«Освежающим, словно воздух юности» назвал белое цекубское вино с собственного виноградника Дидий Юлиан. Гости дружно принялись пить. Переевший фазанов и форели Корнелий Репетин несколько испортил «воздух юности», громко рыгнув. Он тут же извинился перед всеми. Но плохо переваренной птице и рыбе в его желудке не очень понравилось купаться в цекубском, и они дружно попросились выйти. Чтобы отвлечь гостей от неприятных проделок своего будущего зятя, пока рабы спешно убирали за ним, Дидий Юлиан предложил пить вино с острова Кос, отличающееся своим знаменитым солоноватым вкусом.

– Словно кровь Посейдона! – наградил вино, ударившийся в эпитеты, гостеприимный хозяин.

Скорость, которую набирала попойка, неблагоприятно отразилась не только на Корнелии Репетине. Многие гости, еще кое-как державшиеся на ногах, выползали из-за стола к рабам, стоявшим позади с приготовленными тазами и, освободив желудок и мочевой пузырь от излишков, возвращались обратно.

Знаменитое косское вино добавило огонька в давно тлевший костер в голове Александра. Он подумал, что самое время начать расспросы. Тем более, что неожиданно прекративший пение Элий стал беседовать с сенатором Секстом Капиталином, известным своей немногословностью, скрытностью, но также и привычкой собирать разные слухи, разговоры, чьи-то склоки и записывать их якобы для потомков. Пользовался его записями и Коммод, причем с весьма печальными последствиями для тех, о ком там было написано.

Александра взбесило, что любовник Флавии Тицианы разузнает все, а он может потерпеть неудачу. А тут как раз Фалькон поднялся из-за стола и направился в уборную, так как посчитал, что отправлять естественные надобности консулу в присутствии других людей – дело совершенно немыслимое. Ливия пыталась остановить мужа, видя его сильное подпитие. Она боялась, как бы Александр не натворил чего. Сама Ливия почти не пила и страдала от противоречивых чувств под взглядом сенатора Мессалы, а тут еще муж пришел в плачевное состояние – до двери он брел, сильно покачиваясь, и даже схватился за голову.

Фалькон, часто бывавший в гостях у Дидия Юлиана, знал, где находится туалет. Александр шел за ним. Где-то совсем рядом в кубикуле слышались стоны. Дверь оказалась приоткрытой, и Александр, заинтересовавшись, заглянул туда. Префект вигилов Плавтиан, абсолютно голый, развлекался в компании трех обнаженных рабынь. Девушки были очень молодые, с тугими упругими грудями, и это взбудоражило Александра. Но ему хватило самообладания двинуться дальше за Фальконом. Именно консул сказал о том, что Нарцисс задушил Коммода, значит, он многое знает.

Александр зашел в туалет, рассчитанный на четыре посадочных места. Фалькон как раз поднимал тогу, чтобы сесть. Александр примостился напротив него.

– Тяжеловато, правда, консул? – спросил Александр. – А ведь сколько вина еще впереди!

– Да, надо его больше разбавлять водой, – сухо заметил консул, дав понять, что он не расположен разговаривать.

– Я небольшой любитель вина! – продолжал Александр. – То есть я, конечно, люблю вино, но если развлекаться, то предпочитаю не его, а настоящие мужские вещи, бои гладиаторов, например, борьбу.

– Странно! – заметил Фалькон, тужась. – Ведь ты живописец или вроде того?

– Да, я расписываю вазы, амфоры, кратеры, лекифы да любую посуду, могу написать фрески на стене. Но это не значит, что я только в искусстве разбираюсь. Я служил в Британии у Пертинакса и там я воевал. Очень серьезные дела происходили в Британии.

– Знаю, легионеры взбунтовались. Известная история была.

Александр хотел поморщиться от мощного запаха, распространившегося по всему помещению, но решил, что лучше этого не делать, а то вдруг консул обидится.

– Жаль, там с нами не было Нарцисса! Возможно, бунтовщики устрашились бы его вида и сами быстро сложили оружие. Ха-ха-ха!

– Ты сам видел: Нарцисс как гладиатор не так уж и хорош. Он больше атлет, борец.

– Да, ты прав, консул! Так он Коммода-то задушил? Вот же дела! Никто и знать не знал, что именно вот он, ведь ходили слухи про Марцию, Эклекта.

– Они там все вместе разобрались с ним.

– Ты точно знаешь, консул, а то, может, наговаривают на честного Нарцисса?

– Я на Вектилианской вилле тогда не был. Просто люди говорят.

– Те люди, которые там были?

– Разве Марция, Эклект, Нарцисс что-то про себя скажут? Гален потом пришел. Рабы, наверное, разболтали, которые что-то видели.

– Может, и рабы. А может, кому-то заплатили, чтобы оговаривать Марцию, Эклекта и Нарцисса?

– Кому это надо? Я верю, что они расправились с Коммодом.

Воспользовавшись свежей губкой, консул Фалькон оправил складки тоги и вышел из уборной. Александр, так ничего и не добившись, последовал за ним.

«Дурак, – подумал про самого себя Александр, – надо было спросить, кто конкретно консулу сказал про Нарцисса! Теперь случай потерян, надо ждать нового!»

В одном из боковых коридоров Александр заметил Элия и сенатора Капитолина. Седовласый сенатор обнимал музыканта и жадно целовал его в губы. Элий не сопротивлялся.

– Пойдем со мной вон в ту комнату! – услышал Александр громкий страстный шепот Капитолина. – И ты узнаешь все, что захочешь. Я отблагодарю!

Через несколько мгновений сенатор и музыкант проследовали мимо Александра. Элий бросил на него презрительный и победный взгляд.

Едва они скрылись, Александр со злости ударил кулаком о стену. Красная штукатурка пошла трещинами и немного посыпалась.

– Зачем же так буянить? – услышал рядом с собой Александр томный, обволакивающий, немного низкий голос.

Он быстро обернулся и столкнулся лицом к лицу с той девушкой, сестрой молодого сенатора, которая за столом оказывала ему знаки внимания. Она пахла сладким вином, фруктовыми духами и безумным желанием, грудь ее была на половину обнажена. Тонкий, немного удлиненный нос, подведенные краской широко поставленные глаза.

– Я Лавиния! – прошептала девушка. – Я хочу тебя, красавчик!

Александра окутало жаром. Лавиния стояла так близко, и ее тонкие пальцы прильнули к его паху, он не мог и не хотел сдерживаться.

– Что такое? – прошептала игриво она. – Ты не хочешь меня?

– Я хочу, Лавиния, конечно, но только…

– Никаких «только»! – категорично заявила соблазнительница. – Я весь вечер смотрела на тебя и хочу, чтобы ты был сегодня моим. Твоя жена подождет.

Она поцеловала его страстно, глубоко, прильнув грудью к его груди.

– Ну же, пойдем, Александр, вон туда!

– Скажи мне, ты знаешь… – выпалил он. – Ты знаешь, кто распространяет слухи про убийство Коммода Марцией и Нарциссом?

Это было глупо, топорно, бездарно. Александр понимал, что задал неуместный вопрос в неуместное время, но ему необходимо было для успокоения собственной совести знать, что он поступает плохо по отношению к Ливии не просто так, а хотя бы ради дела.

Лавиния загадочно рассмеялась. Она хотела его и потому легко пошла навстречу, лишь бы ее вожделенный мужчина возлег с ней.

– Я знаю все, Александр! –