– Нет, я просто имела в виду, что мне сложно сосредоточиться на некоторых вещах в моей жизни, которые требуют концентрации внимания. Моя работа. Мой жених, – я расправила плечи. – Я не могу спать, доктор. Мне нужно двигаться дальше. Поэтому, пожалуйста, скажите мне, как я могу избавиться от этой тревоги, вызванной разлукой? Есть ли таблетка от этого или какая-то… медитация?

Доктор Кинли мягко улыбнулся.

– Мисс Гарденер, я не ставил вам диагноза «Тревожное расстройство, вызванное разлукой». Я не ставил никакого диагноза. Я понимаю, что вы торопитесь вернуться к «нормальной» жизни. Но вы должны набраться терпения. На это потребуется время. Ладно?

«Нет, не ладно. Мне нужно вернуться к нормальной жизни сейчас».

Но я откинулась на спинку дивана и кивнула.

– Да, доктор.

Я возвращалась в свой коттедж в еще большем смятении. Узнав о том, что есть название той тревоге, что я испытываю, постоянно думая о Кори, я почувствовала облегчение, но для того, чтобы ее вылечить, по-видимому, потребуется не один сеанс.

«У меня нет времени ждать, пока доктор Кинли медленно будет пытаться распутать этот беспорядок. Я сделаю то, что у меня получается лучше всего: просто справлюсь с этим сама».

Я сразу же почувствовала себя лучше… пока не увидела красный пикап, припаркованный перед моим домом. К нему прислонился латиноамериканец. Лучший друг Кори, Виктор Руис. Сердце ушло в пятки. Я с визгом заехала на подъездную дорожку и вылетела из машины.

– В чем дело? Что-то случилось? С Кори все в порядке?

– Кори в порядке. Пока мы тут разговариваем, он у меня дома, моя жена набивает его тамалями[9], а мои дети используют его в качестве гимнастического снаряда «джунгли». Он думает, что меня вызвали на работу. Я не хотел, чтобы он знал, что я здесь.

– О, – удивилась я. – А почему ты здесь?

– Прошу прощения, что следил за тобой. Но он нуждается в помощи, очень нуждается. Хозяин дома выгнал его.

Я с отвращением покачала головой.

– Он говорил мне, что такое может произойти. Я не поверила в это тогда, и сейчас верится с трудом. Где он остановился?

– У меня, пока не найдет новое жилье. И он может остаться у нас, пока… сколько угодно. Навсегда. Моя дверь всегда открыта для него. И я знаю, что то же самое скажет любой парень из нашей команды. Он получил пулю за тебя? Каждый из нас принял бы по одной за него. Он хороший человек и не заслуживает и половины тех ложных обвинений, которые выдвигает Джорджия.

– Она все еще хочет увезти Кэлли? – спросила я. – После всего, что произошло?

Вик мрачно кивнул.

– Кори выписали из больницы сегодня утром, – сказала я в ужасе.

– Я знаю. И также знаю, что он скорее съест гвозди, чем примет подачку, так что к следующей неделе он уже будет у себя дома. Но до суда он никак не успеет найти достаточно хорошего места для проживания ребенка без угрозы выселения.

– Когда состоится слушание?

– Через два дня. В пятницу, в десять утра, в Верховном суде. Я беспокоюсь о том, что он многое потеряет. Ему придется переехать в Ситку, и он никогда не получит лицензию ГП. Либо он останется здесь и потеряет Кэлли. Но он на это никогда не пойдет.

«Нет, нет, нет. Это полная противоположность тому, что мне сейчас нужно».

– Что такое лицензия ГП? Генеральный подрядчик?

– Да, и мозги у него, что надо, – сказал Вик. – И если бы Кори получил лицензию, мы бы все работали у него, – он щелкнул пальцами. – Ему просто нужен шанс.

– Я не тот адвокат, который ему нужен, – медленно проговорила я. – В моей фирме есть семейный адвокат. Я могу позвонить ему и проконсультироваться.

Вик стиснул челюсти.

– Будет ли он работать бесплатно? Потому что вдобавок ко всему у Кори около 200 тысяч долларов на больничных счетах. Он в полной заднице, вот что я пытаюсь тебе сказать, и ему не нужен какой-то адвокат, который всего лишь сделает тебе одолжение. Кори нужен самый лучший адвокат, который сможет ему помочь. Ты – лучшая. Не так ли?

Истинное положение дел перерезало узлы в моем сердце, как острый нож.

– Да, – прошептала я. – Да, я помогу ему, – добавила я громче. – Господи, он спас мне жизнь. Все, что ему потребуется. Все, что будет в моих силах.

– Gracias[10]. То есть благодарю. Спасибо, – дружелюбное лицо Вика расплылось в облегченной улыбке.

Я кивнула, легко надевая свою убийственную акулью шкуру.

– Джорджия никуда не заберет Кэлли.

Я взяла номер телефона Вика и пообещала, что дам ему знать, как только у меня созреет план. В глубоком раздумье я расхаживала по дому, кусая губы. Мое негодование по отношению к Вику улетучилось, когда стало совершенно ясно, что я понятия не имею, как выполнить обещание.

Хэл Беннетт был семейным адвокатом в компании «Лоусон и Дуни». Не припомню, когда я в последний раз видела Хэла, не пьющего лекарство от гастрита и не жующего таблетки для желудка, как конфеты. Он был постоянно завален делами, и шансы на то, что он сможет взглянуть на дело Кори, и освободиться через два дня, чтобы присутствовать на слушании, и сделать все это безвозмездно, – потому что я не позволю Кори помимо всего прочего получить еще кучу счетов за юридические услуги, – были ничтожны.

– Я должна справиться сама, – пробормотала я, измеряя шагами свое бунгало, когда сумерки окрасили окна в медные тона.

Я не компетентна в семейном праве. Может ли Джорджия просто вывезти Кэлли из штата? Из занятий на юридическом факультете я помнила только, что это не совсем просто, особенно если отец не является опасным человеком или преступником. Но у Кори не было жилья, и это уменьшало его шансы.

«И этот больничный счет».

Это было ужасно. Я могла бы посоветовать Кори объявить себя банкротом, но чуть не рассмеялась вслух от этой мысли. Он скорее пройдет сквозь огонь, чем не выполнит обязательства. И это изрядно испортило бы его кредитную историю, не оставив никаких шансов начать собственный бизнес.

Я подумала о том, чтобы попросить отца о помощи, но отвергла и эту мысль. У Кори чересчур обостренные чувства гордости и порядочности, я не могу так с ним поступить. Должен быть другой способ.

Улыбка плавно расплылась по моему лицу, когда в голове зародилась идея.

– Он не примет помощь ни от кого