Лис, улыбнувшись нахально и невероятно пошло, проводит языком по запястью, прикусывая неожиданно острыми зубами то самое место, где беззащитно бьется в судороге непонимания голубая жилка.

— Пусть она скажет… — шепчет он, и мне сладко от его порочного шепота. И вдвойне сладко от крупной дрожи мощного, тяжелого Лешки за спиной. Они меня на части раздирают, с ума сводят.

Я не понимаю уже ничего, и прекратить это безумие не в состоянии.

— Пусть скажет, мне отпустить? А? Малыш? — урчит Лис, вообще не пугаясь гневного рычания Камня, — прекратить? Уйти?

— Маленькая… — Камень, видно, осознав, что Лису по барабану его рычание и его приказы, переключается снова на меня, — маленькая… Посмотри на меня…

— Нет уж, пусть на меня смотрит, — Лис хмурится, тянет меня еще ближе к себе, а губы уже скользят от запястья выше, в сгибу локтя, — на меня… Красивые глаза, малыш… Кого ты хочешь? Меня? Да?

— Нет… — каким образом мне удается выдавить из себя этот звук, не понимаю и сама удивляюсь произошедшему.

Кажется, что парни удивляются не меньше моего. По крайней мере, замирают синхронно, и на пару секунд в кабинете воцаряется полнейшая тишина, разбиваемая только хриплым, горячим дыханием парней и едва слышным уже бумканьем музыки из спортзала.

— Слышал, сучара? — первым приходит в себя Камень, и торжествующий хрип в его голосе звучит очень довольно, — свалил! Она меня хочет!

— Нет… — говорю я, и повторяется фокус с молчанием, дыханием и бумканьем басов.

Я к этому времени прихожу в себя настолько, что повожу плечами и умудряюсь выбраться из лап Камня, одновременно отнять ладонь у Лиса и податься вперед, чуть ли не на четвереньках отползая от парней в сторону двери.

Правда, свободе я радуюсь недолго, потому что Камень и Лис, снова проявив пугающую синхронность, подаются ко мне одновременно, и руки тянут тоже одновременно, словно заключив перемирие на время возобновившейся погони за добычей.

Я ускользаю от захвата исключительно чудом.

Вскакиваю, разворачиваюсь лицом к ним, выставляю вперед обе ладони в нелепом и бессмысленном жесте защиты.

— Стойте! Стойте! — голос так и не обретает нужную уверенность, но парни почему-то слушаются.

Они успевают подняться на ноги и двинуться в мою сторону с одинаково жесткими выражениями лиц. Но замирают, глядя то на меня, то на ладони мои. Одинаково усмехаются, только что не переглядываясь, словно заговорщики.

Я, в ужасе от внезапной их слаженности, отступаю назад, упираюсь спиной в дверь. Судорожно ищу слова, чтоб затормозить это безумие и уйти отсюда. Целой.

— Малыш… — начинает Лис, обманчиво мягко и спокойно. Хитрый какой, манипулятор!

Но его перебивает тяжелый и прямолинейный Камень:

— Маленькая, что значит “нет”? Этот урод сейчас свалит, и мы спокойно поговорим…

— Да размечтался, — щерится Лис, — это ты сейчас свалишь!

— Это я сейчас уйду! — успеваю я вклиниться до нового витка угроз и драки, — мне домой надо! Понятно? Я вообще… Не хочу этого всего! Я вас боюсь! Обоих!

— Маленькая, он тебе угрожал? Он сказал тебе что-то, из-за чего ты мне то смс прислала? — я вижу, как глаза Камня наливаются яростью, он резко поворачивается к Лису, — сука! Я же предупреждал! Я же…

Лис тут же подается в сторону, уходя от возможного удара, а я повышаю голос, желая прекратить это все:

— Стой! Ничего он не говорил… Ничего такого, чего ты не говорил бы!

— Он тебя заставил, малыш? — по-своему понимая мои слова, моментально еще сильнее ощеривается на Камня Лис, и, уже больше не пытаясь уклониться, мягко поводит плечами, одновременно напрягаясь для броска, — потому ты от меня бегала? Его боялась? Не бойся, я с ним разберусь. Сразу бы сказала…

— Боялась? Ты охуел? Да ты влез, сучара, влез сам!

О-о-о-о!!! Да как это все прекратить-то?

Забыв обо всем, о том, что только что хотела бежать прочь от них обоих, делаю шаг вперед и оказываюсь точно между двумя пышущими злобой и нерастраченным тестостероном парнями.

Упираюсь ладонями одному и второму в грудь, обжигаясь от так ярко транслируемой ярости и бешенства.

— Прекратите!

Они застывают, глядя уже не друг на друга, а на меня. Только на меня.

Ох, черт…

Зря я это сделала. Зря я так близко к ним сейчас!

Но понимание запаздывает, а инстинкт самосохранения, до этого позволивший мне выбраться из ловушки, молчит. Видно, и у него есть предохранители.

И сейчас они перегорели.

У всех.

47

Я сходила с ума от касаний и голосов, я терзалась сомнением, горечью и стыдом. Я боялась себя, ощущений, желаний, снов. Я жила не сегодня, а тем, что же там, потом?

Я сходила с ума, без остатка, слетала вниз. И чадили мосты, словно осенью горький дым. Затмевали сознание взгляды длиною в жизнь. И тянула за жилы потребность — лишь к ним, лишь к ним.

Я сходила с ума, кто осудит? И кто поймет? Кто посмотрит с укором колючим и скажет: “тварь”? Я живу только этим, безумным горячим днем. Я живу только раз, в этот жаркий ночной декабрь.

Я сходила с ума, это просто и так легко. Отдаваться безумью и сладко в мороз лететь. Я сходила с ума, без сомнений разбив стекло. Мне не больно. Лишь страшно назад смотреть.

М. Зайцева. 18.08.24

___________________________________

Каким образом так получается, что Лис и Камень придвигаются одновременно и очень-очень близко?

Настолько близко, что воздух между нами тремя исчезает, мгновенно выгорая, как при большом пожаре? И электичество колючей статикой трещит все сильнее.

Они оба напряжены, словно два одинаково отрицательно заряженных электрона. А я — положительный.

И их притягивает ко мне нерушимыми законами физики.

Я понимаю каким-то очень дальним, единственным несгоревшим еще в огне безумия участком мозга, что надо разрядить накаленную обстановку, надо… заземлить их?

Но как? Как?

Мои слова не помогут! Мои действия, упертые бессмысленно и смешно ладони в их раскаленные от напряжения тела — тоже!

И все же я пробую.

Невозможно же так дальше! Они поубивают друг друга! И я буду виновата, что не остановила…

— С ума сошли? — голос у меня хрипит, предательски срываясь и слабея. И укора, вообще, сколько-нибудь внятной угрозы, не получается.

Получается… призыв?

По крайней мере, парни именно так его воспринимают.

— Сошли, малыш, — согласно кивает Лис и снова проворачивает этот фокус с моей ладонью, накрывает напряженные пальцы своей большой рукой, ведет вверх, чуть-чуть сжав, чтоб не смогла вырваться, мягко, мимолетно целует в самый центр, вызывая сонмы мурашек по