ловить там форель, а потом жарил бы свой улов на сковородке, как те маленькие человечки, которых он видел у каменного моста. Интересно, где они теперь и чем сейчас занимаются? Робин очень хотел снова повстречать их.

«Тик-так, тик-так!» Робин закрыл глаза. «Тик-так, тик-так!»

Наутро весь стол был завален коробками и конвертами, и все они предназначались Робину. Записная книжка от горничных, к которой прилагался карандаш, удобно прикреплённый к задней обложке, авторучка от дворецкого Джарвиса, шоколад, книги, «Спитфайр» от дяди Эрнеста (хотя летать этот самолёт всё же не мог), большая коробка мятных конфет и… длинный тяжёлый свёрток от папы и мамы.

Свёрток был обёрнут коричневой бумагой и крепко перевязан лентой; на боку красовалась этикетка «Бассет-Лоук»[26]. Добрый знак! Робин оставил этот подарок напоследок, и теперь, наконец, дрожащими пальцами развязал ленту.

Два слоя бумаги, один потолще, другой потоньше, а под ними – большая белая картонная коробка.

Поднимем крышку… Так… Ещё один слой обёрточной бумаги, в которую было завёрнуто что-то тяжёлое, продолговатое и твёрдое. Что бы это могло быть? Когда Робин развернул этот увесистый подарок, он безумно обрадовался.

Это была точная копия парохода «Джини Динс»[27], ещё пáхнувшая свежей эмалью. Под палубой находился самый настоящий трюм, заполненный маленькими мешочками и деревянными бочонками, перехваченными кольцами, две настоящие грузовые стрелы с цепями и крюками, спасательные шлюпки, подвешенные на двигающихся шлюпбáлках[28], тяжёлые железные якоря, точь-в-точь как настоящие, тёмно-синяя дымовая труба с красной полосой, иллюминаторы, канаты, аккуратно уложенные в бухты на деревянной палубе, уютная кают-компания, куда вёл отдельный трап с палубы и где на стенах висели маленькие картинки, и самый настоящий носовой кубрик с открывающейся дверью. На пароходе была даже антенна радиосвязи. Ни одна игрушка в мире не могла бы сравниться с этим замечательным пароходом! А ещё у парохода был заводной механизм, приводивший в движение гребные винты; он заводился ключом, который надо было вставить в отверстие, расположенное в дымовой трубе. Конечно, у всамделишных пароходов нет ключей и заводных механизмов, но у модели парохода не может быть всё как на настоящем судне; к тому же, механизм не бросался в глаза – так хитро он был спрятан внутри корпуса. В кубрике лежал запасной ключ. Робин не мог оторвать глаз от чудесного корабля.

Мама показала ему, как привести пароход в движение – для этого нужно было несколько раз повернуть ключ в дымовой трубе (как будто Робин сам этого не знал!), и после завтрака они спустились к озеру. Робин не выпускал пароход из рук, но мама настояла на том, чтобы продемонстрировать ему, что после подзавода механизма следует придерживать красные гребные винты, расположенные в кормовой части днища судна, пока пароход не окажется в воде. Однако она не обратила внимание на маленький рычажок, переместив который, можно было заблокировать винты, ведь женщины плохо разбираются в механизмах! Робин боялся, как бы чего не случилось: вдруг лопнет пружина, выпадут из трюма бочонки или что-нибудь ещё пойдёт не так. А потом он решил, что в первое плавание его пароход должен выйти с каким-нибудь грузом. Маленькие мешочки были наполнены опилками – глупая идея. Бочонки были пустыми, а это вообще никуда не годится – корабль должен везти груз. Робину пришла в голову мысль: пусть «Джини Динс» будет одним из кораблей морского конвоя, который развозит провиант по побережью Британии; конвой преследуют немецкие подводные лодки и пикирующие бомбардировщики, а озеро будет Атлантическим океаном. Отлично придумано!

Так что, прежде чем отправить пароход в первое плавание, Робин решил наполнить маленькие мешочки и бочонки съестными припасами. Неподалёку рос большой куст ежевики, усыпанный сочными ягодами, – они сойдут за апельсины. Все любят апельсины, а ежевика почти такая же вкусная. Робин собрал полную пригоршню ягод (мама ему помогла) и аккуратно разложил их по бочонкам. В каждом бочонке уместились три сочные ягоды, а в трюме таких бочонков было пятнадцать. Потом мальчик запустил руку в карман и вытащил пригоршню мятных конфет. Конфеты он уложил в мешочки, сначала вытряхнув их них опилки; всего мешков было одиннадцать. На этом погрузка провианта завершилась; теперь трюм был забит под завязку, и «Джини Динс» могла отправиться в своё первое, полное опасностей плавание.

Робину оставалось лишь надеяться, что за погрузкой провианта не следил в перископ капитан какой-нибудь вражеской подводной лодки!

«Джини Динс» осторожно спустили на воду, и Робин, удерживавший пальцами лопасти гребных винтов, освободил их и легонько подтолкнул судно вперёд. Пароход отошёл от берега и отправился в свой первый рейс с провиантом в трюме. Он был великолепен!

Светило солнышко, блестела и искрилась в его лучах озёрная гладь, лёгкий ветерок слегка покачивал тростник, повсюду лежали пожелтевшие листья.

Прямо по курсу «Джини Динс» поверхность воды застилала опавшая листва, и Робин опасался, что пароход может здесь застрять. Но благодаря мощному механизму судно легко справилось с этим препятствием и благополучно прошло по покрытой листвой воде.

Но неужели мама не изменила положение руля, когда они спускали корабль на воду? Робин начал беспокоиться.

Маленький пароход на всех парах уходил от берега всё дальше и дальше, разрезая носом лёгкую рябь озера, но ни его капитан, ни первый помощник не спешили поворачивать к берегу. Очевидно, судно вовсе не собиралось возвращаться обратно. Да и с чего бы? Стояло прекрасное утро, погода была идеальной для долгого морского путешествия, и пароход направлялся на просторы озера по сияющей водной глади.

Робин был в отчаянии; мама тоже встревожилась – как глупо, что она забыла повернуть руль! Совсем по-женски! Конечно, скоро завод механизма закончится, пружина ослабнет, пароход ляжет в дрейф и его прибьёт к берегу! Но нет, ничего подобного, он уходил всё дальше и в конце концов исчез из виду. Робин зарыдал… Этот прекрасный корабль, самый лучший подарок из всего, что он получал на день рождения, затерялся на просторах озера в первом же рейсе! Радость сменилась досадой и горечью; день рождения был испорчен.

– Ничего страшного, Робин, мы быстро его вернём… Я скажу, чтобы достали лодку. (Маме было невдомёк, что плоскодонная лодочка, хранившаяся в сарае у дальнего берега озера, рассохлась после долгого простоя и протекала, так что плавать по озеру на ней было нельзя.) Не плачь, Робин, его обязательно прибьёт к берегу.

«Джини Динс» уносило всё дальше от берега, словно маленькую щепочку, оказавшуюся в огромном океане. Робин сел на траву и залился горькими слезами.

* * *

Утро двадцать девятого сентября могло бы порадовать гномов ясной погодой, если бы