Орлеанский? " «Да», — ответил я; — «и я очень доволен вашим прибытием! " " Так, это вы посоветовали, чтобы меня провели этим берегом реки, а не прямо туда, где находятся Тальбот и англичане?» «Да, и более мудрые чем я имели то же самое мнение, для нашего большего успеха и безопасности. " «Ради бога», — она тогда сказала, — " совещание моего Господа более безопасно и более мудро, чем ваше. Вы думали обмануть меня, но обманулись сами, поскольку я приношу вам лучшую помощь, чем, когда-либо прибывала к любому генералу или городу вообще, помощь Короля Небес".

Тему военных заслуг Жанны достаточно полно исследовал Ф.Ромм, цитата из работы которого приведена ниже.

«Первой её победой, по-видимому, следует считать переправу обоза с продовольствием, под охраной небольшого числа воинов, с левого берега Луары на правый — под носом у англичан — в самом начале кампании под Орлеаном. Значимость этого успеха, спасшего город от голодной смерти, едва ли меньше, чем всей последующей кампании. Просто невероятно, как это могло получиться: ведь из-за английского обстрела орлеанцы даже не могли удить рыбу в реке! Впрочем, разгадка этого успеха становится ясной, если вспомнить, что в те же самые минуты на левом берегу, перед стенами Турели, находилась основная часть французской армии. Иначе говоря, внимание англичан было отвлечено мнимой угрозой штурма (производить который французы совершенно не были готовы), а тем временем продовольствие было переправлено в голодающий город.

Почти сразу после этого Жанна одержала ещё одну бескровную победу, когда провела главные силы армии мимо английских бастионов на правом берегу Луары. Описания этого события довольно скудны, но они позволяют сделать вывод, что девушка использовала тот приём, который мы называем «психическая атака».

Сразу после этого была произведена серия успешных атак на английские укрепления. Тактика была, как правило, довольно простой: люди Жанны нападали на противника, отвлекали его внимание, а тем временем кто-нибудь из других французских капитанов беспрепятственно подходил к тому же бастиону с другой стороны, после чего следовал общий штурм, гибельный для осаждённых.

Отметим, что при взятии бастиона Сен-Луи (на правом берегу), когда из ближайшего укрепления прибыл отряд англичан на выручку осаждённым, Жанна моментально среагировала на изменение обстановки, направив 600 ополченцев с пиками навстречу новому противнику. Англичане вынуждены были остановиться, и бастион был успешно взят.

О личной отваге и мужестве Жанны говорят события, связанные со взятием Турели (на левом берегу Луары), когда Жанна, будучи раненой, подняла войско в решающую атаку, благодаря которой главный бастион англичан был взят.

Решающей стала битва при Патэ (вскоре после захвата Жаржо), когда французская конница, вопреки обычной французской тактике, внезапно с марша атаковала значительно превосходящие силы англичан.

Итак, налицо следующие составляющие побед Жанны: 1) тщательная подготовка каждой операции, 2) широкое использование военных хитростей, 3) моментальное реагирование на внезапные изменения военной обстановки, 4) стремительное маневрирование после каждого успеха, с тем, чтобы не дать неприятелю возможности оправиться, а также 5) личный пример солдатам. Заметим, что если первые два фактора не были необычными для методов ведения войны в те времена, то быстрота манёвра отнюдь не была тогда отличительной особенностью французской армии» [14].

В заключении хочется привести еще одно свидетельство Дюнуа, наблюдавшего за Жанной при подготовке к штурму Труа: «Она отдавала превосходные распоряжения, так что самые известные и опытные военачальники не могли бы сделать лучше».

«Разоблачение» — 5.

Меч Жанны.

В истории Жанны есть один удивительный факт. Во время подготовки к походу на Орлеан, Жанна неожиданно посылает людей в церковь Сент-Катрин-де-Фьербуа в письмом к тамошним священникам, объяснив, что за алтарем этой церкви хранится меч. Удивленные священники действительно обнаружили этот меч и передали его Жанне. В Руане ее спросят о том, как она узнала, что в этой церкви был зарыт меч, и запишут ответ: «Этот меч лежал в земле, весь проржавевший. На нем было выгравировано пять крестов; то, что меч находится там, она узнала от своих голосов, но никогда не видела человека, который пошел за вышеупомянутым мечом, и она написала священнослужителям этой церкви, чтобы они были так любезны и отдали ей этот меч, и они его ей послали…Этот меч был неглубоко зарыт в землю, и священнослужители тут же выкопали его и очистили от ржавчины…На поиски меча отправился оружейных дел мастер из Тура… а священнослужители церкви Сент-Катрин-де-Фьербуа подарили ей ножны, равно как и жители Тура; таким образом, у нее было двое ножен: одни из ярко-красного бархата, другие из золототканого полотна, а сама она заказала ножны из крепкой кожи, очень массивные…Когда ее схватили, при ней был не этот меч, а меч, который она взяла у одного бургундца».

Этот чудесный меч, по преданию принадлежавший некогда франкскому королю Карлу Мартеллу, стал своеобразным талисманом Жанны, символом ее воинской удачи. Когда он сломался, многие увидели в этом дурное знамение.

Еще один меч Жанна привезла с собой из Вокулера — это был подарок Робера де Бодрикура. «Кроме того, она признала, что при отъезде из вышеназванного города Вокулёра она была в мужском костюме, носила меч, который ей дал Робер де Бодрикур, другого оружия не имела».

Был еще трофейный меч, который Жанна принесла в дар аббатству Сен-Дени вместе с доспехами, когда вынуждена была уезжать из-под Парижа.

Итак, всего у Жанны было четыре меча — «чудесный» меч из Фьербуа, меч де Бодрикура, бургундский меч, подаренный Сен-Дени, и меч, с которым ее захватили в плен, также взятый «у одного бургундца».

Но мановением пера ревизионистов меч из Фьербуа превращается…

«И самый поразительный факт: Жанна потребовала меч, некогда принадлежавший не кому-нибудь, а легенде Франции, знаменитому военачальнику — Бертрану дю Геклену, коннетаблю Карла V; потребовала его — и получила. И еще одна деталь: перстнем дю Геклена она уже обладала, явившись в Шенон. Как попал он в руки крестьянки?»[5].

Существует сохранившееся письмо одного из внуков Бертрана дю Геклена — Ги де Лаваля — датированное 8 июня 1429 года. В нем Ги де Лаваль пишет своей матери и бабушке: «Дева сказала мне, когда я был у нее в гостях, что три дня тому назад она послала вам, бабушка, золотое кольцо, но что это мелочь по сравнению с тем, что она хотела бы послать столь достойной женщине, как вы». Как пишет по этому поводу В.Райцес: «Этот эпизод объясняется просто: бабушка Лавалей была вдовой прославленного Дюгеклена, «великого коннетабля», который полувеком раньше руководил операциями по изгнанию англичан» [7].

Не это ли колечко, «мелочь», по словам Жанны,