— Тогда просто отправь письмо и не ломай голову.

— Тоже верно, — согласился я.

— Версет… — задумчиво пробормотал Цедас, а затем вдруг хлопнул себя по колену: — Стоп! Точно! Это же он!

— Кто «он»?

— Санд, простолюдин. Я застал его, когда учился на первом курсе. Он был один из лучших артефакторщиков среди пятикурсников! Ему почти сразу после выпуска дворянство выдали. Он ещё деньги на взнос собирал!

— Ты уверен?

— Ждите здесь, я сейчас, — бросил Цедас и стремительно ушёл.

Он отсутствовал добрый час, поэтому все, кроме меня, разошлись по своим комнатам.

— Я всё разузнал, — горделиво сказал он, едва показавшись на пороге.

— Ну? — нетерпеливо подался вперёд я.

— Держи. — Он вручил мне какой-то помятый листок.

— Что это?

— Адрес его дома за городом, — ответил Цедас, усевшись рядом. — Ребята сказали, что Санд ещё на четвёртом курсе был по уши в долгах из-за азартных игр. С переменным успехом зарабатывал на артефактах, а затем кое-как расплачивался со всеми. Видать, его так припёрло, что он ушёл на чёрный рынок.

— Может, этому Быку и задолжал, — предположил я.

— Что будешь делать? — поинтересовался Цедас. — Напишешь письмо?

— А если проверить всё самому? — протянул я.

Это была небольшая деревенька неподалёку от Гилима. Несмотря на близость города, место выглядело нелюдимым и забытым.

— Ты уверен, что это хорошая идея? — спросил Цедас.

Он напросился пойти со мной, опасаясь, что я снова вляпаюсь в неприятности.

— Мы же не собираемся калечить его, — успокоил я, поправив капюшон на голове. — Всего лишь поговорим.

— А он возьмёт и всё выложит, как же.

— Так кто сказал, что мы спросим прямо? Прикинемся покупателями, намекнём, что знаем о его… работе. Попросим сделать какие-нибудь безделушки. А там, глядишь, чего-нибудь выясним.

— И всё же сомневаюсь, что он расколется.

— Ну тогда скажу ему как есть: и про медальон, и про Быка, и про Дувина, — произнёс я. — Заодно припугну его Залом правды.

— Думаешь, испугается?

— Конечно, испугается. Все нитки ведут к нему, а он вчерашний простолюдин без захудалого покровителя. Если дойдёт до Залы правды, то у него не будет и шанса, а так хоть выкрутиться сможет. Если надо будет, я ему и золото предложу. Метод «кнута и пряника», слышал о таком?

— То есть тебе наплевать на его остальные деяния?

— Не мне с этим разбираться.

— Тоже верно… Но всё же сомнительно, что он знает имя хоть одного нанимателя, раз работал через Быка.

— Вот и расспросим его обо всём.

— Вообще, страшновато идти на заклинателя вдвоём. Может, стоило позвать твоих солдат?

— Они всё доложат отцу.

— Спорный аргумент.

— Санд же не стихийник, верно? Остаётся, конечно, ритуалистика, но ты лучше меня знаешь, что против магов простые приёмы не сработают. Ему куча времени на подготовку понадобится.

— Ладно, уговорил.

Мы дошли до нужного дома, который выделялся среди остальных своим плачевным состоянием. Да и покосившийся забор с запущенным участком давно не видели заботливой руки хозяина.

— Ставни наглухо закрыты, — заметил Цедас.

— Кажется, тут давно никто не появлялся.

— Пойдём обратно?

Я внимательно осмотрелся по сторонам. Вокруг не было ни души.

— Перелезаем, — скомандовал я, ухватившись за шаткие доски забора.

— Опять надрываться…

Мы аккуратно перебрались через ограду и направились к входной двери. Я постучал, но ответа, ожидаемо, не последовало. Подождав с минуту, попробовал открыть дверь, но она оказалась заперта.

— Будем его ждать?

— Что-то мне подсказывает, что Санд здесь нескоро появится, — сказал я. — Заглянем внутрь. Вскроешь замок?

Цедас удивлённо приподнял бровь:

— Предлагаешь вломиться в чужой дом?

— Предлагаю осмотреть жилище человека, нарушающего закон, — парировал я и добавил: — Если не поможешь, придётся выбивать дверь.

— Ты умеешь убеждать… — проворчал Цедас, но всё же приложил ладонь к замочной скважине.

Концентрируясь, он затаил дыхание. Через несколько секунд раздался первый щелчок.

— Странно… — пробормотал он. — Механизм повреждён.

— Кто-то уже пытался взломать?

— Наоборот — кто-то очень грубо закрыл замок обратно. Такое ключом точно не сделаешь.

Через пару секунд раздался ещё один щелчок, и Цедас молча кивнул. Я аккуратно потянул дверь, и она со скрипом отворилась.

Внутри нас встретила затхлая тишина. Толстый слой пыли на полу подтверждал, что в доме действительно давно никто не бывал. Мы осторожно вошли, стараясь не наступать на разбросанный повсюду мусор и какие-то вещи. Цедас вытянул руку и сотворил небольшой огонёк, сразу стало светлее.

Мы двинулись дальше, внимательно осматриваясь. Обстановка говорила о том, что дом покинули в спешке: вещи валялись как попало, часть мебели была опрокинута.

Пройдя вглубь дома, мы оказались в небольшом помещении, напоминающем кухню. Здесь царил такой же разгром. Осколки склянок хрустели под сапогами, тарелки и столовые приборы устилали пол.

— Похоже, Санд съехал отсюда, — заключил Цедас, обводя взглядом кухню. — Интересно, как давно?

— Должно быть, уже прилично времени прошло. Давай в гостиной всё осмотрим.

Мы вернулись в гостиную, и Цедас тыкнул в угол:

— Эй, а это что там на полу?

Я приблизился и разглядел одеяло, которым что-то накрыли. Осторожно стянув его, я отшатнулся — под ним оказался труп.

— Во имя предков! — сорвалось с губ Цедаса.

От человеческого тела остался лишь обугленный скелет, напоминающий тень прежней формы.

— Его жгли прямо здесь, — сказал я, отметив потемневший пол. — Кто-то контролировал весь процесс, чтобы огонь не спалил дом. Это точно был маг.

Я присел рядом и аккуратно повернул труп на бок.

— Что ты делаешь?

— Хочу осмотреть голову.

Чутьё не подвело: кто-то проломил ему череп.

— Вот почему здесь всё разбросано, — сказал я. — Они боролись, а потом ему саданули по затылку.

— Думаешь, это Санд лежит?

— Наверняка он. Иначе зачем оставлять труп в собственном доме?

— Нам надо сообщить…

— Никому мы ничего не сообщим, — отрезал я, накрыв тело одеялом. — Нас здесь не было. Уходим.

Вскоре мы выбрались наружу и я, оглядев улицу, спросил:

— Сможешь закрыть обратно? Механизм ещё поддаётся?

— Закрою, — глухо ответил Цедас.

Раздалось несколько щелчков, и мы торопливо покинули участок. Я бросал настороженные взгляды по сторонам, опасаясь нежелательных