненный к стене длинный сверток. Он достал его, развернул – и увидел то, что искал. Перед ним был новенький карабин «Сайга».

Ордынцев заметил, что сыщик что-то нашел, подошел к нему. Вдвоем они рассматривали карабин, найденный Гуровым. Сыщик передернул затвор и убедился, что оружие не заряжено.

– Значит, где-то в доме находится еще и коробка с патронами, – заключил он. – Убийца не стал рисковать сразу всем, хранить заряженное оружие. Патроны он принесет в тот момент, когда отправится «на операцию», пойдет убивать свою жертву.

– Тогда, может быть, еще раз провести обыск в комнатах? – спросил Ордынцев. – Мы искали ружье, а выходит, надо искать коробку с патронами. А может, даже и не коробку, а всего несколько патронов. Их можно спрятать… да где угодно можно спрятать!

– Вот именно – их можно спрятать где угодно, – отвечал Гуров. – И почему ты решил, что он обязательно будет прятать патроны у себя в комнате? А почему не в кладовке, среди продуктов? Не среди выстиранного постельного белья? Не в гараже? Чтобы их найти, надо все поместье вверх дном перевернуть. Сделать это незаметно не получится, убийца обязательно узнает о таком обыске. И что в результате? В результате мы так и не узнаем его имени. Ведь у нас нет улик ни против Селиверстова, ни против Потапова. Нет, патроны мы искать не будем. Вместо этого давай еще раз заглянем в комнату Виктора Дмитриевича, осмотрим там личные вещи. Мне не дает покоя один вопрос…

– Какой? – спросил охранник.

– Мне не дает покоя алиби Селиверстова в тот день, когда на нас с Вершининым скатился камень, – объяснил сыщик. – Ведь почему я все время был уверен в невиновности этого «лучшего друга Вершинина»? Потому что Аня слышала, как Селиверстов все утро, до самого обеда, ругался по телефону со своими водителями. Бизнесом на расстоянии руководил, так сказать. И тут мне пришла в голову одна мысль…