— Пока ничего. Это нашенский нот, но он закрыт хорошо, я прямо не знаю, как подобраться. Всегда можно разобрать и заменить модуль памяти, тогда он будет как новый, пароль не понадобится. Но модуля у меня нет, так что поковыряюсь пока. Попробую воткнуться в местную сеть и через коммуникатор потыкаться в порты. Я не очень много об этом знаю, к сожалению.

— В любом случае, это больше, чем знаю я. Кстати, у меня к тебе ещё несколько вопросов общего характера. Есть время?

— Чего у меня теперь дофига, так это времени, — вздохнул Кери. — В школу я в ближайшее время вряд ли вернусь… Спрашивай.

— Вот, к примеру, кланы. Они тащат всякий технический шмурдяк с окраин, допустим. Но кому?

— В смысле? — удивился Кери. — На рынок же. Ты же был на рынке.

— Именно что был. Шмурдяк видел. Но знаешь, чего я там не видел?

— Чего?

— Покупателей. Бродит десяток нищих самодельщиков типа тебя. И это логично — откуда у низовых деньги? Разве что тоже что-то сопрут или на дышку сменяют. Это не тот объём, на который можно прокормить клан. На это даже пеглю не прокормишь. А у этих ребят машины и мотоциклы, голодающими они тоже не выглядят. Значит, есть сбыт. И куда он идёт?

— Э… — озадачился Кери. — А не знаю. Не думал об этом.

— Идём дальше. Тебя нанимали выносить из пустующих кондоминиумов электронику. На рынке её почти нет, и это, опять же, логично, кому она нужна, кроме таких же фанатов? Игры на видеостенах, кино и новости там же, программированием тут никто не балуется. Куда пошла твоя добыча?

— Меня нанимала корпа, ей и сдавал.

— И что она делала с ней дальше?

— Э… Без понятия. У этих ребят лучше не спрашивать.

— Следующий момент как раз корпы. Для чего они?

— В смысле? Ну, всякий крайм…

— Какой? Вот смотри, я теперь прем. У меня есть корпа. Маленькая, но дружная. Я хочу заняться, как ты выразился, «всяким краймом». Что ты мне посоветуешь?

— Ну… Э…

— Грабить? Некого. У низовых нет токов и нет того, что можно отжать и обменять на них. У отмотавших арендников есть счета, но они личные, эти деньги невозможно забрать. Они и так прогуляют всё на Средке, и тамошнему бизнесу не нужны конкуренты снизу. Может быть, есть какие-то способы с них что-то поиметь, но это слёзы, ни о чём. Не так уж много, на самом деле, приносит та аренда. У вершков ничего не отожмёшь, они сидят в башне под охраной.

— Ну, когда ты так говоришь…— сомневается Кери.

— Идём дальше. Воровать? Опять же нечего, по вышеизложенной причине. Обносить кондоминиумы на встроенную технику — возвращает нас к вопросу сбыта. Торговать нелегальным товаром? С кем? Денег же ни у кого нет! Кроме того, все потребности закрывает Средка.

— Не все, — помотал головой Кери. — Есть то, что там запрещено.

— И что это?

— Тяжёлая наркота, вызывающая зависимость и ухудшающая физическое здоровье. Бордели, где работают не арендные. Ринги, где бьются не арендные. Бои насмерть. Видео всего этого. Медицинские препараты и инструменты очень строго. Медицинская практика — самоубийственно. Вычислительная электроника больше определённой производительности (например, этот нот разогнанный, он уже немного крайм). Обучающие материалы и инструкции, не входящие в школьную и институтскую программу тоже очень строго.

— Ага, значит, теневая экономика таки есть, — сделал вывод я. — И как ты оцениваешь объём этого рынка?

— Не знаю, — сказал Кери. — Но вряд ли большой. Извращенцев, которым надо мучить неарендных, или тех, кому нравится смотреть на смертельные бои, не так чтобы много, я думаю. Большинство устраивают легальные бордели и ринги. Там, говорят, отличная имитация. Наркота… Ну, не знаю. От нелегалки быстро дохнут, какой доход с покойника?

— Не скажи, — припомнил я свой родной мир, — этот бизнес не создаёт постоянных клиентов, факт, зато у него большая проходимость. Что-то ещё?

— Средства нелегального сетевого доступа, люто строго. Хаки для имплов, непростительно. Про хаки аренды смертельно даже думать.

— Стоп, — сказал я. — Вот тут подробнее. Есть такие хаки?

— Ну, для имплов точно. Когда арендник отматывает контракт, его имплы программно урезают. Ведь если он, к примеру, железо грузил и толкает в рывке полтонны, на кой черт ему это дома? Только поломает всё вокруг, ведь программы, которые им управляли на производстве, больше не действуют. Вот прикинь, он пришёл в себя после контракта, для него прошла секунда. Закрыл глаза семнадцатилетним задохликом, очнулся, а плечи в дверь не проходят. Но рефлексы-то те же остались. Захочет подрочить и оторвёт себе член!

— Логично, — согласился я.

— Поэтому им драйвера железа меняют на урезанные. Бывший грузчик с имплами всё равно будет сильнее, чем бывший вычислитель, но уже себя не покалечит и дверь модуля не вывернет. Но в самых крутых крайм-корпах якобы есть умельцы, которые базовые драйвера разблокируют. Делают себе супербойцов. Если за ними поначалу присматривать, то они постепенно учатся управляться с неурезанным железом. А если кто и покалечится — значит, не повезло. Найдут нового.

— А хаки аренды?

— Это больше по разряду сказок, — признался Кери. — Болтают, что кланы специально сдают своих в аренду, чтобы им поставили имплы. Но не ждут, пока те отмотают контракт, а похищают и разблокируют обратно. Правда это или трындёж, я не знаю. Про кланы вообще мало что известно. Можешь у подружки своей клановой спросить.

— Какая она мне подружка…

— Не убила ведь. Для клановых это уже много. Узнал, что хотел? — спросил Кери, возвращаясь к ноутбуку.

— Не всё, но есть над чем подумать. Знаешь, дро, в этой картине не хватает, на мой взгляд, огроменного куска. Но я не могу понять, чего именно. Не сходятся в ней концы с концами. Всё, что ты перечислил, очень познавательно, но объёмы такого специфического крайма не могут быть достаточными для обеспечения сколько-нибудь большой корпы. Я просто не понимаю, откуда во всём этом берутся деньги, а ведь они, очевидно, есть. Крайма без денег не бывает.

— Прости, дро, — пожимает плечами пацан, — в школе это почему-то не преподают.

—