Шрифт:
Закладка:
- И как это… в чем выражалось? – заинтересованно повернулась к нему Лариса.
- В чем?.. – улыбался Виктор, - да хотя бы в том, как они ходили – Сашка за руку его тащила. Кто-то ходит под руку, кто-то за руки, она всегда брала его за локоть и вела. Ну и… проецируй этот момент на все остальное.
- Настолько тормоз?
- Нет. Умница большой, но его всегда нужно было подстегивать. Как и я, он не лидер. Далеко не.
- Не обижайся, - прошептала женщина, - я очень сильно обидела тебя и продолжаю похоже… Об Илье мне непонятно, но верю тебе на слово. И вот смею заверить… даже только на основании твоих слов – вы с ним разные. Ты надежный, Витя, это очень важно. Никому из твоих друзей и даже мне не пришло бы в голову вот так тебя разыскивать.
- Вообще не стали бы? На фиг сдалось? – хмыкнул мужчина, сжимая при этом руль до боли в пальцах.
- Не так. Ты бы или погиб или вернулся. Других вариантов не вижу.
- Наверное, - пришлось согласиться.
Ближе к большому городу и поселки были побольше. Когда въезжали в тот самый, на центральной его улице уже зажглись фонари. А душу турковскую жрало предвкушение… двух разных видов. Не терпелось окунуться в комфортную ей обстановку и очень… очень хотелось отследить реакцию на нее Ларисы. Хватит у нее ума (а он признавал его в своей бывшей) понять в чем может быть счастье? В чем оно уже есть - в этом доме, у этих конкретных людей?
Тормознув перед домом, Виктор заглушил мотор и, посидев минуту в темноте и тишине, объяснил:
- Мы могли успеть с ночевкой домой. Поздно добрались бы, но успели. Но смысл брать тебя с собой и был в том, чтобы ты их увидела – Степановых. Пожалуйста, Лариса… со стороны – ты будто нормально общалась с той… Наташей. Давай и здесь тоже – без заскоков разных и снобизма.
- А сейчас ты меня обижаешь, - отметила она.
- Зная тебя. И еще одно – нам постелят вместе, там просто нет больше места.
- Переживу, - вышла Лариса из машины, достала сумку… Их уже встречали.
Потом, уже поздно вечером, она сразу отвернулась от него и похоже быстро уснула. Теплая пижама, шерстяные носки – приготовилась она грамотно. А Турков, несмотря на то что устал и немного выпил… сытно поел опять же, долго еще не мог уснуть.
Развернуть бывшую, коснуться ее, притянуть к себе… этого даже в голову не пришло – чувствовалось нереальным, неправильным. Хотя день вместе по идее и должен был как бы… сблизить их, но все получилось наоборот. Лара весь этот день вела себя не так, как можно было от нее ожидать. Разве что, уже сидя на постели, быстро смазала руки и лицо кремом из фарфоровой баночки и по тесной спаленке поплыл нежный фиалковый аромат.
В остальном же - незнакомый человек. Она могла играть, конечно – женщины еще те актрисы. Тем более не трудно было сделать это на спринтерской дистанции – продержаться в нужном образе всего-то день.
Могла вести себя и просто профессионально. Но все дело в том, что это не чувствовалось. Ладно – он дурак, но ее сразу приняла Надя. Как-то понятно это было. И как смотрели они друг на дружку, и шептались потом, посмеиваясь, когда собирали на стол.
И в постели она не полезла к нему, хотя он был готов и даже ждал этого. Успел уже уговорить себя, что это ничего бы не значило. Уже разрешил себе и даже мстительно так представлял, как равнодушно высадит ее потом из машины, не обговорив следующую встречу. Взрослые же люди – просто сбросили напряжение. Это последним дураком нужно быть, чтобы не взять то, что так явно тебе предлагают. Себя он дураком не считал.
И желание было, имелось и в огромном количестве.
Сам понимал, что потом, дальше уже - как кривая вывезет. Можно было повторить при случае или быстро переключиться на других. Стараниями Ларисы… или даже безо всяких там… но он опять почувствовал вкус к этому делу и поститься больше не собирался. Но Лара навозюкалась своим кремом и спокойно уснула, а он… Лежал с болезненным каменным стояком и мучительно размышлял - ну зачем она испортила тогда все? На хрена так жестко потопталась по нему? Это же не исправить, даже если появится вдруг желание – он все помнит и всегда будет ждать от нее очередной гадости. Зная уже, что не соответствует и не отвечает… Так с хрена ли она зашевелилась? Да еще так непонятно.
Неужели думает – он поверит? Она же другая… вспоминал он ее дефиле в нижнем белье и все эти штучки-ужимки. Впечатляющие, конечно, и очень действенные. Но ни хрена не похожие на нее – эту, сегодняшнюю, сейчас и здесь. Так что было притворством? Ну уж явно не год – скорее день.
А вечер в семье друзей удался, как и всегда. Поужинали, мужчины выпили по рюмке с устатка. Телевизор что-то бубнил – иногда отвлекались и на него, обсуждая. Дети тут же бегали… Ничего будто особенного и в то же время – все. Неуловимо, на кончиках нервных окончаний, на неуловимых флюидах и так и не понятым им таинственных отголосках восприятия.
Допускал и раньше, что так чувствует себя здесь только он – его это, созвучно чему-то внутри. Затем и согласился взять с собой Ларису, чтобы показать ей как оно должно быть - по его пониманию. Уверен был, что даже если поймет что-то о нем в этом плане, то только разочаруется в очередной раз. Слишком простенько должно на ее вкус, слишком… незамысловато?
И она обязательно все увидела и поняла – далеко не дура, вот пусть и переваривает, пускай поймет, что не по Сеньке шапка он – хуже или
