Теперь он мог рассказать.

— С кем ты встречался?

— Охотником. Бывшим. А, не смотри так! Ты знала, что отец хотел прекратить Охоту? И знал, что она скоро начнется?

— Ну, видимо, что-то пошло не так.

— А что ты решила насчет Шеанны?

— Тот дом… он словно заполняет тебя изнутри, пока ты там находишься. Незаметно, украдкой. А потом вся прочая реальность кажется размытой. Крепкие повязки на глазах, аромат экзотических трав, погружения в видения. Всё оплетает тебя.

Откровенно говоря, Кристофер не понимал. Но внимательно слушал, желая понять. Ему всегда казалось, что у ведьм немного иной подход, даже если они мастерят амулет наудачу. Как и возвращения куда либо ему не были близки — раз Мари ушла из Дома, у неё была причина. Зачем возвращаться. Но Кристофер знал, что сестре важно сейчас поговорить об этом, так что слушал.

— Мне так хотелось верить, что если я попаду туда, то легко всё пойму. Смогу одолеть Шеанну! Видимо, мне в голову ударила магия третьей ведьмы. Мне хотелось… выплескивать агрессию. Даже сейчас это желание где-то на фоне.

— И что ты теперь сама думаешь?

— На рынке есть девушки, которые обслуживают Дом. Мелкие хозяйственные дела, порой поставка трав. Обычно Шеанна следит, чтобы всё было, но бывают мелкие поручения. Или даже передать кому-то что-то. Я могу спросить у них.

— Ну, допустим. А что вы там с Эндрю затеяли?

— Он рассказал? Я бы тоже на его месте поделилась. Эндрю переживает насчет Сильвии. Думаю, ему нужны ответы.

— Или он действует импульсивно.

— О, неужели ты не одобряешь?

— Да нет же! Он такой, какой есть. Я только теперь не уверен, что все колдуны заодно. Я знаю, где живет один из охотников. Попрошу последить за домом пару ребят из службы безопасности. Никаких ритуалов.

— А когда соберется Круг колдунов?

— Сегодня ночью. Так что погоди пока лезть в Дом.

Мари кивнула и неожиданно крепко обняла его, положив подбородок на плечо.

Эндрю совершенно не выспался. Как сказала Моника, он скрипел зубами, толкался, хотя сам ничего не помнил, кроме тесной клетки и вязкой темноты, из которой не было выхода. Утром он даже отказался от кофе, чуть не разбил тарелку и стукнулся коленкой о стул.

Моника же утром скисла, не обращала внимания на то, что говорил Эндрю, двигалась медленно, а потом даже не особо настаивала, чтобы он остался. Эндрю посчитал лучшим оставить её одну после его долгого рассказа, не уверенный, что она поверит. Всегда легко придумать какие-то незамысловатые, но более реалистичные объяснения.

Колдовать в таком состоянии точно не стоило.

Но Эндрю хотел как можно скорее понять, что сделала Сильвия и как от этого избавиться. Ему совсем не нравилась идея, что его воля в подчинении ведьмы. Конечно, можно было подождать до встречи со стариком Лоусоном, но Эндрю, как часто бывало, хотелось здесь и сейчас. Поэтому медлить не стал.

Он снимал маленькую квартиру в далеко не самом престижном районе Сиэтла.

— Не то, что эти гигантские комнаты Кристофера, — мрачно заметил Эндрю, пристраивая ботинки между наваленной в коридоре обуви. Бросил ключи на низкую полочку и чертыхнулся, когда они завалились в щель к стене. В комнате царил полный бардак: скомканная постель с небрежно накинутым покрывалом, по стенам развешаны полки с колдовским и обычным хламом, тут и там встречались кружки и исчирканные заметки о новых песнях. В спертом воздухе скопился запах остывшего кофе и каких-то давно засохших веточек. Кажется, их в последний раз принесла Мари.

На кухне Эндрю с тоской взглянул на одинокий кусочек сыра в холодильнике, поболтал остатками молока — на кофе хватит. Приоткрыв окно, закурил сигарету, пытаясь теперь уже не в спешке разобраться со своими ощущениями.

Щит привычно пульсировал под кожей. Медленно-медленно, и Эндрю настолько к этому привык, что не обращал внимания. Ничего нового будто и не было, но он хотел проверить. Узнать, какие ритуалы на него возвели.

Всё пошло не так с самого начала. От недосыпа и тревожности Эндрю никак не мог сосредоточиться, а от этого колдовство не выходило. Сбивалось, срывалось, и завершить заклинание не удавалось. Будто нечто мешало. Спустя час заныл затылок, стало зябко. Силы ушли никуда.

Эндрю сдался и хмуро подумал, что в таком состоянии и щит ломать не стоит. Но всё равно собрался в особняк Лоусонов. Только бы там не было Сильвии.

— А ты что тут делаешь?! — искренне воскликнул Эндрю, когда увидел, как из машины, припаркованной у парадного входа, вылезает Кристофер. Куртку он оставил в машине, оставшись в одном сером свитере, в вороте которого виднелись чернильные следы отводящей глаза татуировки. Эндрю даже удивился, что внезапно рад его приезду, хотя это выглядело неожиданно.

— Чтобы быть рядом.

— Ну и зачем? Я сам справлюсь.

Эндрю спустил со лба темные солнечные очки, пусть солнце едва проглядывало из-за туч, и сунул руки в карманы джинсов. Конечно, хотелось справиться с заклинанием самому, а не чувствовать пристальный внимательный взгляд между лопаток. Или что, Кристофер думает, что если снять щит, Эндрю сразу всех раскрошит?

Кристофер не посчитал нужным что-то говорить и молча направился ко входу. Матерясь под нос, Эндрю последовал за ним, но постепенно раздражение смазывалось. Может, дело не в заклинании, а в том, что вчера именно отпрыск семьи Лоусонов напала на Эндрю. Сразу стало совестливо.

Но пока они ждали в гостиной, Кристофер, видимо, придя к какому-то выводу, негромко произнес.

— Я помню, как ты умирал.

Эндрю обернулся, отвлекшись от изучения мрачной картины, на которой был изображен вампирский кровавый бал. Очень в духе самого этого дома.

— Да, поэтому отец…

— Нет, — прервал Кристофер. — Ты много бредил и не особо соображал, что происходит. А мы тогда с Мари гадали, переживешь ли ты ещё одну ночь. Ты кровоточил. И не мог контролировать колдовство. Однажды ты отшвырнул отца, потому что он не выполнил какую-то простую просьбу. И запер заклинанием дверь. Ему потребовались все его навыки, чтобы открыть её.

Эндрю ошеломленно смотрел на брата. Он ничего из этого не помнил. Кусок тех месяцев выпал из памяти, как бывает со смутными воспоминаниями о тяжелой болезни. Кристофер спокойно смотрел на него, но вряд ли он оставался так же спокоен внутри, рассказывая всё это снова.

— Я был против щита. Не хотел, чтобы тебя что-то сковывало, чтобы сам щит использовал тебя. Ворвался в кабинет отца, наорал на него. Но правда в том, что Одетт подсказала единственный путь. То, что отводит мощь колдовства в сторону. Поэтому, Эндрю, я здесь. Снимай