Водан. Верховный бог, покровитель бури, ураганов и вихрей, глава загробного царства. Этот бог исполнял все благие желания людей, покровительствовал воинам и даровал всяческие блага тем, кто в него верил.

Так объяснила Эля. И содрогнулась:

– Сейчас их всех умертвят! Всех этих девушек. Понимаешь ты?! Убьют! И самым жестоким образом. И мы… Мы ничего не можем сделать. Слушай, давай отсюда уйдем. Немедленно! Прямо сейчас…

– Давай без истерик, – успокоил девушку Иванов. – Авось не убьют, не успеют. Давай-ка… Давай вот какую штуку попробуем. Ардарих ведь не зря благоволит к монахам? Так пусть идут, объяснят… Ты скажи Сульпицию, а мы поговорим с вождями…

Выслушав переводчицу, брат Сульпиций сжал губы и, сурово кивнув, поднялся на ноги. Подозвал напарников. Пошли. Прямо к королю.

– Славный король Ардарих благоволит Иисусу Христу, – повернувшись к Гундульфу, тут же начал Аркадий. – Иисусу не понравится кровь! Не надо убивать. Пусть лучше восславят богов веселым пиршеством! А этих девушек лучше раздать вождям. Взгляни, как смотрит на тебя та златовласка, о, славный хевдинг! Прямо так смотрит, та-ак… Смотри, какие у нее бедра, какая грудь, шея… А какое лоно? Наверное, оно нежное… У великого Донара и так много наложниц… Лучше принести в жертву коня. Да-да, куда лучше…

Про коня – это уже подсказала Эльвира-Ильдико. Идея понравилась не только Гундульфу, но и многим другим вождям, сидевшим тут же. Ну, понятно же, великому Донару понравится конь… даже не один. А всех этих красоток… их нужно поделить! Как раз на всех хватит. Тем более славный король привечает поклонников распятого бога, а тот против пролития крови и против жертв. Жрецы распятого Иисуса как раз сейчас у него и он их внимательно слушает. Вот встал…

– Я, как верховный жрец, вождь и король, объявляю…

Отменил! Славный король Ардарих отменил человеческое жертвоприношение! Велел подарить Донару дюжину белых коней! А всех этих девиц раздать своим верным воинам.

Это решение понравилось всем хевдингам. Еще бы! Лишь ведьма Вильфрида кривилась, сжимая кулаки в бессильной злобе.

Полуголые жрицы исчезли в буковой роще. Пленницы несмело переглядывались, ничего еще толком не понимая. Гундульфу досталась златовласка… Наверное, хевдинг уже был женат, но что это меняло? Кому помешает красивая служанка? Ясно, что никому…

– Великий король, тут еще пленники. Из них многие знатные, – с поклоном доложил один из сотников.

– Давайте знатных сюда, – погладив бородку, распорядился Ардарих. – Поглядим и решим, что с ними делать.

– О, – улыбнулся Гундульф. – За них могут заплатить хороший выкуп.

– Только там не все пленники, мой король, – неожиданно пояснил сотник. – Есть и перебежчики. Вот, к примеру, эти…

Сопровождаемые вооруженными воинами пленники и перебежчики остановились возле костра и разом поклонились. Не так уж и много их было, этих знатных людей. Да не все и знатные, как вскоре выяснилось.

– Приветствую тебя, славный король Ардарих! – сделав шаг вперед, еще раз поклонился бритоголовый здоровяк с угрюмым лицом и недоверчивым взором.

– Нойдал! Жрец!

Ахнув, Эльвира поспешно прижалась к возлюбленному. Тот погладил девушку по плечу и кивнул: он тоже узнал. Как узнал и другого – бывшего своего слугу (или соглядатая) Хардана. Кряжистого, стриженного в кружок, все в той же синей полотняной рубахе навыпуск, подпоясанной тонким кожаным ремешком, и с большой серебряной серьгой в левом ухе. Вытянутое лицо слуги (а лучше сказать – доверенного человека жреца Нойдала) выражало полное раболепие, светлые, близко посаженные глаза сияли чрезмерной, притворной радостью. Приятное впечатление портил лишь белесый шрам на левой щеке.

– Судя по всему, они вовсе не сражались, – вскользь заметил Аркадий. – Слишком уж чистенькие.

– Так они и не сражались, – презрительно хмыкнула переводчица и невольно постаралась отстраниться, как бы уйти в тень, спрятаться, хотя, казалось бы, кого ей было бояться?

– Они просто выжидали. И сдались сразу же, когда стало ясно, кто победит.

– Понятно, – покивал Иванов. – Одним словом, сволочи.

«Сволочи» пресмыкались вовсю! Славили «многомудрого правителя гепидов», ругательски ругали «поганых гуннов», не признающих великих германских богов. Ардариху, похоже, все это нравилось – хотя он и был вовсе не глупый человек, но вот поди ж ты!

Неожиданно оживилась и Вильфрида. Черная жрица довольно поглядывала на перебежчика-жреца, внимала всем его льстивым словам и кивала. Потом даже подошла ближе к правителю, испросив разрешения что-то сказать.

– Вот поистине достойные и славные люди, – фырк нув, перевела Эля. – Да, они заблуждались, служа не тому господину. Но ведь прозрели! Сами пришли к нам. Их никто не захватывал, не пленял… Так ведь, сотник?

Злобные очи колдуньи сузились так, что бедолага сотник закашлялся, вдруг почему-то почувствовав себя виноватым. Воин поспешно кивнул, словно бы оправдываясь:

– Да, так оно и есть. Славная Вильфрида-жрица права. Эти люди сдались сами. И… и они показали, как лучше взять Эллака. Без них, боюсь, битва могла затянуться.

– Но Эллака мы все же не взяли, – покачал головой король.

Гундульф-хевдинг яростно сверкнул глазами:

– Он бился, как тур! И принял достойную смерть.

– Да…

Задумчиво пригладив бородку, Ардарих вновь посмотрел на перебежчиков. Черная жрица имела влияние на многих, это было видно по всему. Король же, не согласившись принести кровавую жертву, тем самым унизил Вильфриду в глазах всех прочих и наверняка сам это прекрасно понимал. Но и делал. Говоря по-простому, чтоб не слишком выпендривалась, чтоб знала свое место. Ведь он – король, а она – какая-то там ведьма, пусть и весьма влиятельная. Все правильно.

Однако, с другой стороны, нельзя же бесконечно унижать людей, тем более жрицу! В главном король выиграл – показал свою волю, а теперь… Теперь, в малом, можно и уступить. Мол, достойнейшую ведьму правитель гепидов ценит и уважает.

– Так что ты предлагаешь, славная Вильфрида?

– Думаю, они послужат всем нам, о, мой король! Пусть живут в моем шатре. По крайней мере, пока мы в походе. Нойдал-жрец славит тех же богов, что и мы. А нам еще приносить жертву! Белых коней… Ты обещал, мой король!

– Я помню свое обещание. – Ардарих чуть скривил губы и махнул рукой. – Хорошо. Эти люди теперь не пленники и перебежчики, а гости. И даже, может быть, в недалеком будущем станут для нас своими. Аой! Я сказал.

– Аой! – одобрительно прокричали собравшиеся.

На том, собственно говоря, аудиенция и закончилась. Подходил к концу и пир: все утомились, многие были ранены…

Подумав, черная жрица решила перенести жертвоприношение на завтра. Чтоб торжественно! Чтоб завораживающе красиво и страшно. К тому же завтра можно будет