Шрифт:
Закладка:
– Вы что такое говорите? – возмутилась женщина, вскочив на ноги. – Это преступление!
– Вы не совсем правильно меня поняли, – с отчаянием взмолилась Даша. – Пожалуйста, не уходите, выслушайте меня.
– Хорошо, – немного поколебавшись, согласилась женщина и села обратно. – Слушаю.
– Отец моей дочери очень жестокий человек. Нас с ним давно уже ничего не связывает, поэтому он хочет отобрать ее после рождения, – попыталась Даша описать ситуацию как можно более адекватно. Не могла же она рассказать о том, что на самом деле сделал Егор. В такое нормальному человеку будет сложно поверить. – Ребенок ему совершенно не нужен, но он все равно отнимет, чтобы навредить мне. А если не сможет забрать, тогда просто не даст нам спокойной жизни…
– Но и выдавать ребенка за мертвого не выход, – развела руками Людмила Алексеевна. – Можно же обратиться в полицию.
– Можно, – грустно подтвердила девушка. – Только это не поможет, у него везде связи. Единственный выход – это сообщить ему, что ребенок погиб при родах, – скрепя сердце, пояснила Даша. Ей даже жутко было о таком думать, а уж тем более говорить. – Я не прошу Вас подделывать отчеты и тому подобное, а только сообщить эту информацию ему и, возможно, если он потребует, предоставить еще какую-нибудь подтверждающую бумагу. Мы не женаты, поэтому он не имеет никаких законных прав на ребенка. Я уверена, услышав это, он оставит меня в покое и не будет ничего проверять, потому что прекрасно знает, что роды рискованные.
– Вы не понимаете, о чем просите. Если это раскроется, меня уволят, даже могут посадить.
– Если раскроется, мы будем все отрицать, ребенок будет со мной, свидетельство о рождении я получу сразу, – продолжала убеждать она. – У Вас в бумагах тоже будет все правильно, как и у меня. Он же не сможет войти в больницу и все проверить. Если что, скажем, что, мол, произошла ошибка, он не так все понял.
– Не знаю, мне одной такое не удастся провернуть, нужно будет предупреждать дежурный персонал, – серьезно задумалась та. – Он может позвонить в регистратуру или приемные покой. А что будет, если отец ребенка вдруг захочет забрать тело?
– Не захочет, об этом я позабочусь, – уверенно заявила Даша. – В крайнем случае, скажу, что его кремировали.
– Извините, Даша, но я не могу, – отказалась Людмила Алексеевна. – Я понимаю, Вы в трудной ситуации, и искренне сочувствую Вам, только не могу так рисковать. Может, Ваши родственники смогут помочь?!
– Мои родители давно умерли, а родственников, увы, нет, – решила девушка надавить на жалость. Нужно использовать любые способы, иначе она пропадет.
– Соболезную Вам.
– Спасибо, – ответила Даша и достала из сумки телефон. После чего открыла сохраненную закладку со страницей ювелирного магазина. – Посмотрите, – протянула она смартфон врачу. – Это колье – все, что у меня есть, и я отдам его Вам без малейшего сожаления, если поможете. Его стоимость в двадцать раз больше суммы, которую вы назвали. Вы сможете продать украшение или оставить – неважно. Только помогите, умоляю. Вы – мой единственный шанс спасти малышку от тирана.
– Да Вы что! – выдохнула та, завороженно вглядываясь в экран. – Дело не в деньгах, поймите.
– Я понимаю, – устало качнула головой Даша. – Но у меня просто нет выхода.
– Такая юная и такая тяжелая судьба! – посочувствовала женщина. – Я помогу тебе, по крайней мере постараюсь сделать все от меня зависящее.
– Огромное спасибо Вам! – радостно воскликнула девушка, ощущая, как тяжелый груз медленно сползает с плеч.
Следующие полчаса она рассказывала о последнем своем обследовании, о том, какое решение относительно родов принял Геннадий Анатольевич. И они тщательно обсудили оставшиеся детали.
– Ну все ясно, Даша, – вздохнула женщина, выслушав ее. – Ну, ты поняла, если какие-то покалывания или потягивания в животе, сразу же звони мне и дуй в больницу. Не жди, пока схватки усилятся или отойдут воды. Ситуация непростая, поэтому нужно быть начеку.
– Хорошо, я поняла, – подтвердила Даша, все еще не веря в свое счастье.
– И о принадлежностях не беспокойся, у меня рекламных в избытке, так что все, что нужно, у тебя будет.
– Большое спасибо, – со слезами на глазах поблагодарила девушка.
– Еще пока не за что. Отблагодаришь, когда все получится.
ДАША
Начиная с тридцать восьмой недели она постоянно ждала дня «X». Девушка с тревогой прислушивалась к каждому новому ощущению. Их было немало, но все не особо значительные. Между тем она старалась как можно тщательнее продумать план, не упуская ни одной, даже майлейшей, детали, и молилась о том, чтобы родовой процесс не начался ночью. Тогда она точно не сможет отделаться от Егора. Он вообще должен узнать об этом последним. Даша даже больницу выбрала рядом с крупным детским магазином. Когда все начнется, она не подаст виду, а скажет, что едет в магазин. На подъезде к нему у нее неожиданно начнутся схватки, и, конечно же, девушка потребует, чтобы водитель срочно отвез ее в ближайший роддом.
Сегодня тридцать восемь недель и шесть дней, и она проснулась с неистовым желанием увидеть родителей. Даша давно не была на кладбище, всё откладывала, надеясь избавиться от Егора. Совесть просто не позволяла ей явиться туда в таком плачевном состоянии. Но тоска вперемешку с боязнью родов заполняла душу словно расплавленный металл. Она не выдержала и собралась. Как бы стыдно ни было перед отцом, она должна с ним поговорить. Пора уже рассказать про ребенка…
Даша подошла к могиле и взялась за крест, свободной рукой стряхивая с него пыль.
– Здравствуй, папа, – Господи, как же она соскучилась по звучанию этого слова. – Прости, что долго не приходила. Пришла и не одна… – вздохнула дочь с жалобным стоном и положила запачканную руку на живот. – У меня скоро родится дочь. Прости, я не осмелилась сказать раньше... потому что не знала, как поступить... И боялась твоего осуждения. Но ребенок ни в чем не виноват. Ведь правда, пап? Видит Бог, мне сейчас, как никогда, нужна твоя поддержка. Я в не состоянии бороться сама. И как же сильно я скучаю по твоему голосу, взгляду и даже дыханию! Сердце обливается кровью от воспоминаний, разрывается. Я не выдерживаю... не справляюсь... Ты слишком рано оставил меня одну. Я не окрепла достаточно, не надышалась тобой. Я даже твою смерть не пережила в полной мере, и от этого моя душа постоянно горит. Говорят, со временем становится легче… Но почему же мне только тяжелее? Тоска не уменьшается, а лишь растет с каждым днем. Мои пальцы болят, потому что не могут коснуться твоей седины, а глаза устали блуждать в этой густой темноте, ища хоть какой-нибудь свет. Я бы отдала половину своей жизни ради того, чтобы увидеть тебя снова, поговорить с тобой еще хотя бы раз. Я знаю, это целиком моя вина. Я всегда жила так, чтобы тебе не было за меня стыдно и совершила самую страшную ошибку – поверила в любовь... Ах, как же я хотела бы все изменить, но не могу. Никакой силе в мире это не подвластно...
