начнёт всё заново. Чтобы освобождённый не скатился по кривой дорожке обратно в рабство. Да и многие всю жизнь были безвольными, и начать жить собственным умом не у всех получается.

Пока мы шли вглубь рынка, раздумывала над словами мужчины, неосознанно зарываясь в густой мех волка. Фэрро решил пойти с нами в ипостаси. Так сказать, для устрашения и моего статуса. Сейчас я была именно кровавой графиней.

– А что, если мы заберем их в поселение? – пробормотала, посмотрев на идущего чуть позади Элора. – Они могут работать у тебя на островах. Хотя бы первое время за еду выполнять мелкие поручения? Пройдут социализацию и уйдут в свободное плавание.

– Это очень глупая затея, Цыпа, – рыкнул грубовато дракон. – Я отвечаю за живущих на своих землях женщин и детей. Если они почувствуют волю и что-то совершат. С тобой, с ними. Да с кем угодно. И всех заклятьем не заткнёшь. Поползут слухи. Ты хочешь к себе пристального внимания?

– Ты, конечно, прав. Но с того самого дня, как тут побывала, я постоянно думаю об этом рынке. Об этих существах. Никто не заслуживает влачить безвольное и жалкое существование.

– Выкупай, поселим на островах. Один косяк с их стороны – выкину сам с небес, – сдался Элор, заслужив искреннюю и тёплую улыбку. Не стала подавлять порыв и крепко обняла его.

– Воняешь псом, – проворчал дракон, морща нос и сотрясая рычанием воздух. Рядом рыкнул волк и потрусил в ближайшую палатку.

Отступив, опять подхватила под локоть Бъёрна и последовала за Фэрро. Прежде чем остановить свой выбор, мы прошли целый торговый ряд. Викинг дотошно уточнял, кто и как попал в рабство, и составлял список. Я не мешала ему, понимала: отъявленных преступников исправить вряд ли получится.

– Тори?! – возле очередного шатра с рабами меня окликнул удивлённый женский голос. Остановившись, развернулась и осмотрела спешащую ко мне дамочку. – Привет, дорогая.

Она клюнула воздух возле моих щёк и слащаво улыбнулась.

– Решила пополнить коллекцию?

– Что-то типа того, – кивнула без особой радости.

– У меня есть для тебя один экземпляр, – восхищённо прижала к груди белые ручки дама и поманила пальцем полуголого мальчишку лет восемнадцати. Он был совсем юн, без шрамов и синяков. Девушка обняла паренька. – Сестра просила продать его. И как раз ты. Это судьба.

– И сколько? – перебила её.

– Пятьдесят тысяч крон, – выпалила на одном дыхании. Выгнула бровь и покачала головой. Я вон Фэрро за пять взяла, и от него было больше пользы, чем от этого малолетки. – Ты посмотри на него, Тори. Совсем молод, неопытен. И к тому же девственник.

Парень покраснел и бросил злой взгляд на даму.

– Даю десять, – подумав, предложила я, машинально зарываясь в подшерсток оборотня. Он как-то успокаивал меня. Женщина опустила взгляд и выгнула бровь.

– Ты вернула его? – изумилась девушка. – Он же чуть тебя не убил!

Фэрро зарычал, выходя вперёд.

– Я его исправила, – хмыкнула, поглаживая по холке. – Так что с мальцом?

После небольшого торга мы остановились на пятнадцати тысячах, и я поставила кровную привязку на груди парня. Женщина алчно подкинула мешочек и, осмотревшись, унеслась тратить их на других рабов.

Больше, слава всем звёздам, никого из знакомых Торвики мы не встретили. Около часа мы ходили по злачным местам, меня просто трясло от увиденных условий и мужчин в цепях. Хотелось просто заорать от бессилия и злобы на Богов и этот мир. Денег хватило выкупить ещё семнадцать рабов. Конечно, это капля в море, но я полагалась на интуицию. Если бы были все средства Торвики, скупила бы всех. Но мужчины цепко следили за каждой покупкой и дотошно выясняли биографию «товара».

К концу такого странного шоппинга разболелась голова, дурнота накатила. И мы остановились у кафешки на открытом воздухе. Мне просто нужно перевести дыхание и запить ком в горле чем-нибудь горячим.

– Им нужна одежда, – прошептала, падая возле свободного столика.

– Мы с Арчи этим займёмся, – буркнул Бъёрн и уволок полуголых мужчин в соседнюю лавку.

– Ты что будешь? – Азер склонился надо мной, зарываясь носом в волосы.

– Чай и что-нибудь сладкое, – пробормотала, немного поёжившись. Просто не привыкла к такой неприкрытой заботе и нежности на людях.

Мужчина кивнул, мазнул губами по виску и ушёл вместе с Элором вглубь таверны. Фэрро улёгся в тени столика прямо возле меня и задремал.

– Ну что, Ватрушечка, – Волшебник упал на стул напротив меня и закинул ноги на соседний. – Не передумала освобождать? Может быть, кто-то приглянулся для личного пользования? Последний ирлинг очень даже ничего и смотрит на тебя очень плотоядно.

– Считаешь, нужно оставить тех, кто хочет меня убить? – хихикнула, осматриваясь.

– Считаю, никого не надо было выкупать и думать о себе, – фыркнул мужчина. – А эти деньги тебе ещё могли пригодиться.

Промолчала и отвернулась. Волшебник был в чём-то прав. Будущее туманно, и что случится со мной завтра – никто не знает. Но сейчас, сегодня я могу помочь хотя бы нескольким существам. И пройти мимо, думая о собственном благе, просто не могу.

Медленно осматривая рыночную площадь, заметила одну знакомую белобрысую макушку и замерла. Септимус стоял у небольшого открытого прилавка с холодным оружием и смотрел своими холодными зелёными глазами прямо на меня.

– Волшебник, – прошептала, не сводя глаз с божества.

– Чего, круассанчик? – встрепенулся лениво мужчина, он дремал и жевал молодую веточку винограда.

– Посмотри за свою спину, у прилавка с кинжалами. Ты видишь высокого мужчину с платиновыми волосами.

Фэрро с рыком встал в стойку, и оба мужчины обернулись назад. Септимус заметил их интерес и хищно улыбнулся. К лавке подошёл молодой мужчина в цилиндре и с тростью. Божество чуть отошло в сторону, позволяя тому совершить покупку. И продавец вышел из-за стойки, рекламируя товар.

– Ты про шляпника? – уточнил