– Лена, ты же понимаешь, что невозможно наложить свой успех на другого человека. Калька в этом случае не сработает. Ведь каждый человек особенный, а ситуация, в которой он оказался, уникальна. И то, что получилось у Плиновской, работает только для самой Плиновской, у которой действительно есть талант, которой повезло оказаться в нужный момент в нужном месте, к примеру, удачно выйти замуж. И ты же не будешь спорить, что расцвет всех этих недобросовестных практик отнюдь не случаен, а связан исключительно с развитием маркетинговых приемов и цифровых инструментов продаж. Внимание, лояльность и позитивные отзывы аудитории можно купить.

– Разумеется, понимаю, – кивнула я. – У меня, знаешь ли, собственный пример перед глазами. Я Сашку и ее блог имею в виду. О времена, о нравы. Со времен Цицерона актуальность этого восклицания ничуть не изменилась. Мы живем в эпоху соцсетей, и именно они и стали тем окном для подглядывания за чужой жизнью, порождая болезненное желание повторить чью-то судьбу и успех. Да и клиповое мышление, бич нашей сегодняшней жизни, никто не отменял. Мы привыкли к короткому формату получения информации, а потому все эти клипы, картинки и бесконечные сторис на фоне переизбытка информации формируют нашу ежедневную повестку. Для людей, у которых преобладает клиповое мышление, разбираться в теме самому означает потратить много времени и сил, довериться человеку, «который сам прошел этот путь», – быстрее и логичнее.

– Вся беда в том, что люди, родившиеся на рубеже эпох, все эти поколения Y и Z, которые и становятся основными потребителями всего этого «успешного успеха», выросли на иных, чем мы, ценностях. Это нас учили, что нужно усердно работать, чтобы преуспеть в жизни. То, что наши родители добывали с трудом, а потому ценили, сейчас фактически падает с неба, становится таким доступным, что обесценивается. И не защищай ты эту свою Киру, мне и так сложно.

– Да никакая она не моя! – возмутилась я.

На мое счастье, появился Дима, крайне смущенный своим опозданием и в связи с этим принесший мои любимые пирожные.

– Простите, Елена Сергеевна, – покаянно промолвил мой помощник. – Жене с утра в женскую консультацию было надо, а я не мог ее одну отпустить, мало ли что, так что подвез, подождал и обратно домой доставил. Мы, конечно, на восемь утра записались, но пока туда-сюда, все равно опоздал.

Машка картинно закатила глаза, но к пирожным отнеслась благосклонно. Мы выпили еще кофе и поболтали о том о сем, после чего разошлись, приступив каждая к своим делам.

– Елена Сергеевна, я же подал заявление, как обещал вам, на сдачу квалификационного экзамена, – поделился со мной Дима в перерыве между слушаниями.

– Да? Я вас поздравляю, Дима, это давно было нужно сделать, – порадовалась за своего помощника я.

– Да. Тянуть-то больше некуда. Даты всех экзаменов на следующий год будут утверждены до конца этого, если протяну, то все еще на год отложится, так что я решил, что пора пробовать свои силы и переходить на новый уровень. Не всю же жизнь мне за вашей спиной провести. Вот только мне неудобно, что придется вас оставлять. И хотя это еще не завтра случится, может, меня в план на сдачу на конец следующего года поставят, так что еще куча времени пройдет, лучше, чтобы вы заранее себе помощника подыскивали. Абы кого ведь не возьмешь.

Признаться, мне было приятно, что Дима так обо мне заботится. Мой помощник меня действительно целиком и полностью устраивал, вот только я понимала, что всю жизнь довольствоваться своим статусом он не будет, захочет выйти на более широкие просторы. Дима, правда, совершенно лишен амбициозности, так что несколько лет его все устраивало. Я же за свою долгую работу в суде уже сменила несколько помощников, которые, набравшись опыта, уходили на повышение, а потому относилась к этому процессу легко, как к любой неизбежности.

Об этом я Диме и сказала, причем уже далеко не в первый раз. Этот аргумент я приводила ему каждый раз, когда уговаривала осмелиться, наконец, на сдачу экзамена. А вот о том, что работать вместе нам скоро все равно не придется из-за моего декрета, я, разумеется, умолчала, не преминув поругать себя за малодушие.

Ну сколько можно тянуть, если повод все рассказать подворачивается практически постоянно. Все, решено, беру еще пару дней, чтобы морально подготовиться, а потом собираю свою семью, оглашаю им новость и иду к Плевакину. Или нет, сначала к Плевакину, а потом уже к семье, чтобы знать, что говорить по поводу перспектив с работой. Или все-таки сначала поговорить с Виталием?

Так и не придя (уже в который раз) ни к какому выводу, я выбросила расстраивающие меня мысли из головы и вернулась к работе. Именно в зале заседаний я чувствовала себя не ведающим сомнений человеком на своем месте. Если бы и в жизни можно было бы так же руководствоваться прописанными где-то правилами и логикой. Но нет, каждый новый день сулит повороты, не прописанные ни в каком своде законов. Если только человеческих, да и то не всегда.

До конца дня я закончила все запланированные дела, а вдобавок получила еще одно хорошее известие. Дело о разводе супругов Ковалевых, которое стало источником всех Санькиных неприятностей, прошло апелляционную инстанцию. Разумеется, Денис Ковалев опротестовал мое решение, повторно попытавшись оставить свою бывшую жену ни с чем. Однако вынесенное мной решение устояло в более высокой инстанции. И теперь уже другой судья принял аналогичное моему решение, сочтя, что Ирина Ковалева по закону имеет право на половину принадлежащего ее бывшему мужу имущества.

Помимо чисто профессионального удовлетворения, поскольку любое устоявшее решение влияло на показатели моей работы и шло мне в плюс, я испытывала и чисто моральное удовлетворение. Так этим Ковалевым, не гнушающимся обижать женщин, и надо.

От воспоминания о мстительном высокопоставленном чиновнике Ковалеве, решившем смешать мою семью с грязью, меня передернуло. Интересно, судье, занимавшемуся апелляцией, он тоже будет мстить или после внушения Таганцева образумился настолько, чтобы смириться со справедливостью правосудия?

Впрочем, долго размышлять над этим я не стала. До семейства Ковалевых мне не было никакого дела. Выйдя с работы, я села в машину и поехала домой, прикидывая, чем занять вечер. Почему-то впервые за долгое время мне не хотелось сидеть одной в четырех стенах, напряженно обдумывая свою будущую жизнь. Внезапно я испытала сильное чувство голода, причем съесть хотелось не что-нибудь, а кусок хорошего мяса, непременно с кровью.

Причуды беременного организма вызвали у меня легкую усмешку. Еще совсем недавно я вообще есть не