Шрифт:
Закладка:
«Да не может такого быть! — мысленно подбадривал себя Псих. — Это все-таки демоны делали, то есть разгильдяи по сути своей. Они не могли хоть в чем-то не накосячить, ищи, Псих, ищи!».
И Псих нашел.
Неведомые строители камеры сэкономили на петлях, на которых висела дверь — они были сделаны не из магического сплава, а из обычной стали, из сплава было только напыление.
— Уф… — облегченно выдохнул узник и выдернул один из трех жестких волосков у себя на затылке. После чего превратил его в алмазный бур и принялся за дело.
Дырку в петле он просверлил за рекордные шесть минут, после чего превратился в маленькую и худенькую яблочную плодожорку, быстро выбрался наружу, перекинулся мухой и полетел к выходу.
* * *
Примерно через полчаса Черный Лев бросил кости, довольно улыбнулся, и двумя руками пододвинул к себе выигранные монеты. После чего сказал своим компаньонам.
— Интересно, Псих там сдох уже или как? Выхухоль, что думаешь? Ты же у нас главный чародей.
— Сдох, — лаконично ответил носатый. — Минут двадцать как сдох.
— Тогда пойдем на останки посмотрим… — предложил Лев, поднимаясь. — Опять же — медку пожуем. Он хоть и мелкий, но хотя бы пол-литра с него всяко выкачать должны.
Троица вождей шла по коридору, уже приближаясь к Красной Камере, как вдруг Выхухоль остановился как вкопанный.
— Стоп! Дальше нельзя, моя чуйка орет, надрывается. Лучше назад отойти.
Лев кивнул.
— Чуйка у тебя знатная, ее слушаться надо. Лучше отойдите, а я вперед пройду, посмотрю, что там.
— Как так? Я же тебе говорю — там опасно.
— А так. У тебя чуйка прокачена, а у меня — защита. Все, Выхухоль, давай только без дебатов, я твое мнение уважаю, но сейчас я пошел. Этого павиана без присмотра оставлять нельзя, я его давно знаю и знаю, что говорю.
Причину истерики чуйки Выхухоля седой предельно ясно понял, завернув за угол.
Тела обоих часовых лежали на полу и уже начали разлагаться на мед и плесень.
— Сволочь… — жалобно и как-то по-бабьи охнул Черный Лев. — Он Студень выпустил. Какая же сволочь…
Он развернулся и огромными прыжками помчался по коридору, рыча во всю глотку:
— Эвакуация! Срочная эвакуация! Это не учебная тревога! Всем срочно покинуть пещеру! Срочно! Срочно, я сказал! Дебилы, да бросайте все нахрен! Бегите, глупцы!!!
Вскоре коридоры наполнились демонами, бегущими к выходу. Некоторые, самые рачительные, несли в охапке какие-то шмотки. Впрочем, они их быстро потеряли в жестокой свалке, образовавшейся возле выхода.
А на улице потеряно стояли три вождя.
Жадноватый Выхухоль шмыгнул носом и жалобно сказал:
— Как же так-то? Все! Все, что нажито непосильным трудом…
Но его никто не слушал.
Кондор с каменным лицом смотрел куда-то вдаль, а Черный Лев, со злобно налившимся кровью лицом, безостановочно повторял:
— Сволочь! Какая же он сволочь, сволочь поганая…
Меж тем сволочь поганая, весело насвистывая, уже приближался к лагерю паломников.
— Физкультпривет! — жизнерадостно помахал он рукой насторожившемуся и вышедшему навстречу Тоту. — Я это, я, не пугайтесь. Ваша мамка пришла, молочка принесла.
— От тебя разве что молочка от бешенной коровки дождешься, — буркнул Жир, которого недавно опять накрыло свинской натурой, и он в последнее время только бурчал, ныл и пытался подстроить народу какую-нибудь гадость. Поэтому его все жестко игнорировали, отчего свинота злился еще сильнее.
— Рад тебя видеть целым и невредимым, — улыбнулся Психу Четвертый. — Ну как разведка? Что узнал?
— Все прекрасно, — махнул рукой Псих. — Я их отработал, как детей. В принципе, противник нам вполне посилен, можно идти в Уфу. Если полезут — вопросы будем решать по мере поступления.
— Погоди, — Четвертый давно уже не был тем наивным парнишкой, который слушал Психа открыв рот и был в курсе, что обезьяну свойственно увлекаться. — Ты хотя бы расскажи, как все было.
Псих поморщился, но покладисто начал рассказ. Докладывал он умело — коротко, но информативно. Когда он закончил, Четвертый улыбнулся и сказал:
— Ты крут, конечно. Лихо ты их уделал. Но я правильно понял, что вы обошлись без рукоприкладства, и, по сути, подраться ни с кем из этих троих тебе так и не довелось?
Псих насупился, но честно признался:
— Типа того.
Четвертый открыл было рот, чтобы продолжить мысль, но обезьян его упредил.
— Ладно, ладно, Босс, не старайся, я все понял. Поправка принимается. Ты прав — по-хорошему надо пойти, начистить кому-нибудь рыло в назидание и договориться о беспрепятственном проходе. С гарантией. В общем, план такой. Тот, как всегда, остается тебя охранять, а мы с Жиром метнемся, попробуем этим трем поросятам грудину пробить.
Тут в разговор вступил Тот, который честно предупредил:
— Жир свинячит запредельно, потому что у него критические дни. Уровень свинства зашкаливает.
И словно в подтверждение этого тезиса Жир немедленно разорался:
— Чего ради я с тобой куда-то пойду? Ты мне кто? Брат, сват, сволочь-тесть, брошенная жена? Ты сам этим троим напакостил, сам и разгребай! А то как намутить — так это Великий Мудрец, равный Небу. А как шкуру под чужие копья подставлять — так это Жир! Вечно вы на мне выезжаете, вечно я для вас печеную картошку из огня таскаю! Все, хватит, надоело. Ты же всегда говоришь, что я драться не умею, и по сравнению с тобой, великим, — криворукий и кривоногий. Так неужели ты без меня не справишься?
— Справлюсь, разумеется, — легкомысленно отмахнулся Псих, который решил, что главное — привести свиноида на поле битвы, а там у него по ходу боя неминуемо проснется здоровое желание постучать врагам граблями по голове. — Но с тобой будет лучше. Не стоит отказываться даже от самой маленькой помощи. Как говорят наши соседи-китайцы, «даже просто пукнув, ты чуть-чуть усиливаешь ветер».
Жир дураком не был, и обидность реплики сразу уловил:
— Ну и сравнения у тебя, Псих! Это что, выходит — я пущенный шептунок? Если ты хочешь со мною поругаться…
— Да боже меня упаси! — в притворном испуге замахал руками Псих. — Ты еще всеми нами покомандуешь. Пошли, Жирок. Будет все, как ты захочешь. Не хочешь драться — не дерись. Посидишь в сторонке в теньке, меня подстрахуешь.
Идти Жиру явно не хотелось, но и возразить было нечего и он нехотя поднялся.
