Боже мой… Я трахал Джессу.

Когда она начала извиваться подо мной, желая большего, я выдохнул.

– Милая… Джесса… чтоб меня…

Я никогда раньше не испытывал ничего подобного. Даже близко. Желая ее… желая большего, чем могло выдержать мое тело.

Однако тело Джессы могло, ее настойчивость неумолимо росла подо мной.

– Я знаю, что ты только что кончил, и ты, наверное, немного… эм… чувствительный, – она тяжело дышала, ее бедра двигались навстречу мне, – но разве это неправильно… если я просто воспользуюсь твоим супергорячим… твердым телом… чтобы снова кончить?

– Прошу, – сказал я, – воспользуйся мной.

Она рассмеялась своим прекрасным смехом, и я поцеловал ее, настойчиво, захватывая ее рот своим языком, пока мы медленно и влажно трахались. В какой-то момент я заметил, что начинается дождь, обычная мелкая морось, типичная для этого времени года. На самом деле было чертовски холодно, но огонь в камине все еще согревал, почти обжигая мою спину, и между нами образовывалось тепло… Мы оба вспотели.

Прошло совсем немного времени, прежде чем я настолько растворился в ней, что понятия не имел, в каком направлении двигаться. Буквально. Каким-то образом она уложила меня на спину и принялась быстро и жестко скакать, словно не могла насытиться… затем, прижимаясь ко мне и извиваясь, перешла на медленный темп; она наслаждалась ощущением того, что наши тела впервые соединились.

После этого секс стал вновь жадным и неистовым. Ее тело овладевало моим, а я просто наслаждался ею. Удовольствие быстро нарастало – моя грудь горела так, как никогда не горела ни с одной другой женщиной.

На этот раз я не закрыл глаза, представляя, что я с кем-то другим.

С ней.

Это всегда была она.

– Броуди… – Руки Джессы обхватили мою шею, когда она скакала на мне, впиваясь в меня ногтями. – Броуди… Боже, я скучала по тебе… – В ее карих глазах блестели слезы.

– Тебе больше не придется по мне скучать. – Я обхватил ее лицо руками, наши взгляды встретились. – Я здесь, – сказал я ей, задыхаясь. – Просто прими это, милая…

Я уже весь напрягся, каждый мускул в моем теле был напряжен, каждый нерв был настроен на ее движения, когда ее тело скользило по моему. Странное жжение в моей груди лишало меня воздуха.

Я даже не понял, что группа перестала играть. Ребята врубили Zeppelin через систему объемного звучания, и когда песня «Babe, I'm Gonna Leave You» достигла кульминации, сотрясая крышу под нами, Джесса вытрахала из меня душу.

И да, я хотел, чтобы она получила то, в чем нуждалась, но, боже мой… Я был всего лишь гребаным человеком. И я хотел этого, хотел ее такой, как сейчас, нечеловечески долго.

Я схватил ее за шею и притянул к себе.

– У тебя есть около пяти секунд, – выдохнул я ей в ухо, сжимая ее бедро другой рукой, – чтобы велеть мне выйти из тебя.

– Не выходи, – выдохнула она в ответ.

Ее глаза встретились с моими, и мне в голову пришла мысль: а что, если она залетит?

И это завело меня.

Я собирался кончить в нее. Немедленно.

Она завела руку за спину и принялась мастурбировать мне, ее рука и киска сдавили мой член, когда меня настиг оргазм, горячий и быстрый… умопомрачительный. Я схватил ее за сиськи и начал входить в нее. От моего тела исходил расплавленный жар, когда волны чистого экстаза прокатывались по мне. Я почти на несколько секунд покинул планету…

Тихий вскрик Джессы вернул меня на Землю.

Она кончала на мой член, и все, что я мог делать, это, затаив дыхание, смотреть, как слезы катятся по ее лицу.

– О боже, – выдохнула она, – я никогда… – Она все еще сидела на мне верхом, забирая все до последней капли своей тугой киской, а я стонал под ней, совершенно беспомощный. Ее волосы были влажными от дождя и пота, поэтому прилипли к шее и груди.

Затем она рухнула на меня, ее теплое, влажное тело прижалось к моему. Я обхватил ее руками, тяжело дыша, но не собирался сдаваться.

Возможно, я больше никогда не сдамся.

Вместо этого мое сердце готово было разорваться, потому что Джесса была у меня на руках, мой член все еще находился внутри нее, и я не собирался ее отпускать. Она была моей.

По крайней мере, по моему мнению. И моего члена.

Я наконец-то трахнул ее. Она трахнула меня, и пути назад не было. И да, в тот момент я понял, что пропал.

Глава 17. Джесса

Следующий день после ночи, проведенной в постели Броуди, я провела в церкви, сочиняя музыку с группой – всей группой целиком. На этот раз там присутствовали Эль и Дилан, и это было потрясающе.

Но я также проводила большую часть этого времени – всякий раз, когда думала, что мне это сойдет с рук, – погружаясь в грезы о ночи с Броуди… и фантазируя о предстоящей ночи.

Я не могла перестать улыбаться.

Зейн даже подколол меня, интересуясь, не под кайфом ли я. По крайней мере, я была почти уверена, что он шутит.

Похоже, все они знали, что я провела ночь с Броуди в его комнате; во-первых, мы оба довольно рано исчезли наверху, а во-вторых, на мне была вчерашняя одежда. Но, если не считать нескольких косых взглядов, никто не стал приставать ко мне по этому поводу. Даже мой брат.

Ближе к полудню я написала Броуди с вопросом, могу ли я приготовить ему ужин у него дома. Я планировала сказать ему, что подумаю над его приглашением остаться у него. По правде говоря, я уже не чувствовала себя так уютно у Рони из-за всех этих байкеров и каких-то левых людей, с которыми она устраивала групповухи. Но я не собиралась перетаскивать свои вещи к Броуди и чувствовать себя как дома, когда нам еще предстоял серьезный разговор.

Я не хотела торопиться с этим разговором, поскольку завтра уезжаю в Лос-Анджелес. Ведь вместо этого мы могли бы провести сегодняшний вечер, наслаждаясь друг другом. Я уверяла себя, что то, о чем мы должны поговорить, не обсуждается впопыхах.

Я планировала приготовить Броуди фахитос[10], поскольку это мое коронное блюдо, и поговорить с ним за ужином. Я подумала, что это смягчит ситуацию, и он не воспримет это как отказ. Скорее как «поживем – увидим». Потому что, когда я думала о разговоре, который у нас должен был состояться после моего возвращения со съемок, то не могла представить, что он захочет моего присутствия.

В общем, я старалась не думать об этом.

Броуди: У меня дома встреча. Но ты можешь присоединиться. Фахитос – это круто, если ты не против приготовить на троих.

Я: Звучит здорово.

Меня немного разочаровало, что мы не останемся наедине, но это ничего не меняло. У нас все равно было время поговорить после ухода его гостя, может быть, пока будем раздевать друг друга перед сексом.

Я знала, что нельзя откладывать все то дерьмо, которое мне нужно было ему сказать. Что это было трусостью с моей стороны. Я вроде как пообещала себе, что расскажу ему, прежде чем мы окажемся голыми.

Но дело в том, что это Броуди. И меня окрыляло то, как невероятно приятно было