Шрифт:
Закладка:
— Почему ты не сказал нам? — спросила Элис, ее губы разошлись в шоке.
— Я не могу рассказать вам слишком много из того, что вижу, иначе это изменит ситуацию, — сказал Габриэль, виновато нахмурившись. — Но я хотел бы рассказать тебе кое-что из того, что я видел, ангелочек, потому что ты бы знала, какой чертовски счастливой мы все тебя сделаем.
Выражение лица Элис смягчилось, и она соблазнительно улыбнулась ему, как будто он только что выиграл себе первоклассный минет сегодня вечером.
— Мы действительно сделаем это, — сказал Юджин, подкрадываясь к ней с протянутой рукой, и Леон бросил его в круг пламени, чтобы не дать ему приблизиться к своей половинке.
— Ни хрена у тебя не получится, Юджин, — предупредил Леон. — Ты не часть гарема.
— Тебе не обязательно заниматься со мной сексом, Элис, я буду просто как твой помощник. Ты можешь пить у меня, когда захочешь, а я буду делать тебе массаж, убирать твою комнату и…
— Нет, — огрызнулся я и остальные мужчины Элис.
— Это мило, Юджин, но давай останемся друзьями, хорошо? — сказала она с косой улыбкой, подавшись вперед, чтобы погладить его по голове.
— Хорошо, — вздохнул он в разочаровании.
— Теперь, когда все прояснилось, давайте займемся убийствами, — возбужденно сказал Леон, бросаясь вперед и затушив пламя вокруг Юджина.
— Я, наверное, вернусь в школу… — сказал Юджин, выглядя немного бледным, а Элис достала из кармана немного звездной пыли.
— Я отведу тебя обратно, Юджин. Я собираюсь принять ванну и провести немного девчачьего времени у Габриэля, пока они все здесь занимаются грязными делами.
— Мм, ванна, bella? — мурлыкнул Данте. — Penserai a me mentre sei nuda e bagnata? (п.п. Ты будешь думать обо мне, пока будешь обнаженной и мокрой?)
— Я не знаю, что это значит, но я знаю, что это непристойно, — она усмехнулась, подошла к нему и провела пальцами по его щеке. — Никому из вас не позволено приходить и портить мне мирное время купания, после того как вы вернетесь.
— Хорошо, мы обещаем, — сказал Юджин, и Габриэль шлепнул его по затылку.
— Ты не часть этого «мы», чувак, — предупредил Леон, обнажив зубы, и было странно видеть его таким защитником. Почему, черт возьми, он выглядел таким счастливым, что я, Данте и Габриэль делят его девушку, в то время как он выглядел готовым убить при мысли о том, что Юджин присоединится к нам? Чем мы отличаемся от него?
— Пока, ребята, — Элис схватила Юджина за руку, и он подмигнул нам, прежде чем она бросила на них звездную пыль, и они исчезли в мгновение ока. Леон вскочил на место, освобожденное Рататуем, и взмахнул в воздухе ладонью с пламенем.
— Ему конец, если он попробует поиграть с ней, — прорычал он.
— Ты действительно думаешь, что Элис не способна выдержать его ухаживания? — усмехнулся Габриэль.
— Правда, — согласился Леон. — Это только подстегивает меня. Нас пятеро, и больше никого. Я убью любого, кто прикоснется к ней, кроме вас, ребята.
— Потому что в этом есть смысл, — заметил я.
— Именно, — согласился он.
— Почему? — я настаивал, потому что, как бы я ни был вовлечен во все это, это казалось странной чертой. Он был близок с Данте до всего этого, но не со мной и Габриэлем, так зачем так стараться, чтобы включить нас, если мысль о Юджине приводит его в бешенство?
— Потому что, — сказал Леон со вздохом, как будто я его утомляю. — Вы, ребята, идеальный вариант для Львиц. А основное число Львиц — три. Вы — лучшие кандидаты, так что у нас уже есть полный набор. Элис наша и все.
— Подожди, блядь, я не твоя Львица, и если три — такое прекрасное число, то почему ты хочешь, чтобы нас было четверо? — потребовал я.
— Элис не Львица, она Лев. Значит, ей нужны три Львицы, — он указал на меня, Данте и Габриэля по очереди, а затем посмотрел на меня.
— А как насчет тебя? — огрызнулся я.
— Я не в счет. Я не Львица, — Леон усмехнулся и покачал головой, хлопнув меня по плечу, словно я был для него просто забавой, а затем повернулся посмотреть на парня, которого я бросил корчиться в агонии на земле.
Я посмотрел на Габриэля и даже на Данте в поисках поддержки, но они только пожали плечами и сосредоточились на парне, которого мы тоже должны были убить. Отлично. Но это все равно было чертовски странно.
Я освободил лежащего на земле ублюдка от гипноза, и он застонал, приходя в себя. Я вскинул ладонь, набросив лозу, которая обвилась вокруг его горла, питаясь его болью. На моем лице появилось мрачное выражение, пока я смотрел, как он задыхается.
— Небесно-голубой… кобальт… сапфир… ооо, лазурный, — ворковал Леон, наблюдая, как он постепенно меняет цвет, стоя у меня за спиной. Он наклонился к моему уху, его дыхание коснулось моей шеи. — Сделай его цвета индиго для меня, Шрам.
— Отвали, — гаркнул я, мои запасы энергии разбухли от травмы парня. Я собирался заставить его страдать, прежде чем все закончится. Я не убивал легко. Особенно, когда я убивал во имя своей девушки.
— Шрам заставит его кричать, — промурлыкал Леон. — Заставь его кричать, Райдикинс.
— Отойди от меня, — прорычал я, отбрасывая локоть назад, от которого он каким-то образом уклонился.
Габриэль смотрел на меня, сложив руки, и качая головой. — Я не вижу, чтобы это закончилось хорошо.
Данте внезапно толкнул меня, и электричество пронеслось по моим венам, заставив меня злобно зашипеть, когда моя магия оборвалась, и кусок дерьма на земле вдохнул воздух. — Какого хрена ты делаешь, Инферно?
Он с рычанием подошел ко мне, его глаза превратились в темные, рептильные щели. — Как получилось, что именно тебе выпало убить его, stronzo?
— Потому что это мой гребаный талант, — прорычал я, вставая перед его лицом.
— Не утруждайся, Райдер, — сказал Габриэль. — Ты не убьешь его. Я уже видел это.
— Заткнись, Большая Птица. Никто не решает мою гребаную судьбу, — огрызнулся я, не отводя взгляда от Данте, когда наглый маленький Штормовой Дракон поднял руки, чтобы сразиться со мной. — Я положу тебя на землю рядом с этим ублюдком и высосу из тебя кровь.
— Sono il drago dei lupi, il mostro del cielo… (п.п. Я — Дракон Волков, чудовище небес…)
— По крайней мере, оскорбляй
