Из того, что Ильма заметила в первом столкновении с ними, одержимые активно пользовались странной магией. Используя кровь в качестве оружия, они пытались прорваться к храмовнику в барьере. Оставшийся в живых единственный воин Церкви шептал про себя молитву, полностью закрыв свои глаза и воткнув меч в пол. Судя по быстрому мерцанию барьера, ему оставалось мало времени.

Довакин не убавляя скорости, влетела в толпу одержимых на полном ходу. В темноте яркой вспышкой вспыхивали лишь взмахи Ильмы. Свет духовного клинка больно ослеплял одержимых, не давая им попасть по увертливой женщине. В попытках сцапать Ильму, они умудрялись бить и своих же. Тонкая струя крови, усиленная магией демона, без проблем пробивала каменные колонны, словно стальной болт мягкую плоть. Впрочем медлительные одержимые не представляли для драконорожденной особой опасности. Несколько пируэтов и ударов, и одержимые один за другим распластались вокруг барьера в лужах собственной крови. Удостоверившись в их смерти, довакин убрала духовную катану. Добравшись до барьера, она осторожно провела по нему ладонью. Плотное энергетическое поле ощутимо обожгло пальцы женщины.

— Эй! Ау! Путь свободен, — пыталась достучаться до храмовника Ильма.

Мужчина проигнорировал все выкрики женщины, продолжая молиться. Бросив гиблое дело, Ильма поднялась на четвертый этаж — в зал истязаний…

Ранее

Зал истязаний с утра подготавливали для суда. Сегодня должны были усмирить одного мага. Молодой еще паренек по имени Пол никогда не выделялся среди своих братьев. Самая обычная семья фермеров Эдвансонов жила в самой обычной деревушке рядом с утесом за рекой. В их семье никогда не рождались с даром магии. Мальчик помнил, как он ходил с отцом на рыбалку в детстве и играл с братьями на поле. Но магия кардинально изменила его дальнейшую судьбу. Когда дар обнаружился, его родители сами отдали Пола в Церковь.

Стоя весь в цепях, он смог лишь предаваться теплым воспоминаниям. Бедного парня поставили на колени в центре начерченного круга из лириума. По его делу собрались все главные лица башни. Подтвердились все слухи: в первую очередь, что именно он был связан с недавними трагическими событиями. Именно он практиковал магию крови вместе с Йованом, ныне отступником и малефикаром в бегах. Ирвинг с тяжестью в глазах смотрел, как зачитывают приговор.

— Пол Эдванс вы признаны виновным в использовании запрещенной магии, сговору против Церкви, попытки бегства, нападение на служителей Церкви и убийства нескольких людей. За свои преступления… — в могильной тишине читал приговор один из служителей Церкви.

С каждым словом лицо Пола бледнело. На паренька было жалко смотреть. Ему едва лишь исполнилось восемнадцать, а жизнь уже подходит к концу. Его губы дрожали, слёзы безостановочно капали на каменный пол.

— … приговариваетесь к Усмирению, приговор обжалованию не подлежит.

Четверо храмовников окружили заколотого в цепи мага. Грегор с чашей лириума в руках подошел к Полу. Последний поднял свои влажные глаза на одного из собравшихся магов — на Ульдреда. Тот закрыв лысую макушку капюшоном, без каких-либо эмоций на лице наблюдал за приговором. Как только командор храмовников занес чашу над головой парня, Пол закричал:

— М-м-мастер Ульдред! М-м-мастер Ульдред, прошу остановите их! Умоляю!

Его слова, наполненные мольбой, прошли мимо ушей старшего мага.

— Первый чародей! Я…я больше не буду… Я раскаиваюсь! Я просто хотел…

Не дождавшись помощи от Ирвинга, Пол умоляюще посмотрел на Винн. Уж эта добрая женщина должна ему помочь, надеялся на помощь юный маг.

— Мастер Винн! Нет! Я не хочууу!

Но спасение не спешило. Он без успеха просил помощи у каждого из собравшихся мастеров. Однако его последняя реплика заставила остановиться Грегора.

— Мастер Ульдред, вы же обещали!

Грегор остановился и перевел свой взгляд на названного мага.

— Что это значит, Ульдред? — спросил он у мастера с неким подозрением.

— Я не знаю, сэр, — вежливо отозвался тот, скрывая нарастающую бурю эмоций.

Ритуал усмирения внезапно прервал непрошеный гость. Со стороны главных врат на всех порах прибежала ученица первого чародея, а за ней парочка храмовников.

— Нерия?! — с ужасом узнал эльфийку Ирвинг, не понимая, как ее пропустили в зал.

— Я надеюсь, вы понимаете, что сделали? — раздался полный злорадства голос Грегора.

— Учитель, прошу прощения, но я не стану молчать! — отдышавшись, бросила Нерия во всеуслышание.

— Нерия… Что… ты имеешь в виду? — спросил с дрожащим голосом Ирвинг.

— Я выяснила, кто подтолкнул Йована на побег! Кто все это время обучал их магии крови!

— Это наша задача! — прервал ее властный голос командора. — Солдаты! Взять её!

Караульные немедленно бросились выполнять приказ.

— Мастер Ульдред, что вы на это скажите? — произнесла последние слова Нерия и бросила на пол записку Йована.

— Что? — обернулся к мастеру Грегор.

— Зря Йован тебе доверял… Глупый юноша.

— Солдаты, схватить Ульдреда!

Сделать шаг храмовникам не позволил мощный всплеск магии. Ульдред насквозь пронзил свою руку ножом для вскрытия конвертов. Его окровавленная ладонь сомкнулась в кулак. Он медленно поднял руку и прокричал, взывая к магии крови:

— Долго мы терпели такое обращение… — уголки рта мага поднялись в злобной ухмылке.

Магия крови, которую изо всех сил сдерживал Ульдред в своей ладони, взорвалась, разорвав его руку на ошметки. От всплеска магии сдерживающий барьер лопнул в одно мгновение. Вопль боли оглушил весь зал. Ульдред держась за отсутствующую кисть, рухнул на пол и кричал, вскоре его крик перешел на истеричный хохот. С каждой минутой в помещение становилось трудно дышать, а под потолком появилась брешь в Тени.

Глава 17 Непонятая Ненависть Ульдреда

Зал истязаний кишел демонами. Десятки демонов самых различных форм и размеров неустанно били по защитному куполу Ирвинга. Первый Чародей вместе с оставшимися на ногах старшими магами удерживали купол в надежде на помощь. Рядом с Ирвингом на полу лежал израненный Грегор. Голова капитана храмовников была вся в крови и мужчина не подавал признаков жизни. Над ним активно работали Винн и Нерия, как самые лучшие целители круга.

— Отдай мне его Ирвинг, — твердил Ульдред демоническим голосом.

Некогда старший маг круга стоял напротив купола и горящими алыми глазами смотрел на жалкие попытки своих когда-то собратьев оттянуть время их смерти.

— АРХ! — вдруг заорал он жутким голосом. — Как ты не понимаешь! Отдай мне Грегора и я вас пощажу!

Его голос прошелся эхом от стен. Некоторые маги переглянулись между собой.

Ирвинг не стал отвлекаться на них, продолжая концентрироваться на защите. Первый чародей понимал и надеялся, что в скором времени обязательно прибудут легионы храмовников. А он постарается,